— Ваш памятник в глубине, — сказал Туск.

Они шли в глубь кладбища по заросшим тропинкам.

— Он совсем близко, — настороженно сказала Прозерпина.

— И вновь ты угадала, — кивнул Туск. — Он вон за тем белым обелиском и кустами шиповника!

Первым его увидел Александр и ткнул пальцем вперед:

— Вот он!

И верно, памятник из черного гранита вырос сразу — одним монолитом. Вьюн крепко охватил его. Памятник представлял собой черный обелиск с надгробьем — такой же черной плитой.

Лонгин первый подошел к нему и ухватил зелень.

— Осторожнее, господин! — предостерег его Туск. — Я предупреждал вас: он не прост и может отомстить!

Но, крепко прихватив вьюн и вытянув меч из ножен, Константин Лонгин одним махом срезал прочную траву. И тотчас им открылся злобный лик — это был барельеф: голова зверя с гривой и короткими ушами, с оскаленной пастью. Лонгин прихватил зелень дальше и отсек ее под самый корешок обелиска. Голова зверя держалась на крепком туловище человека с браслетами на руках и ногах, в набедренной повязке.

Все завороженно смотрели на злобное чудовище.

— Это божество карфагенян, — со знанием дела сказал Лонгин. — Древний финикийский бог Бес, он дает силы живым и охраняет усопших.

— Какая мерзость, — покачал головой Варений.

— Это точно, — от всей души откликнулся Аристарх. — Да позаботится Бог о душах Сципионов, поразивших эту нечисть!

— Ты молодец, Прозерпина, — сказал Лонгин. — Теперь нам остается только снять эту плиту и посмотреть на содержимое могилы.

— Разрыть эту могилу?! — опешил старик. — Но это уже слишком, клянусь всеми богами древней Этрурии! Беспокоить того, кого охраняет такое божество, неблагоразумно и страшно!

— Мы переборем этот страх, — кивнул сенатор.

— Клянусь Аидом, вы не найдете ни одного человека в Лигуриусе и его окрестностях, кто бы решился взяться за лопату, чтобы воткнуть ее в эту проклятую землю!

— Я сам буду копать, — совершенно серьезно сказал Лонгин.

— Вы?! — еще более изумился Туск.

— Сенатор с лопатой, вот диво, верно? — мрачно усмехнулся Лонгин. — Александр и Аристарх помогут мне!

Он вопросительно взглянул на гладиатора.

— Но только не я, — сразу отступил Варений. — Я нанимался драться с живыми людьми, а не с чужими богами!

— Тогда отойди в сторону и не мешай, — отмахнулся Лонгин. Взглянул на племянника и телохранителя. — Берите лопаты, кирку, и за дело!

Аристарх тяжело вздохнул — ему тоже была не по душе эта затея, но воля хозяина — закон. Тем более, отважный сенатор решил сам поработать землекопом, а это что-то да значило!

Кирка в руках храброго сенатора крепко вонзилась под плиту, туда же вошли и две лопаты…

Скоро плита подалась и, обвязанная веревкой, поехала в сторону. Черный гранит открыл глубокую могилу, стены которой также были выложены гранитом. В середине стоял черный гроб.

Туск с опаской заглянул туда, поморщился.

— Что там? — побледнев, издалека спросил Варений.

— Смерть, — хрипло рассмеялся Туск. — Смерть, римлянин!

— Как ты сражаешься на арене, не понимаю! — обливаясь потом, раздраженно покачал головой Лонгин. — Я не люблю ваши битвы и не хожу туда. Может быть, ты удираешь от своих врагов и так зарабатываешь деньги?

Все засмеялись.

— Я не боюсь живых, и готов сразиться разом с дюжиной из них, — обиженно ответил Варений. — Но, повторяю, от чужих богов лучше держаться подальше! Особенно от таких, — он кивнул на устрашающий лик карфагенского Беса.

— Ну-ну, отважный Варений, — кивнул сенатор. — Так кто полезет вниз?

Туск, которого это занимало все сильнее, оглядел мужчин, двигавших плиту. Александр кивнул и, ухватившись за край могилы, спрыгнул на дно.

— Неужто ни одной змеи нету там?! — воскликнул Туск. — Быть такого не может!

Александр даже подпрыгнул при его словах, а Туск мелко засмеялся — он был шутником, этот служитель культа своего вымирающего народа.

— Еще одна шутка, старик, и я сюда затащу тебя силой! — огрызнулся молодой воин, все еще глядя себе под ноги. — Стой и молчи!

— А вы — храбрецы, — похвалил своих нанимателей потомок этрусков. — Одно слово — римляне!

— Ну же, давайте, — глядя вниз, прошептала юная Прозерпина. — Клянусь Дианой, теперь я точно знаю, что там!

Прищурив глаза, Туск уставился на девушку. Александр навалился на край плиты, но она шла еле-еле. Тяжело вздохнув, туда же спрыгнул и Аристарх. Его могучие мышцы тут же вспухли от напряжения. С ним работа пошла веселее — плита двинулась и поползла. В четыре руки они подхватили ее и перевернули — она громко упала за гроб.

Аристарх, увидевший содержимое гроба первым, тут же отпрянул; Александр отступил за ним.

— О, Господи, — только и проговорил Лонгин, стоя наверху.

— Помогите нам, боги! — вторила ему шепотом Прозерпина. — Юпитер, Юнона, Минерва, Плутон…

Туск не выдержал и тоже приблизился к могиле. А за ним и Варений. Профессиональный драчун и убийца дрожал от страха, но любопытство оказалось сильнее.

В гранитном гробу лежали останки человека, несомненно молодой женщины. Длинные черные волосы, густые и жесткие, выдавали это. Покрывало истлело. От груди до ступней вдоль останков ее тела лежал длинный кривой меч, рукоять которого, верно, она когда-то крепко сжимала. Но вот что было странно: у нее не хватало по локоть рук. Может быть, она потеряла их в битве? Но это мало заинтересовало разорителей могил — другое поразило их. Там, где когда-то начиналась грудь женщины, на голых желтых ребрах криво покоился покрытый прахом амулет.

— Золотой дракон в звезде, — тихо проговорила Прозерпина. — Я не ошиблась…

— Ты не ошиблась, девочка, — торжествующе подтвердил Лонгин и тут же кивнул племяннику: — Дай мне его.

Перехватив предостерегающий взгляд Аристарха, Александр без колебаний взял амулет и потянул на себя. Он застопорился лишь один раз, когда цепочка врезалась в позвонки, но потом костяшки распались, и амулет оказался на ладони Александра. Он протянул его дяде.

— Золото, — усмехнулся Туск. — Видно даже через тлен!

— Именно так, — задумчиво проговорил Лонгин, отирая тряпкой амулет. Неожиданно он взглянул на девушку. — Прозерпина, милая, ты можешь многое. В тебе большая сила. Если ты не боишься, возьми этот амулет.

Девушка не сводила глаз с руки сенатора.

— Если ты сумела по одному описанию найти его, — продолжал Лонгин, — то, взяв его, ты сможешь увидеть, откуда он.

Она отступила. Александр и Аристарх уже вылезли из могилы и теперь тоже следили за сенатором и девушкой.