— Я была на рождественской вечеринке, — пояснила Марта, — в доме у Артура Хансона в Сефтон-парке. — Десять лет назад, когда Норман Браун умер от цирроза печени, его помощник Артур Хансон был избран вместо него депутатом парламента от Центрального округа Ливерпуля. — Бомбили так сильно, что домой не ушел никто; мы спустились в подвал и принялись во весь голос распевать рождественские гимны, чтобы заглушить грохот взрывов. А сегодня утром я помогла Артуру убрать после того, как все разошлись.

— Что-то вы стали часто видеться с Артуром Хансоном, — заметила Кейт.

— Я работаю на него, разве не так? — сварливо парировала Марта, словно Кейт позволила себе бестактно намекнуть на что-то.

Кейт лишь улыбнулась в ответ. Самостоятельно научившись читать, через несколько лет Марта овладела и машинописью, после чего стала внештатным секретарем Артура Хансона.

— Ладно, Марта, теперь, когда вы дома, мы с Алексом поедем к себе. Быть может, мы успеем вернуться до прихода моей матери и Гарри, который будет в восторге, обнаружив отца дома.

Марта встала, ласково расцеловала обоих и ущипнула Кейт за щеку.

— Спасибо, что беспокоишься обо мне, — сказала она. — Было здорово, вернувшись домой, застать у себя гостей, пусть даже они и вознамерились сжечь мой последний чайник.

— Постарайтесь найти время и заглянуть к нам на Рождество, ладно? — попросила Кейт. — Или мы сами можем прийти к вам.

— Что-нибудь придумаем, — пообещала Марта и принялась легонько подталкивать их к выходу. — Ступайте домой к Гарри и вашей матери, — сказала она.

После того как Алекс и Кейт ушли, в доме воцарилась гнетущая тишина, но ведь так бывало почти всегда, когда ее покидали гости. У Марты была всего пара знакомых, и она всегда с нетерпением ожидала их ухода.

Она вздохнула и отправилась на кухню, где попыталась выжать из чайника еще одну чашечку чая. Ей это почти удалось, но, сделав глоток, Марта обнаружила, что он давно остыл. Она вскипятила немного воды и долила ее в чашку.

— Как у тебя дела сегодня? — спросила Марта, вернувшись в гостиную.

Она взяла с буфета фотографию Джо и поставила ее на стол рядом с креслом, в которое собиралась присесть. Она разговаривала с Джо чаще, чем с остальными детьми. В ее сердце он так и остался четырнадцатилетним мальчишкой, в то время как другие становились старше. Джойс уже отпраздновала сорок второй день рождения; Франк был на год моложе.

— Ни за что не угадаешь, что со мной сегодня случилось, родной. — Марта помолчала для пущего эффекта. — Я получила предложение руки и сердца! — Она всматривалась в юное лицо Джо. — Ну, что ты об этом думаешь?

Тарзан вспрыгнул ей на колени, и она почесала у него за ушами.

— Подожди секунду, я сейчас дам тебе что-нибудь поесть, — пообещала она коту.

— Ты собираешься ответить согласием? — поинтересовался Джо.

— Не знаю, родной мой, не знаю.

У нее было пятеро внуков, которых она практически не видела; Франк и Лили жили неподалеку, но оба были заняты, и хорошо, если она встречалась с ними раз в неделю. Джо уехала в Лондон вместе с Люси, дочерью Кейт, где девочки учились на медсестер. Марта гордилась своими детьми — но, боже, как же она скучала по ним!

«Наверное, я появилась на свет только ради того, чтобы быть женой и матерью, — думала она. — Быть может, я не чувствовала бы себя такой одинокой, если бы Карло был рядом. На выходные мы могли бы ездить в Нью-Брайтон или еще куда-нибудь». Ей было странно и непривычно ходить на мессу одной. Как, впрочем, и заниматься домашними делами без того, чтобы за ней по пятам не ходили ребятишки.

— Так все-таки что ты ответишь на предложение выйти замуж? — напомнил ей Джо.

Действительно, что она собирается ответить?

Раздумывая над этим, Марта вдруг испытала жгучее желание выпить еще чашечку чая, но сдержалась. «Ограничить потребление чая — не такая уж большая жертва, — решила Марта, — когда наши парни из торгового флота платят за него своей жизнью, доставляя его из Индии, Китая или еще откуда-нибудь».

— Это Артур Хансон сделал мне предложение, родной.

Он не сказал, что любит ее, и не спросил, любит ли она его. Они нравились друг другу, им было хорошо вдвоем, они стали добрыми друзьями. Он не пытался поцеловать ее — интересно, что бы она сделала, если бы он все-таки предпринял такую попытку?

Но будет ли она, Марта Росси, до тридцати семи лет не умевшая читать, подходящей партией для депутата парламента, который жил в Сефтон-парке, самом, пожалуй, фешенебельном квартале Ливерпуля?

«Ну а почему бы и нет?» — спросила она скорее себя, чем Джо.

Почему бы и нет? Она — та самая женщина, которая пешком проделала путь из Ливерпуля в Лондон, будучи уже далеко не молодой и к тому же беременной.

Не совсем так, поправила она себя. Большую часть пути ее везли на автомобиле, а остаток она ковыляла на своих двоих. Но она пыталась. Она вложила всю душу в это предприятие, хотя у нее ничего бы не вышло, если бы не Клайв.

Проклятье! Стоило Марте вспомнить о Клайве, как она начинала плакать. Джо и Клайв, двое замечательных молодых людей, жертвы и мученики. Какая жестокая судьба выпала им обоим! Сразу же после окончания войны Марта с Карло отправились во Францию, чтобы побывать на могиле Джо. Они обнаружили клочок земли с крестом, на котором значились его имя и возраст: «Джузеппе Антонио Росси, 14 лет». Если она немедленно не займется чем-нибудь, то разрыдается.

Пожалуй, она становится сентиментальной! Лучше вместо чая она выпьет рюмку шерри. Невелика разница. В конце концов, Рождество уже почти наступило. К тому же пришло время и ей что-нибудь сделать для фронта: стать наблюдателем на посту оповещения о воздушной тревоге, например, или вступить в Женскую добровольную службу, выйти замуж за Артура и взять в руки управление его домом и офисом.

Впрочем, решение она примет завтра. Утро вечера мудренее.

При написании этого романа были использованы следующие книги:

Норман Лонгмэйт. Как мы жили в те времена. — «Эрроу Букс».

Джон Джексон. Рядовой номер 12768. — «Темпус Паблишинг Лтд».

«Гардиан. Рассказы о Первой мировой».

Ричард ван Эмден. Солдаты-мальчишки Великой войны. — «Хедлайн».

Сэр Артур Маркхэм, депутат парламента, упомянутый в романе, существовал на самом деле. Он неоднократно пытался покончить с практикой призыва в действующую армию несовершеннолетних юношей. После объявления всеобщей мобилизации в 1916 году и введения нормы, согласно которой будущие солдаты обязаны были предъявлять свидетельство о рождении, мальчишек в конце концов перестали отправлять на фронт.