Он улыбнулся.

— Есть разница между любовью и влюблённостью.

Я моргнула от осознания. Значит, он любил другую Холли, но не был влюблён в неё. Румянец снова залил мне лицо. Я сказала, что влюблена в него… Неужели он это уловил?

— Кроме того, она уже помолвлена.

— Что? — в шоке спросила я, глядя на него. — Она помолвлена?

Он кивнул.

— Я не знаю этого парня, но причина, по которой она вернулась в город, заключается в том, что она лично доставляет приглашения на свадьбу. И она вручила одно мне.

— Тогда почему она в больнице? — я предположила, что у неё какая-то болезнь.

— О, на неё напали прошлой ночью, и переломы нескольких рёбер, — объяснил он. — Сначала я подумал, что это Шон, но она говорит, что не узнала нападавших.

Слова Шона эхом пронеслись у меня в голове. По крайней мере, на этот раз ты та самая Холли. Я уставилась на мистера Хейвуда с открытым ртом. Теперь я поняла, что Шон имел в виду. Но почему Холли не рассказала ему, что случилось? Хотела ли она сохранить это в тайне?

— Холли, у тебя такой вид, будто ты в шоке, — сказал мистер Хейвуд, положив руку мне на плечо. — Не пойми меня неправильно, ты даже не представляешь, как долго я ждал, чтобы услышать то, что ты сказала. Но дело в том, что тебе семнадцать, а мне двадцать два.

— Но мне неважно… — начала я.

— Но это важно для меня, — ответил он, нахмурившись. — Ты пока слишком молода для меня.

— Но на следующей неделе у меня день рождения! — запротестовала я, внезапно забеспокоившись. — Тогда я стану совершеннолетней! Четыре года и пара месяцев не такая уж большая разница в возрасте!

— Поэтому я и сказал «пока», — ответил он, ухмыляясь.

Я моргнула, глядя на него, в то время как его ухмылка медленно росла. Вот тогда-то я и поняла, что он сказал. Он хотел, чтобы я подождала до восемнадцати?

— Я не буду отвечать на твоё признание прямо сейчас, — продолжил он. — Не могу. Это неправильно. Я допускаю в данный момент отношения учитель — ученик, но наша разница в возрасте — совсем другое дело. Прямо сейчас это незаконно, и, очевидно, мне нужно быть осторожным с законом. Так что я пока забуду о твоём признании.

— Итак, когда мне исполнится восемнадцать…

— Скажешь мне ещё раз, — потребовал он, пронзая меня взглядом.

Я быстро отвела взгляд, прочищая горло.

— Но раз ты уже знаешь, разве это не отразится на всём?

— Знаешь, что? — невинно спросил он. — Хм, интересно, началась ли игра…

Он включил телевизор и переключил на игру.

— Холли, сделай мне чашку кофе.

— Но уже почти два часа ночи, — запротестовала я, взглянув на часы на тумбе рядом с телевизором.

— Кто ты, моя мама?

— Нет, — ответила я раздражённо. — Я просто говорю…

— Кофе, — приказал он. — Сейчас же.

— Но это же твой дом!

— Холли.

— Отлично, — пробормотала я, поднимаясь с дивана. — Знаешь, ты такой…

— Удивительный, я знаю, спасибо, — с широкой улыбкой закончил он за меня.

Я закатила глаза, но улыбка появилась и на моем лице. Всё стало по-прежнему нормально. Даже после всего, через что мы прошли, после того, сколько стресса вызвала сегодняшняя ночь, всё стало нормально. Но самое трудное было ещё впереди. Как мне признаться ему во второй раз?

Урок двадцать восьмой

Меня разбудил запах гари, и я быстро села, думая, что горит мой дом. Мгновение я растерянно оглядывала комнату, пока не вспомнила, что нахожусь в доме мистера Хейвуда и лежу в его постели. Моё лицо залил румянец. Отбросив эту мысль, я выскользнула из-под одеяла и направилась на кухню, чтобы выяснить источник запаха.

Одеяло и несколько подушек валялись на диване. По крайней мере, на этот раз у мистера Хейвуда хватило совести спать на диване. Но мне было как-то не по себе. В конце концов, я была гостьей. Это я должна была спать там. Или мы могли бы просто поспать в одной постели. Мы уже делали это раньше…

Я яростно замотала головой. Нет, мы не можем спать в одной постели! Он всё ещё был моим учителем, а восемнадцатилетие будет только через неделю. Хорошо, что он спал на диване. О чём я только думала? Моим гормонам нужно взять себя в руки.

— Мистер Хейвуд, — начала я, входя в кухню. — Это вы…

Я вскрикнула, когда моя нога наткнулась на что-то мягкое, заставив меня от неожиданности отдёрнуть её и потерять равновесие. Я ухватилась за стойку и сумела удержаться прежде, чем упала на пол, где увидела нечто такое, что заставило моё сердце подпрыгнуть.

Мистер Хейвуд неподвижно лежал лицом вниз.

— Мистер Хейвуд? — спросил я, склонившись над ним.

Когда ответа не последовало, я положила руку ему на спину и легонько потрясла. Когда он так и не ответил, мой пульс участился. Я попыталась перевернуть его.

— Это какая-то шутка? — резко спросила я. — Потому что я не нахожу это очень смешным.

Ответа по-прежнему не было. С невероятным усилием мне удалось перевернуть его на спину. Голова мистера Хейвуда безвольно склонилась набок, а глаза были закрыты. Теперь меня охватила паника. Либо что-то произошло, либо он был очень хорошим актёром.

— Мистер Хейвуд! — крикнула я, слегка встряхнув его за плечи. — Крис?

Теперь, не получив ответа, я запаниковала. Да что с ним такое? Наклонившись к нему, я приложила ухо к его губам и слегка расслабилась. По крайней мере, он ещё дышал. Но его дыхание было поверхностным и быстрым. Я осторожно прижала руку к его лбу и чуть не отдёрнула её от шока. Он весь горел!

Я не знала, как ухаживать за больным с лихорадкой. Мама всегда помогала мне, и, насколько я помню, сама она никогда не болела. Но я знала, что должна хотя бы поднять его с кухонного пола.

Он был слишком тяжёлым, чтобы это сделать. Схватив его за руки, я потащила его через кухню в спальню до самой кровати. Теперь предстояло самое трудное: затащить его на кровать.

Сумев поднять верхнюю половину тела на матрас, я смогу с лёгкостью поднять нижнюю. Но вопрос был в том, как это сделать. Может быть, мне удастся поднять его за подмышки? Что ж, попробовать стоило.

Я обхватила его руками и, бросив на его лицо быстрый взгляд, увидела, что он смотрит на меня широко раскрытыми глазами. У меня перехватило дыхание, и я от шока уронила его, сильно покраснев. С громким стуком и стоном