Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мальберг взял в руки лист и уставился на номер. Он не знал ни Лианы Аммер, ни того, какие отношения были между сестрами. В любом случае он не хотел, чтобы Лиана сразу отказа лась разговаривать и отвечать на какие-либо вопросы. Но как избежать этого? Знала ли она вообще о смерти Марлены?
Он задумчиво повертел в руках листок, потом снял трубку и набрал номер. После череды длинных гудков в трубке что-то щелкнуло и на автоответчике раздался женский голос: «Вы позвонили к Лиане Аммер. К сожалению, я сейчас не могу подойти к телефону, потому что лечу либо в Мадрид, либо в Рим, либо I в Афины, либо в Каир. Если вы хотите мне сообщить что-то важное, обратитесь к моему оплаченному наличными автоответчику. Или молчите вовеки. Пожалуйста, говорите после сигнала».
Мальберг остолбенело прослушал сигнал. Он не готов был что-то говорить на автоответчик прямо сейчас. «Как мне себя вести с ней? — пронеслось у него в голове. — Может, положить трубку? Если я назову причину своего звонка, Лиана наверняка сообразит, что разговор пойдет о сестре. На тот случай, — подумал Мальберг, — если она еще не знает о смерти сестры, мне нужно будет как-то на это намекнуть».
— Я школьный друг вашей сестры Марлены. Вы, вероятно, уже знаете, что с ней произошло, и я буду вам благодарен, если вы со мной свяжетесь. Я позволю себе еще раз вам позвонить.
Он с облегчением повесил трубку.
Было уже темно, когда Мальберг вышел из антикварного магазина на Людвигштрассе и направился в южный пригород Мюнхена, Грюнвальд, где находились шикарные виллы и квартиры.
Десять лет назад, еще в то время, когда цены на жилье были относительно умеренными, Мальберг купил здесь квартиру.
С отвращением, которого Лукас не мог объяснить, он вошел в парадное. Когда открыл дверь, ему стало еще противнее от душного, застоявшегося воздуха, который ударил в нос. Десять летних недель его квартира, заставленная антикварной мебелью, была заброшена. А теперь наступила осень с ее неласковой погодой.
Мальберг распахнул окна. Потом сбросил пиджак, повесил его в гардероб, уселся на диван (страшилище, обтянутое красно-коричневой английской кожей) и закинул руки за голову.
Он думал, и при этом у него возникали все новые и новые сомнения. Правильно ли он поступил, позвонив сестре Марлены? Может, стоило с ней лично договориться о встрече, причем заранее? В этом случае она едва ли смогла бы отказать ему. И тут зазвонил его мобильный телефон.
Мальберг ждал звонка Катерины, но в ответ на дружелюбное «алло» он услышал низкий холодный голос:
— Мальберг, это вы?
— Да, — растерянно ответил Лукас. — А вы кто?
— Это не имеет значения, — прозвучало в ответ.
— Послушайте, если вы не считаете нужным представиться, — возмутившись, начал Мальберг, но не успел закончить предложение.
— Марлена мертва, — перебил его незнакомец. — Зачем вам нужно что-то знать о ее личной жизни? Оставьте Лиану в покое!
— Но Марлена была убита! Кто вы, мистер незнакомец? Если вам так дорога Марлена или ее сестра, вы должны быть заинтересованы в раскрытии этого преступления!
В трубке наступила тишина, которая, казалось, продолжалась вечно.
— Алло? — Лукас прижал трубку к уху, но уловил лишь далекое шуршание. Он уже хотел выключить телефон, как тот же голос сказал:
— Мальберг, это первое предупреждение! Второго не будет. Вы становитесь слишком назойливым. Подумайте о Джанкарло Соффичи — секретаре кардинала Гонзаги!
Затем последовал щелчок. Связь оборвалась.
Мальберг поднялся. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Неожиданный звонок поставил перед ним новые загадки. Кто звонил? Откуда этот человек узнал номер его мобильного телефона и его имя? Откуда незнакомцу известно, что Лукас оставил сообщение Лиане Аммер? Что значит фраза о секретаре Гонзаги?
Было холодно, и Мальберг вскоре замерз. В задумчивости закрыв окно, Лукас стал смотреть через залитое дождем стекло на мокрую улицу.
Чтобы хоть как-то охладить голову, в которой, словно искры, вспыхивали мысли, Лукас прислонился к влажному стеклу и закрыл глаза. Казалось, ему чуть-чуть полегчало. Темнота обычно способствовала течению мысли. Но в тот вечер все его усилия были напрасны.
У дома остановился автомобиль. Лукас открыл глаза и быстро отступил от окна. Свет фонаря бил вверх, прямо в его окно. Из машины вышел мужчина и скрылся в доме напротив. Вскоре после этого на втором этаже, напротив квартиры Мальберга, засветились окна.
Мальберг в испуге бросился выключать свет. Потом он снова подошел к окну. В квартире напротив тоже погас свет. Сердце Лукаса билось так сильно, будто он пробежал тысячу метров. Он в оцепенении смотрел на фасад соседнего здания и даже не отваживался опустить жалюзи.
Почему он не завязал с незнакомцем разговор? Почему он вел себя, как застенчивый школьник?
Вскоре из дома напротив вышел тот же мужчина, сел в машину и уехал. «В ситуациях, которые требуют большого умственного напряжения, — подумал Мальберг, — можно из мухи сделать слона». Он вздохнул. И тут от мрачных раздумий его отвлек сигнал мобильного телефона.
Сначала он не хотел брать трубку. Но телефон все звонил и звонил. Лукас осторожно, не называя своего имени, произнес:
— Да?
— Проклятие, где ты ходишь? — чуть ли не кричала Катерина. Ее голос для Лукаса прозвучал как спасение.
— Слава Богу! — тихо сказал он.
— Слава Богу? — переспросила Катерина. — Я же еще ничего не сказала. С тобой все в порядке?
Мальберг начал заикаться:
— Да… То есть нет… Только что был странный звонок.
— Кто звонил?
— Я и сам не знаю. У мужчины был низкий холодный голос Я спросил, как его имя, но он так и не представился.
— И чего он хотел?
— Чтобы я прекратил копаться в личной жизни Марлены Аммер. И прежде всего оставил в покое ее сестру. А потом он добавил нечто странное: я, дескать, должен подумать о секретаре кардинала Гонзаги. Вот только я забыл, как зовут этого секретаря.
— Монсеньор Джанкарло Соффичи.
— Да, именно так.
Наступила долгая пауза.
Мальберг снова заговорил:
— Катерина, почему ты молчишь? Что случилось?
— Я за тебя боюсь, — наконец ответила она.
— Боишься? — Мальберг с трудом сохранял спокойствие. — Чего ты боишься?
— Ты не читаешь газет?
— К сожалению, у меня нет на это времени.
— В итальянских газетах напечатано сообщение о трагической гибели секретаря кардинала Гонзаги.
— Что в ней такого трагического?
— С ним произошел несчастный случай на горной дороге, которая вела к замку Лаенфельс на Рейне. Ты знаешь этот замок?