— По-моему, сейчас ты во власти эмоций. Это пройдет, — рассудительно заметил отец. — Неужели при твоей занятости, найдешь время вновь заниматься квартирным вопросом? Или собираешься обойтись без собственной квартиры?

— А я понимаю Петеньку, — печально молвила Светлана Ивановна. — Жаль, конечно, времени и сил, затраченных на эту квартиру, но что теперь поделаешь? Придется пойти на это еще раз!

Подумала и неожиданно предложила:

— Почему бы тебе, сын, раз сам жить там не хочешь, не отдать эту прекрасную квартиру деду с бабушкой? Уж больно далеко их Марьино! — вздохнула она.

— Я уже думал об этом, мама, — с сомнением покачал головой Петр. — Но вряд ли им удобнее ездить на дачу из центра.

— Ничего страшного! Не так уж часто приходится ездить. Подумай еще, сынок! Они заслужили жить в лучшем районе. Петр согласно кивнул, и разговор прекратился.

Семья Юсуповых появилась в фешенебельном зале ресторана в «Метрополе» ровно в назначенное время. Лев Ефимович со свояченицей уже ждали их за столиком, в дальнем углу от эстрады. Увидев своих гостей, еще издали приглашающе помахали им рукой.

Ужинали при свечах, стол роскошно сервирован, публика изысканная, и девочки Наденька и Оля — никогда еще не бывали в такой обстановке — изумленно таращили материнские ярко-синие глаза. Взрослые испытывали грусть, соответствующую скорбной дате, по случаю которой собрались.

Сначала все речи были посвящены трагической гибели Юленьки и воспоминаниям о ней. Все горько сожалели — мало ей суждено было пожить на белом свете — и выражали надежду, что на том свете Бог ее вознаградит. Чувствовалось, что боль утраты уже приглушена насущными житейскими заботами. Разговор постепенно переключился на текущие дела.

Лев Ефимович закончил рассказ об операции и о состоянии здоровья жены; о том, как нашел свою родственницу; поделился впечатлениями о жизни в Германии.

— Нам до них еще шагать и шагать — богато живут! — заключил он. — Даже иммигранты, вроде семьи моей тети, обеспечены как большинству нашего населения и не снилось.

— Но почему такая разница? Ведь наша страна богаче Германии, — машинально высказалась Светлана Ивановна. — Почему мы нищие по сравнению с ними?

— Потому что там честные, совестливые люди и работают намного лучше, — убежденно ответил Яневич. — Наша страна богаче только природными ресурсами, а они разворовываются, как и многое другое. У них нет такой коррупции и бандитизма.

— Но и в Штатах общество заражено коррупцией и бандитизмом, а страна богатая и уровень жизни высокий, — возразил ему Михаил Юрьевич. — Может, все-таки причина в другом?

— В чем же, по-твоему? В людях? — скептически покачал головой Петр. — Да платили бы нашим за труд хоть половину того, что там, — работали бы вдвое лучше!

— Не в людях дело, а в законах! Вернее, в их соблюдении! — уверенно заявил Михаил Юрьевич. — Говорю как юрист. В США, не говоря уже о Германии, строго чтят закон и преступники любого ранга рискуют оказаться за решеткой.

Сделал паузу и мрачно констатировал:

— А у нас, как вы знаете, снизу доверху плюют на закон. Кто обокрал страну и народ на миллиарды — остаются безнаказанными! — И вопрошающе обвел всех взглядом. — Откуда же взяться богатству? Так и останемся нищими, пока в стране не будет царить закон. Я всегда твердил об этом!

Возражать никто не стал — понимали, что он прав.

— Лев Ефимович, а какой вопрос ты хотел со мной обсудить? — пользуясь паузой, напомнил Петр. — Что-нибудь срочное?

— Да, дело не терпит отлагательств, — подтвердил Яневич. — Я ведь на прииск наведываюсь от случая к случаю, вот там и возникли проблемы. Отходы нашего производства загрязняют окружающую среду, нарушают экологию.

— Но проектом предусмотрены очистные сооружения. Разве они не функционируют?

— Вероятно, допущены ошибки, но мне некогда с этим разобраться. А проблема серьезнейшая!

Посмотрел на своего молодого компаньона и не скрывая тревоги продолжал:

— Вот я и прошу тебя срочно найти хорошего специалиста, чтобы этим заняться и предотвратить беду. Знаю, как сильно ты загружен, — извиняющимся тоном добавил он, — но не могу взять это на себя, пока не привезу домой Раису Васильевну. А пустим дело на самотек — произойдет катастрофа!

— Да уж! — озабоченно согласился Петр. — Это не только убыток для прииска, но беда для всего края. Хорошо, я немедленно приму меры. Есть у меня на примете подходящий человек.

И объяснил обрадованному Яневичу:

— Это крупный специалист, эколог с мировым именем. Надеюсь, сумею его уговорить — если предложим пост исполнительного директора по защите окружающей среды. Ты не против включить такую должность в совет директоров?

— Ну конечно! Назови хоть груздем, если согласится полезть в наш кузов, — очень довольный предложенным решением, пошутил Яневич. — Действуй, Петя, по своему усмотрению. Я заранее со всем согласен!

Петр, конечно, имел в виду Василия Савельевича Волошина, — никого другого он в этой важнейшей и приобретающей все большее значение области попросту не знал.

После того как отец Даши выгнал его из своего дома, Петру непросто было решиться на новую встречу. Но, считая себя виноватым, он не держал обиды на Василия Савельевича, — наоборот, мечтал все загладить и помириться. И вот теперь появилась возможность восстановить отношения, предложив ему и интересную, и неплохо оплачиваемую работу. Собравшись с духом, Петр набрал знакомый номер телефона. Как всегда, трубку взяла Анна Федоровна.

— Петя? Какой ужас! — взволнованно воскликнула она, узнав его голос. — Нам все известно из передач по телеку. Бедная девочка ведь была беременна? А мы… мы не звонили выразить соболезнование… знаешь… считали вроде — сам Бог покарал тебя за Дашеньку… — Голос у нее прервался — заплакала.

— Вы кругом правы, Анна Федоровна… То есть наоборот — я кругом не прав. Но я давно осознал свою вину и хочу ее загладить. Знаю, как много горя вам доставил… поддавшись на провокацию Кирилла.

— Не напоминай мне об этом мерзавце! Вот уж кому гореть в аду! — вскипела она. — Ему то уж воздалось по заслугам!

— Да, плохо кончил Кирилл… Но нам всем надо смотреть в будущее, жизнь ведь продолжается. Так вот у меня есть деловое предложение для Василия Савельевича. Дома он?

— Вышел в магазин. Только вряд ли захочет с тобой разговаривать… Все еще зол на тебя, да и настроение у него плохое.

— Что-нибудь случилось? У вас все в порядке? Слышно было, как Анна Федоровна тяжело вздохнула.

— Какой уж тут порядок… Меня опять на фирме сократили — сами на ладан дышат. А у Васечки тоже никакого заработка нет: издательство жалованье не платит, и книжка плохо расходится.

Перевела дыхание, добавила грустно:

— Спасибо Дашеньке! Не забывает нас дочка, деньжат подбрасывает… — Голос у нее дрогнул. — А то совсем загнулись бы… Продавать-то нам нечего.