Но Бак – огромный, сильный, стоял совершенно растерянный. Потом он пожал плечами:

– Наверное, свалял дурака, когда пытался это скрыть. Я действительно встречался с Нелли прошлым вечером. У нас было с ней свидание в дюнах. Она сама назначила его. Бог свидетель, мне этого не хотелось. И я не был с ней даже пары минут, клянусь! – Он горько рассмеялся. – Если бы мистер Ашер шпионил за нами немного дольше, он увидел бы, как я ушел от нее.

Во всяком случае, в последовательности Баку невозможно было отказать. Каждый раз, когда появлялась новая информация, делавшая возможной его причастность к преступлению, он выдавливал из себя новое небольшое признание, продолжая отрицать главное.

– Значит, вы не хотели идти с ней на свидание? – переспросил Суини. – И пробыли вместе всего около двух минут.

– Да, это так.

– Для вас нормально обнимать и целовать девушку, с которой не хотите встречаться?

Бак выглядел еще более сбитым с толку.

– Не хочу сказать ничего плохого про девушку, которая умерла. Но никто из вас не знал Нелли Вуд, – его привлекательное лицо побагровело. – Я здесь работаю уже давно. Но никогда не встречал никого, подобного ей. Если она что-либо захотела, то непременно должна была это получить. Из кожи вон лезла, но добивалась своего. И сам не знаю почему, но я тоже оказался Нелли необходим.

Суини лукаво улыбнулся:

– Вы хотите сказать, что она вас соблазнила, мистер Валентайн?

Бак метнул в него сердитый взгляд.

– Вам это, по-моему, кажется забавным. Но вы бы испытали совсем другие чувства, если бы Нелли положила на вас глаз. Она преследовала меня днем и ночью. Атаковала, как пикирующий бомбардировщик. Признаю, я пару раз покувыркался с ней в постели. Не смог бы устоять при всем нежелании. Но она вызывала у меня неприязнь и даже отвращение. И недели две назад я сказал ей в лицо, что хочу расстаться раз и навсегда. Прямо заявил: не на того напала. Я не гожусь на роль случайного любовника для женщины, которая изменяет.

– Вы имеете в виду, что у нее был другой мужчина?

Я знал, что последует дальше.

Неловкость, которую испытывал Бак, стала еще более заметной.

– Вы мне просто руки выкручиваете, инспектор. Но раз уж мистер Ашер не считает зазорным наговаривать на меня, думаю, и мне не стоит стыдиться сказать кое-что дурное про других, чтобы оправдаться. Я послал Нелли куда подальше, потому что она одновременно спала с Фэншоу, а он сполна с ней за это расплачивался. Ежели мужчина готов выложить за женщину столько денег, то, наверное, ему было многое позволено за такую щедрость.

Мистер Ашер скорчил гримасу. Мистер Митчелл ухмыльнулся. Суини же напряг внимание, как терьер, почуявший запах дичи.

– То есть вы обвиняете Фэншоу…

– Я не обвиняю Фэншоу, – перебил его Бак. – Вообще никого и ни в чем не обвиняю. Вы потребовали от меня правды. И я вам говорю ее. С Нелли разорвал отношения. И, кажется, объяснил причину. И кое-как – а это было нелегко, уверяю вас, – сумел избавиться от внимания этой женщины почти на три недели. Но, как я понял, у нее было что-то типа девиза: «Никогда не принимай отказ за чистую монету». Вчера утром она заставила меня пообещать, что встречусь с ней в дюнах в десять тридцать вечера. Заявила, что покончит с собой, если я не приду. Знакомый трюк, но безотказный.

Он сложил могучие руки на широкой груди. Стоя посреди кабинета в одних купальных трусах, он являл собой образ Флэша Гордона[6] в воображении многих юных девиц.

– И вчера вечером, в десять тридцать, Нелли спустилась из мастерской Фэншоу, где позировала ему. Я сидел на террасе, дожидаясь ее. Она вышла, я – за ней. Мы встретились среди дюн. Эта женщина начала валять передо мной дурочку. Пришлось грубовато сказать ей, чтобы шла к дьяволу и больше не приставала ко мне. Пригрозил, если не остановится, все рассказать Фэншоу. Это Нелли напугало. Она забеспокоилась и начала плакаться, какой Фэншоу ревнивый.

Бак прервался, когда до него дошло, что, сам того не желая, бросает серьезную тень подозрения на Фэншоу.

– Ну так вот. Кончилось тем, что она пообещала вести себя хорошо, но попросила в последний раз поцеловать ее. Как бы на прощание. – Бак переминался с ноги на ногу. – Я поцеловал Нелли. Должно быть, мистер Ашер как раз и застал эту трогательную прощальную сцену. Кстати, если уж вспоминать вчерашний вечер, то мне показалось, что видел проблеск света сквозь туман, но не придал ему значения. А потом, когда все было кончено, я расстался с Нелли. Клянусь! Развернулся и ушел. Больше ее не видел.

Лицо Суини приняло непроницаемое выражение.

– А что сделала Нелли, увидев, как вы уходите?

– Понятия не имею. Когда я в последний раз посмотрел на нее, она так и осталась стоять среди дюн.

– И вы сразу вернулись в гостиницу?

Бак ответил после легкого замешательства:

– Да.

– В таком случае ваш прощальный поцелуй редкостно затянулся, – сухо заметил Суини. – Я разговаривал с сотрудниками отеля. Повар видел, как вы вернулись ночью. Его комната рядом с черным ходом. А там висит фонарь, в свете которого он хорошо вас разглядел. По его словам, было уже за полночь.

Я смотрел на Бака. Изворотливой ловкостью парень не отличался. Каждый раз, как только он начинал лгать, находился кто-то, способный уличить его во лжи.

– Так что же? – Голос Суини теперь звучал по-настоящему сурово. – Вы расстались с Нелли без четверти одиннадцать и бросили ее в дюнах далековато от «Головы монаха», где было найдено тело. Чем же вы занимались до самой полуночи? Отправились поплавать?

Лицо Валентайна превратилось в жесткую и мрачную маску. Я заметил, что мистер Митчелл наблюдал за ним с беспокойством и волнением, а его эмоции, как мне показалось, выходили за рамки обычной тревоги босса за своего работника. Да я и сам ощущал, что чрезмерно нервничаю.

Глядя вниз, себе под ноги, Бак произнес:

– Из-за Нелли я чувствовал, что у меня душа не на месте. А торчать на террасе в гостинице до смерти надоело. И я… Я просто пошел пешком, чтобы ходьбой довести себя до утомления. А потом вернулся.

– Куда вы направились? В какую сторону?

– Мимо поста береговой охраны, – мгновенно ответил Бак, сам не понимая еще, что означают его слова.

Но Суини уловил суть на лету.

– Мимо поста береговой охраны? То есть и мимо «Головы монаха» тоже? Вы признаете, что пошли на прогулку прямо к месту, где было совершено убийство, а потом вернулись обратно, но ничего не заметили. Хотя китайский фонарь светил сквозь туман так ярко, что его лучи виднелись с расстояния в десятки ярдов.

– Не видел я никакого фонаря, – отозвался Бак. – И вообще ничего не видел.