Юрий нахмурился. Станислав все же нашел способ снова вернуть себе руководящие позиции. Но лучше довериться тому, кто знает, что делать, чем, полагаясь только на боевую силу, проиграть битву еще до ее начала.

– Дэн проверит. У него выбора нет.

Выбора у Дениса действительно не было… Но не потому, что так сказал Юрок!

Зал заседаний никогда не являлся самым веселым местом в бункере, но в последнее время атмосфера в нем царила и вовсе траурная. Будто посреди не стол стоял, а лежал покойник. Который к тому же и разлагаться уже начал. И, видно, не только у Алексея возникли подобные ассоциации – ничем иным нельзя было объяснить одинаковое брезгливо-печальное выражение на лицах присутствующих. Всех, кроме одного.

– До меня дошла информация, что в бункере плохо осуществляется уборка. – Никитин снова орал в полной тишине, матерные слова прочно входили в обиход. Но нововведение никто не поддержал, пожилые консерваторы меняться не желали. Не для того создавалась атмосфера элитарности, избранности Привратников, чтобы таким вот образом упасть в глазах окружающих. Недостойно. К тому же не следовало делать этого у всех на виду, а Сергей Петрович, никого не стесняясь, материл Совет на любом этаже и в любом месте. – Почему никто не пожаловался, почему я ничего не знаю?!

– Потому что никому в голову не придет, что такими вопросами занимается Главный Привратник, – ответил Хлопов. – Для этого есть другие люди, которые…

– Я сам буду решать, чем заниматься. А если вы, засранцы, будете мне указывать, я вам всем тут устрою райскую жизнь!

Алексею не нужно было оглядываться на остальных, чтобы представить себе вид Привратников сейчас. Он-то еще в состоянии терпеть, привычно сдерживая эмоции, но вот Совет не привык к подобному обращению. Назвать пожилых и заслуженных людей засранцами – это же нужно быть последним хамом и очень недальновидным человеком, позабывшим обо всем. В том числе и о том, что предыдущий Главный покинул пост вовсе не по своей воле…

После заседания Грицких не шумел и не возмущался, только острый взгляд из-под седых бровей стал чуть мрачнее.

– Алексей Аркадьевич, можно вас на пару слов?

– Конечно, – Алексей предвидел недовольство. – Боюсь, что слова в последнее время у нас становятся все более… разговорными, Совет перестает быть тем, чем был всегда.

– Да уж, проблема-то оказалась больше, чем можно было ожидать. Некоторым людям власть портит характер окончательно. Вы, Алексей, получив власть в свои руки, стали даже сдержаннее, затаились в некотором смысле… Что указывает на вашу осторожность. Вы не склонны к необдуманным поступкам.

После столь яркого «выступления» Никитина трудно было подумать, что речь пойдет о чем-то другом, поэтому Алексей слегка растерялся. Не ожидал внимания к своей скромной персоне. Но Грицких быстро вернулся к актуальной теме:

– Главный должен не «брать Совет за жопу», как любит говорить Сергей Петрович, а держать руку на пульсе, такова политика настоящего управленца. Самодурство никого еще до добра не доводило. Это метод абсолютной монархии, а у нас на случай подобного психического расстройства предусмотрена регламентом вполне определенная процедура. Каждый сумасшедший мнит себя нормальным… И не выздоровеет, пока не осознает болезни. Не так ли?

– Впервые сталкиваюсь с подобным случаем, – честно ответил Алексей. Переизбрание казалось вопросом времени, только он не понимал, зачем «силовик» ждет так долго? – То есть самодуров, конечно, повидал, но не в таком масштабе.

– Вот именно. Поэтому нужно что-то делать… Пока Совет не утратил авторитет окончательно, еще не поздно превратить эту ситуацию в досадное недоразумение. Временное явление не должно стать постоянным.

Старик держал паузу, пока Алексей не кивнул. Хода мыслей Юрия Борисовича он еще не предугадывал с такой точностью, как в свое время просчитывал Нестерова. Не хватало информации.

– В общем, Алексей, я начал этот разговор с вас, потому что мнение остальных мне и так известно. Новому Главному понадобится толковый заместитель… Который хоть немного разделяет его взгляды и более предсказуемый, чем Сергей Петрович.

Еще не избранный, но уже фактически прибравший Совет к рукам, новый лидер внимательно смотрел на Алексея. Тому ничего не оставалось, кроме как поблагодарить за доверие. Он и на это не рассчитывал, но теперь в своих действиях будет ограничен политикой Грицких. Помощник назначается для помощи, а не противостояния. Впрочем, пока их интересы в основном совпадали. Доверия в Совете не существовало в принципе, но лучшей формулировки Алексей подобрать не смог.

– Кажется, я не ошибся в выборе. Остальные не обладают необходимыми качествами. Совет столько лет вытравливал из людей амбициозность, что слишком преуспел в этом. Нам с вами, Алексей, предстоит решать и эту проблему. Ваш карьерный взлет состоится быстрее, чем вы ожидали. Привратник должен обладать не только личными качествами, но и собрать некоторое количество сторонников. А вы – одиночка, к тому же из лагеря Нестерова. Это дает нам видимость стабильности и преемственности власти. Но только со стороны… Изнутри выглядит по-другому. Постарайтесь привлечь на свою сторону не только Елену. Кстати, могу только одобрить ваш выбор и сам факт… что вы решили хоть на ком-то остановиться. Потому что не к лицу Привратнику конфликтовать с людьми из-за чересчур бурной личной жизни.

Старик помнит всё. И не забыл, как обнаружил Алексея на полу в пустом помещении склада пару лет назад, когда тот приходил в себя после «конфликта», вытирал с лица кровь и, болезненно морщась, обрывал с разбитых костяшек ссаженную кожу. Не считая его, еще два человека тогда обратились за медицинской помощью, одновременно «упав с лестницы». Фролов вопросов не задавал, но утаить что-то подобное в бункере было невозможно. А дама, послужившая причиной, пребывала в полном восторге от происшествия, но в результате никому так и не досталась. Сдержанно высказанное мнение о личной жизни Алексея насторожило: неужели и тут покоя не будет от всевидящего Совета? Но сейчас не время для споров и сомнений.

– Юрий Борисович, меня в последнее время интересуют совсем другие вопросы.

– Я вижу, что дело увлекает вас намного больше. И это хорошо. Будем считать, что с заместителем определились. Меня вполне устроит Привратник, который в меру согласен со мной, а разумная инициатива только приветствуется. К тому же вы сдержанны, умеете ждать и не станете торопить события, чтобы подняться еще выше. Хотя бы потому, Алексей, что сами прекрасно знаете: вы пока не готовы к этому.

Любой ответ на такое заявление выглядел бы нелепым, поэтому проницательный Грицких и не ждал его.

«Силовик» не знал наверняка, но явно о многом догадывался. Закрывая глаза на методы, он ценил личные качества, только поэтому, должно быть, Алексею ни единым словом не намекнули на подозрения в его адрес по поводу смерти Нестерова. Хотелось бы знать все-таки, подозревают ли в убийстве именно его? Грицких быстро разобрался, кому что выгодно, и просто прекратил дальнейшее обсуждение вопроса. А ведь он не мог не опасаться за себя, ступая на тот же путь. И нашел способ дать понять… Изящно и точно. Оставалось только склонить голову из уважения к превосходству и опыту в кулуарных переговорах. Он совершенно прав – Алексей не готов. Стоило поработать в этом тандеме, у такого человека можно поучиться многому, тогда придет и готовность ко всему остальному. Назначив преемника, Привратник обезопасил себя от участи Бориса Владленовича. Теперь торопиться действительно некуда.