И тут он что-то заметил краем глаза.

Вспышка белого.

– Ты видела? – спросил Джорон.

– Что? – ответила Квелл.

Такой ответ можно было считать вызовом. Возможно, она отвечала односложно из-за того, что считала его нервным мужчиной, привязанным к материку, который не заслуживал нескольких ее слов?

– Я видел что-то белое, оно промелькнуло под хижиной, когда мы оттуда уходили.

– Животное? – спросила Квелл.

– Я не знаю, – ответил Джорон.

Квелл посмотрела на него, коротко кивнула и пошла обратно к хижине, потом сделала четыре шага назад, продолжая внимательно оглядываться по сторонам, резко повернулась и остановилась перед входом в хижину. Затем она медленно наклонилась вбок и положила руку на разваливавшуюся стену, чтобы приготовиться.

Что-то взорвалось под хижиной, сбив Квелл с ног, и она упала на спину, при этом раздался звук, какого Джорон прежде не слышал. Он обнажил курнов – сердце отчаянно колотилось у него в груди, дыхание с хрипом срывалось с губ. Белое существо, шар в перьях, глина и ярость, отскочило от него и бросилось в проем между разрушавшейся хижиной и соседней. Там оказался лишенный ветра, а за ним бежавшая к ним Фарис. Лишенный ветра поднял крылья под плащом и зашипел – тогда существо повернулось и увидело с другой стороны Квелл. Только в этот момент Джорон понял, что грязный белый шар и лишенный ветра издают одинаковые звуки и принимают похожие позы, стараясь выглядеть крупнее.

Но, если лишенный ветра носил плащ и прятал лицо под маской, у этого ветрогона не было ни того ни другого, лишь кусок ткани, которым он обернул бедра, темная чешуя нижней части ног оставалась открытой, а также боевые когти с редкими перьями. Внимание привлекала мощная грудь и короткие, расставленные в стороны, чтобы казаться больше, крылья. Он прыгал, щелкал клювом, верещал и каркал. Джорон не сомневался, что перед ним лишенный ветра, потому что он не был слепым – точнее, сохранил один глаз, на месте второго зияла рваная рана, видимо, сильный удар рассек лицо существа, из нее вытекала чистая жидкость, оставившая желтое пятно на редких перьях груди.

– Мы не причиним тебе вреда, – сказал Джорон.

Дикий ветрогон закричал на него, и в его яростном вопле не было слов, но он переплетался с неизменно присутствовавшей песней в голове Джорона. Ветрогон метнулся мимо Квелл, пытаясь проскочить, но она оказалась слишком быстрой. Ее меч и кинжал уже танцевали в воздухе. Дикий лишенный ветра зашипел и посмотрел мимо Джорона в сторону остальной команды, бежавшей к ним, потом на лес, откуда появились стражи Куглина.

– Не вернуться, – прошипел лишенный ветра и бросился к Джорону. Тот вытянул вперед руку с курновом, преграждая ему путь. – Сначала умру.

– Лишенный! – закричал Джорон. – Скажи, что мы не причиним ему вреда.

Лишенный выдал поток звуков на музыкальном языке ветрогонов. Его раненый сородич отвечал мрачным контрапунктом.

– Думает, мы его схватим. Думает, мы убьем, – сказал Лишенный. – Говорит, вы заставите его съесть меч.

– Нет, – сказал Джорон.

Он сделал медленный шаг назад, чувствуя, как сердце отчаянно колотится в груди, развел руки в стороны и положил курнов на влажную землю. И все время смотрел на раненого лишенного ветра. Он ждал, когда сердце успокоит свой бег. Сделал шаг вперед. И в тот же миг понял, что совершил ошибку. За долгое время, что он провел с ветрогоном на «Дитя приливов», Джорон научился понимать язык его тела, он знал, чего ожидать от определенной позы и скорости движения, и теперь ему стало очевидно, что дикий лишенный ветра решил, что он невероятно глуп. То, как существо держало голову, слегка склонив ее в сторону, и приоткрытый клюв говорили о том, что он считает себя безмерно хитрым. Его не интересовала попытка Джорона предложить мир. Существо намеревалось броситься на него, чтобы прикончить острым когтем. Квелл, остававшаяся за спиной лишенного ветра, также разгадала его план и уже начала движение.

Джорон понял, что все потеряно.

– Что здесь происходит? – раздался громоподобный голос, подобный штормовой волне, ударившей в утес. В нем прозвучало все могущество супруги корабля, годы попыток быть услышанной на фоне ревущего ветра, шума дождя и грохота сражения. Ее крик заставил одноглазого лишенного ветра замереть на месте. Остановив Квелл, собравшуюся его прикончить, Миас решительно шагнула вперед и оттолкнула Джорона в сторону. – Что здесь происходит?

Раненый лишенный ветра зашипел на нее.

– Он думает, что мы намерены его увезти, – сказал Джорон.

– Мы не станем его никуда увозить, – резко ответила она. – У нас есть вопросы. Он сбежал с корабля из коричневых костей? – спросила Миас. – Они привезли тебя сюда вместе с другими существами, такими, как ты, и больными женщинами и мужчинами? – В ответ тот только шипел. – Мы совсем другие люди. Ты видишь, кто с нами? – Она указала на Лишенного и ветрогона, все еще спавшего на спине Джорона. На мгновение ее взгляд задержался на нем, потом она снова повернулась к грязному лишенному ветра, которого теперь со всех сторон окружали дети палубы и морская стража с обнаженными клинками.

– Нет обратно, – прошипел он. – Сначала смерть.

– Никому не нужно умирать, – сказала Миас.

Она вытащила перо из-за своего пояса и протянула его лишенному ветра.

– Это подарок тебе от меня, – добавила она.

Он заморгал единственным глазом. Затем пронзительно завизжал и зашипел, протанцевал небольшой круг, выдергивая собственные перья клювом.

– Зачем перья? Полно перьев? Да, полно перьев!

Миас сделала шаг назад с изумлением на лице, но Джорон видел, что ситуация ее забавляет.

– Ну мы узнали, чего ты не хочешь, – проговорила она. – А теперь скажи нам, чего ты хочешь?

Танцы и крики мгновенно закончились.

– Чего Безорра хочет?

– Да. Значит, тебя зовут Безорра?

– Имя, имя, имя, – сказал дикий лишенный ветра, провел клювом по длинному перу из крыла, а потом раздавил какое-то насекомое у себя на теле. – Безорра хочет веревку.

– Ну я супруга корабля Миас, и на моем корабле, «Дитя приливов», есть много…

– Хотеть веревку сейчас!

Казалось, они зашли в тупик. Но Миас не привыкла отступать. Она опустилась на колени, вытащила шнурок из сапога и протянула Безорре, который моментально схватил его клювом.

– Мое! – сказал он.

– Ты будешь говорить с нами, Безорра? – спросила Миас. – Теперь ты нам веришь?

– Говорить. Да. – Лишенный ветра спрятал шнурок среди редких перьев на груди. – Верить – нет.

Безорра был лишенным ветра, но отличался от того, которого Джорон называл Лишенным, насколько это вообще было возможно, являясь его зеркальным отражением. Лишенный старался держаться от них подальше, а Безорра шипел и плевался. Один из детей палубы получил глубокую царапину на ноге за то, что слишком близко к нему подошел, – и оказался не готов. Миас пришлось приказать команде не трогать Безорру. Команда давно решила, что лишенный ветра не подчиняется тем же правилам, что ветрогон, способный контролировать ветер, но остается полезным для команды, и все они отличаются добродушным нравом.