— Соседи — это Ханна и Патрик, то есть, простите, Стоффе?

— Да, именно так. У них в школе был педсовет, и Ханне понадобилась помощь с детьми. Правда, сейчас они уже большие, но — не знаю, Ханна все равно не любит оставлять их одних, и я обычно помогаю ей, поскольку Стоффе часто уезжает по работе. Педсовет продолжался очень долго, и когда Ханна вернулась домой, она была сильно пьяна. Ясное дело, меня это мало касается.

«Старая сплетница», — подумала Эллен, хотя в ее работе такие люди были бесценны.

— Вы уверены, что это было именно в воскресенье?

— Да, я смотрела воскресную передачу, а потом вышла на кухню, чтобы выпить стакан воды, — и тут заметила полицейскую машину, которая неслась на полной скорости.

— Вас это встревожило?

— Да уж, нечасто в наших краях увидишь полицейскую машину, так что я задумалась, к чему бы это. С другой стороны, в последнее время в округе появилось больше полицейских, чем обычно, в связи с этими шумными подростками, так что я скорее обратила внимание на то, что она неслась очень быстро.

Пока Эллен записала на газете два слова — Ханна и полиция. Оба слова она подчеркнула два раза.

— Еще о чем-нибудь вы подумали?

— Нет, или — не знаю, имеет ли это какое-то значение, но, когда я открыла дверь, чтобы выпустить Кнюта в сад, он не захотел выходить. Такого с ним никогда не бывало. У меня возникло жутковатое предчувствие, понимаете?

— Понимаю, — ответила Эллен, но подумала, что так всегда легко говорить задним числом. Только когда подтверждается, что произошло нечто ужасное, в памяти всплывают эти странные предчувствия.

— Ну, как я и сказала — мне все это показалось очень странным.

— Почему это было странно?

Эллен никак не могла ухватить суть, хотя об этой полицейской машине она слышала слишком много раз, чтобы просто отбросить эту зацепку.

— Даже не знаю, но я снова проснулась, когда Альварссон выехал солить дороги. Учитывая, что тело обнаружил он, может быть, та полицейская машина что-нибудь заметила или… не знаю. Вы не согласны?

Эллен решила не комментировать и не анализировать, пока не соберет достаточно информации.

— Вы рассказали полиции об этой машине?

«Звучит почти нелепо», — подумала она и подчеркнула слово «полиция» еще раз.

— Да, поутру, когда нашли женщину, ко мне заходили двое полицейских и спрашивали, видела ли я что-нибудь, — и я рассказала им о машине. Попросила сообщить мне, кто был за рулем, потому что мне не нравится, когда они так носятся. Я перебралась сюда из города, чтобы пожить в тишине и покое, а тут полицейские носятся как угорелые.

— Они позвонили?

— Нет, у них других дел хватает — или им самим неудобно, что такое страшное преступление произошло буквально под носом у полиции.

— С кем из полицейских вы беседовали?

— С тем, который руководит следствием. Я специально попросила дать мне самого главного начальника.

— Бёрье Сван?

То ли они это упустили, то ли нарочно скрыли, заботясь о чести мундира.

— Да, так его и звали. Я поговорила с мужем — и он посоветовал мне позвонить вам, раз мы не получили ответа от полиции.

— Я очень рада, что вы позвонили. Как давно вы живете в Стентуне?

— Мы переехали сюда пять лет назад. Раньше мы жили в Норрчёпинге, но, когда вышли на пенсию, нас потянуло в деревню.

Эллен не могла не задать вопрос о Ханне.

— Вы знаете Ханну и Стоффе?

— Да, но не особенно хорошо. Мы вежливо здороваемся. Но я пытаюсь избегать их — дети обижали Кнюта. А теперь мы узнали, что Стоффе уезжал не только по работе. Такого я даже представить себе не могла. Я хотела только передать вам информацию, но, пожалуйста, пусть это останется между нами. Спасибо.

Она положила трубку. Сочла, что разговор окончен. Эллен взглянула на телефон и увидела, что у нее есть голосовое сообщение. Ей пришлось заткнуть второе ухо, чтобы шум других постояльцев отеля не отвлекал ее.

Сообщение наговорила девушка из «Макдональдса» в Нючёпинге, которая рассказала, что видела в интервью «Афтонбладет» полицейского, рассказывавшего об убийстве в Стентуне, и вспомнила, что именно этот человек заходил к ним в кафе в ту ночь.

Эллен попыталась ей перезвонить, но та не ответила.

«Полиция, полиция, полиция», — подумала она. Вот уже второй человек рассказывает ей, что в районе Стентуны в ту ночь кружила полицейская машина. А теперь еще и в «Макдональдс» заходил полицейский. Это не случайное совпадение. Ханна пришла домой пьяная. Где ей налили? На педсовете? Нужно срочно поговорить с Каролой по поводу кольца на пальце у Ханны.

Не успев подумать, она набрала номер Бёрье, чтобы поговорить с ним о полицейской машине, но он, естественно, не ответил. Тогда она набрала Каролу, которая ответила после первого же звонка.

Прежде чем Эллен успела что-либо сказать, Карола заговорила сама.

— Как хорошо, что ты позвонила, мне нужно переговорить с тобой. Где ты?

Эллен нехотя рассказала, где находится.

— Что-нибудь случилось?

— Не хочу обсуждать это по телефону. Я неподалеку.

Буквально через десять минут Карола вошла на веранду «Гранд-отеля» и подсела к столику Эллен. Сегодня она была в полицейской униформе и даже накрашена. Тушь лежала на ресницах комками, щеки слишком нарумянены — все это наводило на мысль о том, что она не привыкла краситься.

— Как тут красиво, — заметила Карола, глядя на Королевский дворец. Казалось, она нервничала, и просто ляпнула первое, что пришло на ум. «Скоро начнет говорить о погоде», — подумала Эллен.

Бизнесмены и бизнес-леди уже закончили завтрак и удалились. Теперь их окружали радостные туристы, болтавшие на самых разных языках. Все стали оборачиваться, когда в зал вошла женщина в полицейской в форме и уселась напротив Эллен.

— Так что все-таки случилось? — спросила Эллен и потянулась.

Карола посмотрела на нее взглядом, полным сочувствия, который Эллен терпеть не могла. «Давай уже к делу», — подумала она.

— Насколько я понимаю, вы посмотрели видео, — начала она, чтобы сдвинуть разговор с мертвой точки. — Что вы предприняли по этому поводу?

— Это ужасно, — ответила та и, похоже, совершенно искренне.

— Так мне и надо? — Эллен на мгновение закрыла глаза. — Или как там у вас, полицейских, принято говорить — получила по заслугам?

Она ухмыльнулась, одновременно пытаясь сдержать слезы.

— Нет, как ты можешь так говорить. Наоборот.

Карола заказала себе чашку чая.