Про другие примеры вспомнить тоже не грех. Эльфинстону деньги нужны были, а ссыльные офицеры на Камчатке совсем о другом думали. Иной раз оторопь берет, откуда силы да упорство у людей берутся. Не за свою корысть борятся — императоры им новые, необыкновенные нужны. Словно один другого лучше быть может!

Венгерский барон Мориц Анадор де Бенев — сегодня о нем все европейские газеты пишут — служил в польской конфедерации, был захвачен нашими войсками и сослан в 1769 году на Камчатку. Одновременно туда сослали и артиллерии полковника Батурина, что с 1749-го в крепости сидел — захотел, видите ли, возвести на престол великого князя, когда в 1749-м покойная императрица Елизавета Петровна на богомолье в Звенигород поехала. Других имен не помню. Только все они вместе с местными купцами да промышленниками восстание в апреле 1771-го в гавани Чевакинской подняли, галиот захватили, знамя на нем Павла I подняли и назвались собранною компаниею для имени его величества Павла Петровича. Присягу письменную подписали да в Сенат послали, а галиот в плавание ушел, чтоб французских берегов достичь.

Ладно бы один-два ссыльных народ перебаламутили, а то набралось одних ссыльных видимо-невидимо.

Рапорт иркутского губернатора о случившемся до Петербурга только в начете 1772 года дошел, когда уж вся Европа о галиоте узнала. И еще о том, какова жизнь в Сибири, как люди голодом примирают, как детишки о грамоте во всем краю слыхом не слыхивали. Ладно ли для просвещеннейшей монархини?

Гамильтон, английский министр в Ливорно, сказывал, как по дипломатическим путям наши хлопотать стали, чтобы ни одна страна галиота не принимала. О Беневе слух пустили, будто французский агент, будто по приказу французов все делал. А куда денешься, что не больно-то народ благоденствует у великой Екатерины Алексеевны. Народных бунтов не миновать. А чтоб людишек в железной рукавице держать, верные люди нужны. Верные! А где они у нее, кроме Орловых-то были?

Вон казак какой лихой объявился — Пугачев Емельян. В Семилетней войне отличался. В составе корпуса Захара Чернышева по Польше разъезжал. Ординарцем казачьего полковника Ильи Денисова стал. Бендеры брал под командованием Петра Панина. Отличить бы такого, уважить, ан нет, из родных мест бежать заставили. Вот и озверел, и народ за собой звать стал. Опять покойным императором Петром Федоровичем назвался.

Первый раз не удалось — выдали голубчика. Приказ пришел на вечную каторгу отправить. Почти пришел — в пути был, а Емелька возьми и сбеги. По второму разу народ принял. Больно лихие налоги на местных наложили. Кто бежать в чужие края вздумал, а кто взбунтовался.

Поглядеть повнимательней на «княжну российскую» стоит. Разобраться. Одно дело престол с голыми руками брать, другое, коли с армией. Или с флотом…

— Кристинек, где запропастился? Доклада твоего жду!

— Ваше сиятельство, оказалось трудным связать английскую незнакомку с русской княжной. Но сама княжна в начале июня 1773 года приехала во Франкфурт-на-Майне с большой свитой. В свите были барон Эмбс, барон Шенк и маркиз де Марин, ставший главным интендантом княжны.

— Во Франкфурт? А зачем, не узнал?

— Скорее всего, чтобы встретиться с Филиппом Фердинандом, владетельным князем Лимбургским, у которого на службе состоял ее жених Рошфор де Валькур.

— Ее разоблачили?

— Напротив, ваше сиятельство. Князь Лимбургский пожелал сам стать женихом княжны. Поскольку граф Рошфор на отставку не согласился, Филипп Фердинанд заключил его в тюрьму, а сам с княжной и всей ее свитой выехал в княжество Лимбург.

— Похоже на скорую свадьбу?

— Кто знает, ваше сиятельство. Но очевидцы утверждают: Филипп Фердинанд совершенно потерял голову от княжны. Вот только англичане не согласны с таким толкованием событий.

— Почем знаешь?

— Пришлось говорить с секретарем министра Гамильтона.

— Любопытно, что они там усмотрели.

— А то, ваше сиятельство, что Филипп Фердинанд недавно сменил на княжеском престоле своего старшего брата. Титул у него пышнейший — князь Священной Римской империи, владетельный граф Лимбургский, Стирумский и Оберштайна. Он содержит собственную армию, поверенных в Веке и Париже. У него тяжба, которую он может выиграть, — с королем прусским и есть претензии и к Российской короне.

— Это еще что?

— Судите сами, Алексей Григорьевич: как прямой потомок графов Шаденбургских, Филипп Фердинанд предъявляет права на Голштинию и пользуется титулом герцога Шлезвиг-Голштейн-Лимбургского. Шутки шутками, а если эти права признать, у императрицы будут аннулированы многие акты в отношении Голштинии вплоть до последнего обмена голштинских земель на Ольденбург.

— Ну, уж это англичане перемудрили! Да и кто бы стал такое крохотное княжество всерьез принимать?

— Гамильтон, секретарь сказывал, прямо твердил, что Филиппа Фердинанда Австрия поддерживает, а при случае и Версаль от него не отступится. И орден у князя свой есть — хождение по всей Европе имеет — почетный орден Голштино-Лимбургского льва.

— Не потому ли князек и на чужую невесту позарился, что вообразил, будто она с державой нашей связана.

— Забыл доложить, ваше сиятельство. Когда во Франкфурте у княжны какая-то пря с местной полицией началась, она на российского консула ссылаться стала, что он ее поддержит.

— А, вот и наш Джузеппе появился. У тебя что за новости, как медный грош сияешь?

— Граф, мне удалось найти человека из Нейсесса.

— И что?

— Туда уехали русская княжна и князь Филипп Фердинанд Лимбургский.

— Счастливый жених вместо того, чтобы проверять невесту, решил похвастаться перед ней своими владениями.

— На первый взгляд это так и выглядело, но затем оказалось, что он решил воспользоваться ее деньгами.

— Деньгами «русской княжны»? Их так много?

— В том-то и дело. Сначала Филипп Фердинанд представил своей невесте конференц-министра курфюрста Трирского барона фон Горнштайна. Мечта князя — выкупить у Трирского курфюрста права на княжество Оберштайн, которым они владеют совместно. Так вот, русская княжна предложила Филиппу Фердинанду необходимую сумму, а барон фон Горнштайн взялся осуществить сделку. Придворные уверяют, что именно после этого Филипп Фердинанд попросил руки княжны.

— Чтобы не платить по долгам. А что же княжна?

— Согласилась стать имперской княгиней.

— Поспешила воспользоваться возможностью.

— Ваше сиятельство, вы не поверите: княжна дала согласие, но с тем, чтобы отложить свадьбу на достаточно неопределенное время. Она решила дождаться окончания войны между Россией и Портой, чтобы получить необходимые документы о своем рождении.