litbaza книги онлайнНаучная фантастикаПоследний мятеж - Сергей Щепетов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 80 81 82 83 84 85 86 87 88 ... 103
Перейти на страницу:

– Брань принять! – облегченно-радостно выдохнул Лютя и поднял сжатый кулак.

– Брань принять, друже, – согласно кивнул Свен и повторил его жест.

Остальные молча подняли кулаки.

Десять всадников встречали их на поляне. Под хмурым небом и дождем мелким холодным стояли – не прятались. На головах шлемы стальные, на плечах плащи-накидки бурые, а под ними металл доспехов светится. Щитов не видать, но у седел луки в чехлах, мечи, топоры двуострые. А кони-то гладкие да сытые, будто и не гнали ворога много дней по лесам, по долaм. А вон тот, на коне белом с пятнами серыми, – то ли дружинник старшoй, то ли князь. Уж не сам ли Рутич встречает?

Вздохнул Стрибог, и ветер метнул в лицо крупу водяную, с дымком перемешанную. Оно и понятно: вон в стороне и кони стоят расседланные, и полог натянут, и костерок горит. Ждут княжьи вои на месте ворога: верно знают, что не уйти ему сквозь болота.

Смотрит на чужих воев дружина Свенова: делать-то что?

Поднял меч воевода и клинок ко лбу приложил. Но не приняли приветствия вороги, а засмеялись только: не признаем-де за рoвню, за татей считаем!

Сказал тогда Свен, как клеймо приложил:

– Пешими биться будем!

Встала дружина строем привычным, щитами прикрылась, копьями ощетинилась – коль верхами налетят, не одного поколоть успеем, а мечи заголить недолго.

Усмехнулся чужой князь и шепнул что-то. Четверо дружинников его спешились, луки подняли, стрелы поставили.

Вжих! – схватился Итул за древко оперенное, что из горла торчит, да разжалась рука…

Сомкнула строй дружина и вперед двинулась.

Вжих-х! – споткнулся Милан: две стрелы из ноги торчат – бедро и колено пробиты.

Хорошо учены стрелки вражьи: все разом в одного целят, поди-ка прикройся! Еще и сдвинуть щиты не успели, а уж Адунь на землю валится: и его достали!

– Как курей бьют, Свен! Пробежаться бы – недалече тут!

– Се – дело. Может, и достанем кого. Разом давай!

Метнули копья вои, взревели и на врага кинулись…

– Назовись-ка и ты, враже!

– А Рутичем кличут! Слыхал ли? – Снял шлем князь, волосы рыжие по плечам рассыпал. – Ну, проси живота, воевода: может, и смилуюсь!

Стоят спина к спине Свен и Лютя, тяжко дышат: щитами прикрылись, мечи выставили.

Живота просить?!

Выругался воевода длинно и страшно: чуть ли не всех богов помянул! И щит свой швырнул княжьей лошади под ноги.

– Ну-у-у, – растопырил усы, улыбается враг. – Язык-то попридержи, старый! А то его те и укоротить можно. Пойдешь ли в дружину… меньшим? И мордатый твой? Иль биться желаете?

Словно каменья ворочая – раздельно и внятно – выговорил Свен и мечом погрозил:

– Меньши́м – не пойду. И он не пойдет.

Кивнул Лютя согласно и тоже щит сбросил – бейте, мол, гады!

Объехал князь Рутич вокруг них раз, объехал два… Соплю из ноздри выбил, бороду рыжую почесал:

– Се – любо мне. На своих-то дотянете, иль посвежей лошадок дать?

* * *

– Ух, ты-ы! – Николай опустился на полусгнивший ствол поваленного дерева.

– Ты чего, Коля?

– Погоди, Вар… Давай посидим, помолчим.

Перед ними простиралась слабо всхолмленная равнина: лес, лес, лес. Кое-где проплешины полян, а вон там, наверное, речка. Голубое небо, какой-то ненормально прозрачный воздух. Осень: лесное море желтое, красное, местами почти оранжевое с темно-зелеными пятнами зарослей хвойных пород – и так до самого горизонта.

Николай сидел, смотрел и дышал минут пятнадцать. Потом заговорил:

– Тебе, наверное, все равно, ты-то всякого насмотрелся. А меня вот проняло.

– Шибко красиво?

– Наверное, но дело не в этом. Примерно так со мной было много лет назад, когда я с какого-то склона смотрел на долину реки Юдомы. Правда, тогда я сознавал, что это лишь подобие, имитация, похожесть. А здесь, кажется, прямо «в яблочко»!

– А что такое?

– Расскажу. Есть очень сильное чувство или ощущение, которое возникает у меня при виде определенного пейзажа. Красота тут ни при чем – мне, собственно, нравятся любые ландшафты, кроме антропогенных. В чем же дело? Объяснение нашлось в писаниях Льва Гумилева, хотя, допускаю, что может быть и другое.

– Читал, читал, как же!

– Значит, ты помнишь, что, по его версии, субъектом истории является этнос – некая совокупность людей, объединенных сознанием «МЫ», и тесно связанная с кормящим ее ландшафтом. Родные пейзажи впечатываются чуть ли не в генетическую память и передаются из поколения в поколение даже после того, как от них останутся «рожки да ножки».

– Хочешь сказать, что вот эта картинка чего-то там у тебя замкнула?

– Ну… Я же фантазирую, придумываю объяснения, сочиняю гипотезы. С моим родным русским этносом дело темное, но мне кажется, что вот это оно и есть – изначально родное. Аж дух захватывает!

– Значит, я не ошибся, Коля: и ландшафт для тебя почти родной, и артефакт молчит, как в твоем мире, – чувствуешь себя глухим, слепым и к тому же лишенным осязания и обоняния.

– Что ж, ситуация дает шанс разобраться, и его упускать нельзя. Только… Тебе, наверное, тяжело и неприятно опять быть просто… Быть простым человеком? Может быть, я один, а?

– Не говори глупостей, пойдем вместе. И, Коля, я тебя умоляю: только не расслабляйся, не раскисай! Этот пейзаж может быть похож на что угодно, но это – чужой мир. Если твое подсознание опознало ландшафт как родной, это совсем не значит, что мы в Киевской Руси.

– Ты это брось, Вар! Во-первых, я считаю, что родиной моего этноса является центральная часть Восточно-Европейской равнины, а в Поднепровье жил другой, хоть и родственный, этнос, который давно рассосался. Во-вторых, я помню, что в прошлое собственного мира никоим образом попасть нельзя – так не бывает! И наконец, в-третьих: неужели ты думаешь, что я, даже в пьяном бреду, могу предположить существование рая на земле? Хоть в прошлом, хоть в будущем? Ад – это пожалуйста, это – сколько угодно, но рай…

* * *

– …От мучительств тех обров проклятых подались люди с гор-бугров ко восходу: и домы, и огнища свои побросали. Сели оне по реке большой, что Диром зовется, да по притокам малым. И жить стали, добра наживать. Потому хороша да привольна земля та была: леса просторные, реки рыбные, а зверь-птица сам в руки идет. И зимы-то, считай, там и вовсе нету: не успел Руевита спровадить, а уж Яровита встречай. И умножились люди несказанно: селища великие построили – иные по сто дымов даже! И в селищах тех домы каки из дерев, а каки из каменьев.

– Ты чо, деда?! Домы из каменьев?! Нешто таки стоять будут? Враз упадут – как жить тама?

1 ... 80 81 82 83 84 85 86 87 88 ... 103
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?