— Алекс говорил, что так и будет, — сказала я, помолчав. — Я имею в виду полицию Скенектади.

Софи задумчиво стряхнула пепел в окно.

— Этот парень выдающийся, — сказала она. — Почти мальчик, и делает такое…

— Он никогда не был мальчиком, — тихо ответила я, глядя в сторону. — У него не было возможности.

Но когда мы были вдвоем, совсем одни, только он и я… Я судорожно сглотнула, видя перед глазами улыбку Алекса, его смеющиеся глаза. А потом его лицо, когда он понял, что я ухожу.

Он даже не попрощался со мной. Я крепко обняла себя за плечи, все мое тело снова пронзила боль. Взглянув на меня, Софи замолчала, и некоторое время мы ехали в тишине. Наконец, машина свернула, и через пару минут мы уже направлялись по неизвестной дороге без единого указателя. Впереди возникла аккуратная лужайка, из которой вырастало низкое, темное здание. Никаких опознавательных знаков вокруг не было. Софи выпрямилась, отстегивая ремень.

— Дополнительный офис ЦРУ, — сообщила она, хотя я не спрашивала. — Здесь мы сможем вас проинструктировать. Тут есть душевые, кровати…

Я вяло кивнула, глядя на строгое безликое здание. Я была так далеко от Алекса, в тысяче километров. И каждый километр давил на мое сердце, словно камень.

Выйдя из машины, мы поднялись по короткой бетонной лестнице и оказались перед сверкающей стеклянной дверью. Показав на входе удостоверения, Софи и Нейт провели меня внутрь по коридору с гладким полом. Он был отполирован и так блестел, что я видела наши отражения, словно в зеркале. Наши шаги эхом отдавались вокруг.

— Проходите сюда, — сказал, наконец, Нейт, распахивая передо мной дверь. Мы вошли в небольшую студию, обставленную диванами и креслами. В углу комнаты находилась скромная кухня с высокими табуретками и столиком для завтрака.

Софи положила свой портфель на кофейный столик.

— Может быть, вы хотите освежиться? — спросила она. — Здесь есть душ, если нужно. — Она указала в сторону коридора, отходящего от кухни.

На мне все еще были спортивные штаны и футболка, в которых я спала вчера, а сверху я натянула красный свитер, купленный Алексом. Какая-то часть меня не хотела снимать его никогда, словно он был последней ниточкой, связывающей меня с Алексом. Но, в сущности, что мне было терять? Скорее всего, я никогда его не увижу, что бы на мне ни было надето. Эта мысль причинила мне острую боль, словно удар хлыста. Внезапно я осознала, что Нейт и Софи смотрят на меня, ожидая ответа.

— Думаю, да, — сказала я, едва слыша свой собственный голос. — Но у меня нет… шампуня и… — Я вдруг вспомнила мотель в Теннесси и замолчала, закрывая глаза от боли. — Простите, — сказала я, пытаясь собраться. — У меня нет шампуня.

В темных глазах Софи была тревога, но она улыбнулась.

— Не волнуйтесь, там есть все необходимое.

Войдя в ванную, я медленно сняла одежду и тщательно сложила ее. Я взглянула на себя в зеркало, и прозрачный кулон сверкнул на моей шее. Я уставилась на свое отражение, пытаясь осознать, как быстро все изменилось. Еще несколько часов назад я стояла перед домиком, и Алекс обнимал меня — его теплые губы прикасались к моей шее, и мы собирались уехать вдвоем.

Внезапно я больше не смогла сдерживаться. Включив воду на полную мощность, чтобы снаружи меня не могли услышать, я встала под душ и разрыдалась, обнимая себя под струями горячей воды. О, Алекс. Прошу тебя, не сердись на меня, пожалуйста. Мне так сильно тебя не хватает. Мне нужен только ты, я хочу быть с тобой, я хочу, чтобы ты был здесь, чтобы ты обнял меня и сказал, что все будет хорошо… что, может быть, я не умру, когда сделаю это…

Я плакала, пока слезы не закончились. Наконец, чувствуя себя еще хуже, чем прежде, я помыла голову и вылезла из душа. В запотевшем зеркале мое лицо выглядело красным и опухшим, будто меня кто-то отлупил. Я безучастно посмотрела на себя — мне было все равно. Механически достав вещи из сумки, я оделась. Белье, джинсы и светло-голубая футболка. Сверху я опять натянула красный свитер. Мне было больно даже смотреть на него, но без него было бы еще хуже. Наконец, я расчесала мокрые волосы и завязала их узлом на затылке.

Когда я вернулась в комнату, Нейт и Софи сидели на диване и разговаривали. При виде меня агенты подняли глаза, их лица выражали тревогу. Нейт подошел к кухне и достал пару кружек.

— Будете кофе?

Я присела на краешек кресла. Моя голова гудела.

— Нет, спасибо. Просто воды, если можно.

— А как насчет еды? — спросила Софи. Она наклонилась чуть вперед, облокотившись на колени и глядя на меня. — У нас есть сэндвичи, или можем заказать что-нибудь для вас, если хотите.

— Я не голодна. Спасибо, — тихо проговорила я, когда Нейт вручил мне стакан с ледяной водой. Стакан был шестигранной формы, холодный и слегка влажный. Я приложила его к своему пылающему лбу и глазам.

Нейт перегнулся через спинку дивана.

— Вам нужно поесть, чтобы набраться сил.

Я уставилась на стакан, качая его в руках.

— Может быть, попозже.

Поколебавшись, Софи произнесла:

— Уиллоу, послушайте, мы беспокоимся за вас. Поверьте, я знаю, каково вам сейчас, но… В общем, скажу как есть: нам нужно, чтобы завтра вы были в форме.

Я ощутила резкую боль. Перед моими глазами снова возник домик и руки Алекса, обнимавшие меня во сне. Его губы, целующие меня каждое утро. Я закрыла глаза, больше всего на свете сейчас мне хотелось сказать: «Я не стану этого делать, я передумала». Но я не могла так поступить — я была их единственной надеждой. И я должна была собраться с силами и все сделать — ведь ради этого я ушла от Алекса, разбив сердца нам обоим.

Стараясь унять дрожь, я сделала глубокий вдох и открыла глаза. Глотнув воды, я поставила стакан на стол, на самый его край.

— Я знаю, — тихо произнесла я. — Я буду в форме.

Остаток дня мы провели, обсуждая план действий.

— Праздник будет очень масштабным, — сказала Софи, развернув на столе карту собора. — У них уже составлена музыкальная программа, отрепетирована специальная служба. Но все это не должно вас беспокоить. Вы прибудете туда непосредственно перед тем, как откроются врата.

Я принялась разглядывать карту. На ней был зал с сотнями молитвенных скамей, а за ними к самому потолку поднимались длинные ряды других сидений. Пустое пространство оставалось только в центре зала, перед кафедрой.

— Здесь будут врата? — спросила я, указывая на него.

— Именно, — сказал Нейт. Его голубые глаза сузились, когда он взглянул на план. — А здесь, между первым рядом скамей и вратами, будет стена из плексигласа, — ангел прочертил пальцем невидимую линию. — Они хотят поставить ее там, чтобы обезопасить ангелов от толпы, но нам это только на руку — если люди узнают вас и выйдут из-под контроля, барьер задержит их хотя бы ненадолго.