Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Работа над ошибками
Особенно интригует находка шести обломков черепа некоего животного в апт-альбских отложениях Австралии: они были определены как останки последнего дицинодонта. Как могло огромное незащищённое травоядное животное существовать в окружении массы хищных динозавров? Авторы открытия предположили, что восточная часть Австралии в то время была изолирована не только от прочей Гондваны, но даже от запада Австралии; в этом «затерянном мире» могли сохраниться пермско-триасовые реликты. Правда, ужасная сохранность фрагментов допускает и другие интерпретации: «дицинодонт» вполне мог быть каким-то наземным крокодилом. А подробное исследование архивов, в которых изложена история находки, вместе с абсолютным датированием и переисследованием морфологии показали, что с наибольшей вероятностью «дицинодонт» был вполне себе плио-плейстоценовым дипротодонтом типа Nototherium. Так вот слишком фрагментарная сохранность позволяет спутать дицинодонта, крокодила и гигантского сумчатого.
Достаточно хорошо были представлены Eutriconodonta, продолжавшие свою линию превращения в полноценных млекопитающих. Например, у крошечного пятисантиметрового Jeholodens jenkinsi появились пяточный бугор, лопаточная ость, а коракоид перестал быть самостоятельной костью и превратился в отросток лопатки. Судя по строению конечностей, джехолоденс хорошо лазал по деревьям, где мог спасаться от злых динозавров.
Эутриконодонты выживали как могли. Китайские Liaoconodon hui и Yanoconodon allini, возможно, научились плавать. Иные озверели настолько, что перешли в наступление, особенно преуспели в этом Gobiconodonta: они стали расти. Spinolestes xenarthrosus из баррема Испании был похож на щетинистого тенрека в четверть метра длиной с щетинками-иголками на загривке. Gobiconodon вырос уже до упитанной кошки и держался на земле. А Repenomamus giganticus и вовсе стал самым крупным меловым млекопитающим, достигнув семидесяти сантиметров, а с хвостом — целого метра длины. Его более скромный полуметровый родственник R. robustus прославился тем, что в его желудке сохранились кости только что вылупившегося Psittacosaurus: это более чем красноречивое доказательство опасности млекопитающих для динозавров.
Jeholodens jenkinsi
Маленькая тонкость
Уникальная сохранность спинолестеса позволила увидеть строение печени и бронхиол, а также определить, что некоторые шерстинки были поражены грибковой инфекцией.
В строении уха эутриконодонтов видно дальнейшее совершенствование в сторону млекопитающих: у спинолестеса, яноконодона и ляоконодона слуховые косточки имели почти полностью современное строение, но ещё крепились к нижней челюсти меккелевым хрящом — как у зародыша утконоса, и это в то время, когда уже существовали намного более совершенные варианты.
Запоздалый прогресс наблюдается и в других чертах: так, у ляоконодона и яноконодона ещё имелись развитые рёбра на семи поясничных позвонках из восьми, у спинолестеса — уже на четырёх из семи, а у джехолоденса семипозвонковая поясница была вполне современной. Свободные рёбра имелись и на всех шейных позвонках яноконодона.
С другой стороны, все упомянутые зверушки имели семь шейных позвонков — загадочную универсалию млекопитающих, однозначно свидетельствующую об общем происхождении.
Но время зверообразных и недоделанных млекопитающих безвозвратно прошло.
В мелу впервые в палеонтологической летописи появляются однопроходные Monotremata (напомним, что они входят в группу Prototheria). Как и их современные потомки, меловые однопроходные известны только из Австралии: Teinolophos trusleri из апта — одновременно и древнейший, и самый близкий современным представителям, но очень маленький, всего десять сантиметров длиной. Чуть моложе и одновременно специфичнее альбские Steropodon galmani и Kollikodon ritchiei, которые, кстати, были сравнительно большими животными. В отличие от нынешних представителей, все эти существа имели зубы. До сих пор они известны только по фрагментам челюстей и отдельным зубам, так что их внешний вид и образ жизни остаются загадкой. Судя по сильным различиям современных однопроходных, древние приспосабливались к совсем неодинаковым условиям — от полупустыни до водоёмов и от влажных тропических лесов до высокогорных альпийских лугов.
Как вы там, потомки?
Современные однопроходные Monotremata иногда разделяются на два отряда — утконосов Platypoda и ехидн Tachyglossa. Они сочетают типичные признаки рептилий и млекопитающих.
С одной стороны, у них есть специальный вырост на предчелюстной кости для разбивания скорлупы при вылуплении, коракоид и прокоракоид, соединяющие лопатку с надгрудинником, шейные рёбра, всего два крестцовых позвонка, клоака, улитка внутреннего уха не закручена спиралью, а сложена пополам, у них нет лопаточной ости, ушных раковин (кроме проехидн), потовых желёз и вибрисс, мозолистого тела конечного мозга, низкий обмен веществ на грани холоднокровности, у них лишь один клапан в правом предсердно-желудочковом отверстии. Они откладывают двухсантиметровые яйца, покрытые кожистой скорлупой, которые инкубируются от недели до десяти дней — у утконосов в норе, а у ехидн в сумке на животе.
С другой стороны, у них есть шерсть с подшёрстком (у ехидн и проехидн некоторые волосы преобразованы в иглы), четырёхкамерное сердце с левой дугой аорты, диафрагма, новая кора конечного мозга, они заботятся о детёнышах и кормят их молоком.
С третьей стороны, из яиц вылупляются эмбриончики, а не самостоятельные детёныши, молоко выделяется на двух «молочных полях» на животе, в гортани нет голосовых связок, а в желудке — пищеварительных желёз (желудок работает как зоб у птиц), кольцеобразная барабанная кость не срастается с черепом, а молоточек с наковальней слиты воедино. Ехидны имеют сумку на животе, а утконосы нет, но у тех и других есть сумчатые кости, причём и у самок, и у самцов, так что связь этих костей с сумкой неочевидна. У ехидн зубов нет ни в каком виде, у молодых утконосов есть по три зуба на каждой стороне челюсти, но они быстро выпадают. Пища перетирается шероховатой спинкой языка и гребенчатым нёбом у ехидн и роговыми пластинками на клюве у утконосов. Сам клюв поддерживается странной дополнительной косточкой — предсошником, а по его бокам есть электрорецепторы; ныряя, утконосы закрывают глаза (у них есть и мигательная перепонка, в отличие от ехидн и проехидн) и ориентируются только по электроимпульсам. На задней ноге однопроходных есть странная шпора, которая у самцов утконосов сопряжена с железой, выделяющей довольно сильный яд. Пальцы у утконоса соединены плавательными перепонками, а у ехидн и проехидн снабжены огромными когтями для расковыривания термитников и зарывания в землю. Ехидны питаются термитами и муравьями, а ведь некоторые муравьи состоят аж на 47 % из жира (любители сала, разводите муравьёв, а не свиней!), так что ехидны запасают много подкожного жира и могут при недостатке пищи впадать в оцепенение типа спячки. Неспроста аборигены раньше очень любили жирных ехидн и даже приручали динго для охоты на них. Проехидны едят в основном дождевых червей. Наконец, у однопроходных крайне странный хромосомный набор: у утконоса пять пар разных X-хромосом у самок и по пять X и Y у самцов, а у ехидны пять пар X у самок и пять X и четыре Y у самцов.