— А для этого, мы завтра отправляемся к СР-у, а потом к траулеру. Будем снимать все! Иллюминаторы, провода, трубы, каютную мебель, камбузное хозяйство… короче все, чего тут не хватает.

— Хорошо, народ только надо расселить, побеседовать с каждым.

— Ну у тебя весь день впереди, — улыбнулся Иваныч, — а я пока бригаду на завтра скомплектую и инструмент подберу.

Походили еще немного по кораблю, Иваныч мне рассказывал все об устройстве более подробно.

— А это от куда? — спросил я увидев подвешенный за транцем спасательный бот.

— Так это же «обшарпанный», только отремонтированный и покрашенный. Надо будет еще и спасательные плоты на штатные места прикрутить.

А потом Иваныч вдруг спросил:

— А назовем то как?

— Эмм… а вот тут подумать надо, знаешь ведь, «как вы яхту назовете»…

— Ага, «так она и поплывет», знаю. Есть у меня вариант.

— И как же?

— Ты будешь смеяться?

— Не знаю. А что так все плохо?

— Нет, я бы даже сказал патриотично.

— Ну так говори уже.

— «Аврора»

— Блин. Тогда носовое орудие ставить не будем, — улыбнулся я.

— Почему?

— Ну… а вдруг услышу однажды залп по утру, а потом ворвется ко мне в бунгало твой боцман с маузером и скажет «Кто тут временные, слазьте».

— Да ну тебя в баню Серый, я серьезно.

— Ну если серьезно, то я не против.

— Строганов! — вдруг закричал Иваныч, — вешай название!

Боцман засуетился, и прихватив с собой еще троих человек, убежал в кубрик. Через минуту они вышли от туда с побрякивающим металлом мешком и отправились на нос, где вывесили с борта лежавшую на палубе люльку, спустились в нее и начали приколачивать буквы.

— Из чего сделал то? — спросил я у Иваныча, когда мы сошли на берег и наблюдали за работой боцманской команды.

— Из медной шины.

— Где взял?

— Да на пункте приема металла, я там много чего нужного вообще нашел. А хозяин этого пункта очень неплохо приподнялся кстати на металлоломе, он сейчас гостиницу с постоялым двором строит в Лесном, прям олигарх по нынешним меркам.

— Окисляться будут буквы.

— Будут, но зато есть чем занять «особо отличившихся», будут драить, — хихикнул Иваныч.

— Ну то же верно.

Через сорок минут по обоим бортам на носу сияло надраенными буквами слово «Аврора».

После волны. День 201

Утром я сразу отправился на хутор к Михал Михалычу, даже не позавтракав, но с уверенностью, что баба Поля обязательно накормит меня чем-нибудь вкусным, и не ошибся. Мы с Михалычем сидели под навесом у щитового барака и пили чай с блинами.

— Ну значица так Сергей, по людям вот такая картина у нас таперя, всего 62 человека, из них 12 детей, 22 женчины и 27 мужиков.

— Себя то посчитал?

— А как же, — улыбнулся Михалыч в усы и продолжил, — хотя в поле выходят все работать, половина уже вполне своим хозяйством живет. Голодать думаю не будем, уже излишки появляются кое чего. А вот круп да муки еще надобно покупать, и сепаратор бы нам второй, не справляются одним бабы.

— Буду иметь в виду, — ответил я и сделал себе пометку в блокноте, — Фиму озадачу, пусть ищет.

— Ага, и электричество бы нам суда на постоянное пользование, а то Федор опять генератор утащил, ему нужнее говорит. Вот и таскаем его тудой-сюдой, а когда еще вы там свою станцию на водопаде сделаете?

— Ну… - пожал я плечами.

— Вот, а я что говорю! Надоть нам на хутор генератор.

— Хорошо, заберем с Лесного, с пирса. Он там уже не нужен, строительство кончилось, а много денег на его аренде Фима все равно не заработает.

— От это уже дело, — ответил Михалыч и сделал отметку у себя в журнале, — еще подсобники на хутор нужны.

— Так привез же Иваныч вчера еще людей, и их всех тут расселили, так что не хитри Михалыч.

— Ну так то разве подсобники? Ручки беленьки, согнуться боятся.

— А вот какие есть, так что проводи так сказать полит занятия в стиле «что потопаешь то и полопаешь», воспитывай в общем. Тут тебе все карты в руки, а чего ты хотел? Люди то городские, вот и приучай к земле.

— Ну тоды пущай не воють потом, — насупился Михалыч, — сами сюда приехали.

— Вот, это другой разговор. А с подсобниками у нас проблема везде, мы вот уходим сегодня вдесятером с острова, у нас тоже работы много.

— Так то корабель ваш, его мы съесть не сможем ежели что.

— Зато на нем мы сможем привести то, что можно съесть, и генератор тебе опять же. Так что не начинай свою песню, справляйтесь теми силами что есть, тем более, что и меньшим количеством народа вон чего натворил, — сказал я, и указал рукой на все еще строящийся хутор, который действительно усилиями Михал Михалыча превратился в самое настоящее фермерское хозяйство.

— Ладноть, разберемся. Чайку подлить?

— Ага, наливай.

С хозяйственными делами управился к обеду. Нашел Иваныча, теперь это было легко — у всех, кто был «при должности» были рации. Взяли мы их из фуры шестьдесят штук, т. е 30 комплектов, в котором 2 станции, 2 гарнитуры, зарядное устройство и переходник под автомобильный прикуриватель, чем решили вопрос оперативной связи да и поправили неплохо финансовое положение, т. к. в Лесном у нас сразу купили семь комплектов, чуть ли не оторвав с руками. Иваныч у пирса руководил погрузкой пустых почек в трюм, параллельно раздавая вводные набранному экипажу.

— Ну что, когда выходим? — спросил я его, подождав, когда он закончит очередную матерную тираду.

— А Серый, ну так уже заканчиваем погрузку, так что можешь собираться и давай, на борт. Пока у меня располагайся, только нижняя шконка моя.

— Так а что мне собираться, сейчас с «мандарина» походный комплект свой заберу и все.

— Ну давай.

В экипаже кроме Иваныча, меня, Алексея и Василия, была боцманская команда из четырех человек и еще четыре подсобника. Вышли с Сахарного как только начала спадать жара. Скорость у «Авроры» была конечно не чета нашему трудяжке «мандарину», по заверениям Иваныча максимальная скорость 14 узлов, крейсерская 11. Так что к СР-у подошли еще засветло и сразу принялись за работу. Я нацепил свой пояс, распихав по подсумкам инструмент и отправился по каютам СР-а откручивать все что откручивается — элементы мебели и обшивки, иллюминаторы, двери. Все что откручивал вытаскивал в коридор, а Алексей и еще один полный мужик, которого звали Глеб все это вытаскивали наружу и перегружали на «Аврору». Иваныч с помощниками громыхали железяками в трюме, а Вася аккуратно разбирал радиорубку. Ужинали на берегу, когда уже совсем стемнело, потом немного поболтали, выставили караул и разошлись спать.