Итак, мне предстояло обогнуть лежавший на моём пути огромный валун, а уже потом выйти к тому камню, что являлся целью моего похода. Я стал обходить его, как внезапно лицом к лицу столкнулся с американским солдатом, который так же осторожно двигался в моём направлении. Вообще все в тот вечер и мы, и американцы играли в опасно смертельную игру. Здесь нужно было проявить не только своё умение и быстроту, но и незаурядные способности, если они у кого были. Слух, зрение, обоняние, осязание и, конечно, интуиция, пожалуй, играли главные роли в нынешнем предвечернем представлении, в котором каждый её участник был режиссёром. По внешнему виду солдата я сразу определил, что он из группы полковника Дентена. Камуфляж и оружие, оснащённое глушителем, и лёгкий респиратор, которого так не хватало мне, свидетельствовали о правильности моей догадки. Хотя мы оба были готовы к встрече с противником, то есть я с ним, а он со мной, но, тем не менее, наше столкновение лоб в лоб явилось полной неожиданностью и для него, и для меня. Я думаю, так происходит всегда. Вроде ждёшь, ждёшь, ждёшь и, когда ожидаемое событие вдруг наступает, то в конечном итоге оказывается, что оно действительно пришло неожиданно, упав как снег на голову. Приблизительно, таким образом, произошло и наше столкновение. Нет, никто не растерялся, ни он и ни я, но вздрогнуть от неожиданности ожидаемого каждому из нас пришлось. Теперь дело было за реакцией. У меня она оказалась быстрее, ненамного, на десятые доли секунды, но быстрее. А вот именно этих десятых долей мне и хватило для того, чтобы выйти из схватки победителем. Мой автомат находился за спиной, пистолет именно в этот миг смотрел дулом в землю, в правой руке я держал стилет. Американский спецназовец, увидев перед собой противника, который, по его мнению, уже должен был бы давно валяться связанным у них в палатке, собирался нажать на спусковой крючок и стреножить меня, ибо целился в ноги, помня о приказе взять русских живыми, но не успел осуществить свой замысел. Я опередил его. Мне удалось сделать короткий шаг ему навстречу, и левой рукой, в которой находился пистолет, отвести ствол его автоматической винтовки в сторону. После этого кинжалом я нанёс сокрушительный удар своему сопернику прямо в левую часть его грудной клетки, снизу вверх, точно под рёбра, а не между ними, наколов сердце противника на свой острый трёхгранный клинок. Он не издал ни малейшего звука, а начал только заваливаться на меня. Я подхватил тело убитого врага и, перехватив его левой рукой за шею, осторожно стал укладывать на землю. Мне нужно было это сделать очень аккуратно, чтобы ни один камешек не заскрипел бы и не зашуршал бы под тяжестью поверженного врага, ибо вполне вероятно, что солдат из группы «Дельта» мог быть не один, да и наверняка он действовал с напарником. Я только успел подумать об этом, вытаскивая из груди убитого нож, как на меня сзади кто-то навалился, причём нападавший был весьма тяжёл. Раздумывать особо не приходилось. Ловким приёмом, отработанным в спортзале и там же доведённым до автоматизма, я захватил этого «некто» напавшего за предплечье, потянул на себя и перебросил того через голову. Очередной противник мешком рухнул на землю, а сзади послышался тихий весёлый голос: «Лихо ты, командир, мертвяков через себя бросаешь, прямо, словно манекенов на тренировке!» Я мгновенно обернулся и увидел своего друга Димку Сокольникова, который стоял, прислонившись спиной к валуну, и весело, во весь рот, улыбался. Прапорщик подошёл во время. Передо мной лежало тело ещё одного американского спецназовца, но в этот раз с ножом в спине. Сокольников уже вытащил из трупа свой кинжал, вытер с него кровь о куртку убитого солдата и вставил в ножны. Работа была закончена, по крайней мере, на ближайшие секунды. Димка ещё что-то поискал около убитого, что-то пошевелил носком своего ботинка, и поднял с камней тонкую чёрную верёвочку. На её концах имелись две небольшие пластмассовые ручки. Верёвочка оказалась весьма крепкой и прочной на разрыв.

— Держи, Саня, на долгую память сувенир от полковника Дентена! Это, наверное, его фирменная удавка. — Протянул Дмитрий мне найденный шёлковый шнурок. — Потом, когда-нибудь, после того, как на пенсию выйдешь, подаришь эту удавочку музею Вооружённых сил.

— Если доживу до пенсии!

— Тьфу ты, Господи! Типун тебе на язык! — Начал плеваться и стучать по своей голове Сокольников. — Ладно. На! Держи! Ещё пригодится! — Димка протянул мне респиратор. На шее у него висел точно такой же.

— Спасибо, Димыч! — Радостно выдохнул я, приветствуя своего друга и сдирая с лица изрядно надоевшую марлевую повязку. — Как ты догадался вернуться. Если бы не ты, лежать бы мне…

— Ладно, хватит тебе! Потом сочтёмся, — и прапорщик многозначительно поднял глаза вверх, показывая мне, где мы будем рассчитываться с ним. — Я, когда полковник Дентен нас стал забрасывать дымовыми шашками, сразу понял, что он придумал. Прикинул про себя перспективы на будущее. Вижу, не радостные они у меня. Ну, думаю, мол, надо тебя, то бишь командира своего искать, самому не сдюжить. А ты хотя бы указания выдашь, как и что. Ведь пока с одним будешь разбираться, обязательно другой или третий подоспеют на помощь. Так оно и получилось. Я только установил одну мину, поднялся с корточек и начал перекладывать с плеча на плечо оружие, у меня ведь автомат и винтовка. Только, значит, положил своей автоматик на землю, как вдруг из-за камня свист такой еле слышный. Поднимаю голову. Выглядывает из-за него «дружок» весь в чёрном и знаками показывает мне, чтобы я и винтовочку положил и отошёл на два шага. Короче говоря, мальчонка не из «Дельты» оказался, не опытный парнишка, зелёный ещё, чтобы спецназовца спеленать. Я иду к нему, он стоит. Осталось метра полтора-два. Я посмотрел в сторону и вверх, ну этот балбес и попался. Он также голову задрал немного и глаза в сторону от меня отвёл, ну и бдительность потерял, тут я его и достал ногой. Попал удачно, прямо под подбородок, отрубился тот сразу. Я двинулся дальше. Смотрю, ещё один крадётся, причём явно кого-то обнаружил. Ну, а кого? Естественно тебя, не меня же ведь! Я пристроился сзади, и за ним так осторожненько следом пошёл и вышел на тебя, вернее, когда вот этот парень, — ткнул Димыч ногой убитого им солдата, — на тебя собирался удавку набросить. Удержать я его не смог, вот он тюфяком на тебя упал, ну, а ты не подвёл, командир! Мастерски его через себя! Я аж залюбовался, прямо как в жизни!

— Хватит смеяться над полковником! Распустился, без меня! — ответил я улыбаясь.

— Не успел распуститься, а хотелось бы! Ладно, хорош болтать, командир! Вообще их надо обыскать. Вполне вероятно, что у каждого солдата имеется какое-нибудь устройство, типа радиомаячка или что-то наподобие того. Ведь должны они обозначать себя каким-то образом «свой-чужой»? Правильно, я говорю?

— Совершенно правильно!

— Иначе, они запросто друг друга перестрелять могут

— А стрелял, кстати, кто?

— Не знаю, по-моему, кто-то из них со страху пальнул!

Мы обыскали убитых спецназовцев и в нагрудном кармане каждого из них обнаружили маленькие похожие на авторучки устройства, которые, как оказалось, при совпадении частоты излучений начинали вибрировать, давая знать своими колебаниями, что перед обладателем датчика находится «свой». Действовали они на расстоянии визуального контакта. Мы, не задумываясь ни на секунду, взяли себе найденные устройства, тут же прикрепив их в кармане разгрузочного жилета.