качестве поддержки. С благодарностью улыбнувшись мужу, я положила голову на его плечо и тут же почувствовала как Глеб поцеловал мои волосы.

— Какие же вы красивые, — в очередной раз умилилась мама Оля.

— Спасибо, — мне правда не хотелось уезжать, но разве был выбор?

И только когда мы распрощались с родней моего мужа и сели в машину, я заговорила о вопросах, которые вновь волновали меня.

— Надолго мы возвращаемся? — с недвусмысленным посылом уточнила я, — Ты принял решение?

— Да, Лиз. Принял, — Глеб бросил взгляд в зеркало заднего вида и свернул на дорогу из города.

— И?

— Что и?

— Глеб, мы уедем? — я переставала понимать своего мужа и мне это не особо нравилось, словно мы с Глебом вновь только познакомились и еще не научились говорить друг с другом.

— Посмотри в боковое зеркало, — Глеб нажал кнопку и зеркало за моим стеклом повернулось так, чтобы я могла видеть дорогу сзади нас, — Видишь, черный ниссан с грязными номерами?

— Вижу и что? — я хмуро посмотрела на машину, а затем на парня рядом с собой.

— Почему у него грязные номера? На улице сухо и дождей не было…

— Глеб, я не понимаю, что ты от меня хочешь… — пожав плечами, я снова попыталась разглядеть машину, о которой говорил муж, но Глеб уже повернул зеркало на себя, — Откуда мне знать, что у него с номерами? Какая вообще разница?

— Эта машина, Лиз, всю неделю стояла у подъезда моей мамы, — он только заговорил, а я уже понимала к чему ведет этот разговор, — И сейчас он едет за нами от самого дома, не отставая.

— Ты мне хочешь сказать, что мы не уедем? — я кивнула, понимая, что именно это и пытается донести до меня Глеб.

— Нет, Лиза. Мы не уедем. Это слишком опасно. За нами следят. И рисковать тобой я не буду.

— Опасно… — практически прошептала я, чувствуя как на глазах появляются слезы от обиды, в меня затрясло от того напряжения, которому я поддалась сдерживая их.

— Лиз… — выдохнул Глеб, заметив мое состояние, — Пожалуйста, не надо…

— Не надо что? Глеб, уехать нам опасно? А остаться не опасно? — я до боли прикусила нижнюю губу, что бы не разрыдаться в голос.

Я так надеялась! Так верила в то, что вскоре смогу жить самостоятельно. Да, у меня перед глазами стоял тот дом, в котором у нас с Глебом все началось. Я хотела бы жить там! Хотела жить в деревне. Играть во дворе с дочерью и ждать мужа с работы. С нормальной работы!

От этих мыслей и понимания того, что все это осталось лишь мечтами, слезы прорвались наружу.

— Не плачь, ангелочек. Пожалуйста, Лиз. Тебе нельзя, — бросив на меня обеспокоенный взгляд, попросил муж, — Прости, что расстроил, но так действительно будет лучше.

— Лучше кому? — я сквозь слезы посмотрела на Глеба, — Максиму, без которого ты жить не можешь? Или моему отцу? Кому, Глеб?

— Тебе и Маше! — с долей злости выдал Глеб, — Лиза, ты просила подумать о тебе и дочери и я подумал о вас!

— Я заметила… — шмыгнув носом, я отвернулась к окну, прекращая разговор.

— Ты же помнишь как мы жили… — спустя пару минут вновь заговорил Глеб, — Лиз, неужели ты хочешь жить так снова? Дома вы с Марусей окружены практически армией, а если мы уедем я останусь один. А если я не справлюсь? Что тогда? Как мне решиться на такое? Как взять на себя ответственность за жизнь любимой девушки и за жизнь нашей малютки?

— Тогда и сейчас это не одно и тоже, — я может быть и понимала, что Глеб возможно и прав, но внутреннее упрямство не позволяло мне в это верить.

— Но риски есть и сейчас. А рисковать теперь я должен ещё и дочерью. И я на это не пойду. Прости.

— Конечно… — снова отвернувшись к окну, я обхватила себя руками.

— Лиз…

— Не нужно, — говорить я не хотела и слышать миллион аргументов тоже.

Не нужны они мне были. Сейчас хотелось позволить обиде поглотить меня с головой. Что я и сделала. Ноготки впиявлилвались в ладони, а по щекам текли беззвучные слезы. Я закрылась.

— Просто послушай, — тихий голос все же пробился за завесу отторжения и я невольно начала прислушиваться к словам мужа, — Лиз, мне плевать на себя. Поверь. Единственное, что меня волнует это обещание, что я всегда вернусь к тебе. Но вы с дочкой… Лиз, в моей жизни нет ничего важнее и дороже. А сейчас если на нас нападут… Что нам делать? Бежать? Тебе рожать скоро! Прятаться? Как, если малышка будет плакать? Просто дай мне немного времени. Лиз, мы с Максом решим все проблемы и я увезу тебя туда куда ты захочешь.

И все же обида была сильнее здравого смысла. Я понимала, что муж прав, но соглашаться не желала. Было невыносимо отказаться от той сказки, которую я сама себе успела сочинить.

Какое-то время я не говорила с Глебом, а он не лез ко мне, позволив погрузиться в себя. Но ненадолго.

— Лиз? — рука мужа нащупала мою ладонь и крепко сжала, — Ты снова сама себя накручиваешь? Снова какую-то ересь придумываешь?

— Ничего я не придумываю, Глеб, — я забрала у Глеба свою ладонь, — Просто не хочу разговаривать. Не о чем говорить.

— Ты хотя бы разводиться со мной не собралась? — он вроде как пошутил, но веселья в голосе мужа я как-то не услышала.

— Нет, Глеб. Не собралась. Я люблю тебя, — честно ответила я, но от этой правды легче не стало.

— Я тоже люблю тебя, ангелочек. Лиз, это правда будет лучше для вас с Марусей. Поверь.

— Я верю. Пожалуйста, хватит об этом. Я не хочу говорить на эту тему, — я говорила, но так и не повернулась к мужу.

Сейчас я не хотела его видеть и говорить с ним. Нутро желало побыть в обиде. А я сама хотела побыть одна. И Глеб не стал настаивать или пытаться вновь заговорить со мной. Просто позволил мне побыть в том состоянии которое я сама лично погрузила себя.

А последней каплей стал уход мужа по приезду домой. Снова Глеб уехал с Максимом, оставив меня одну.

Я ждала… Ждала до ужина, но парней за столом не оказалось. Ждала в постели, но даже когда время перевалило за полночь муж дома так и не появился.

Схватив телефон, я вскочила с кровати и ушла из спальни. Комната, в которой раньше жил Глеб была свободна. Туда-то я и ушла. Пусть ночует один! Пусть знает, что мне все это