— Небо говорит, что стороны прямоугольника относятся друг к другу, как один к двум.

— Ты смеешься надо мной?

— Нет, ваше величество, я не осмелюсь на такую дерзость. Это всего лишь пример простого послания. Соизвольте взглянуть на эту фигуру, — Цзин Кэ изобразил другой прямоугольник. — На сей раз длинная сторона равна девяти цуням, а короткая — семи. В эту фигуру небеса заложили гораздо более сложное содержание.

— Откуда же это видно? Фигура столь же проста, как и первая.

— Позвольте возразить, ваше величество. Отношение между длинной и короткой сторонами этого прямоугольника выражается числом 1,285714285714285714… Последовательность цифр 285714 повторяется в нем бесконечно. Из этого следует, что значение можно сколько угодно уточнять, но так и не достигнуть окончательной точности. Это послание тоже простое, но из него можно извлечь гораздо больше смысла.

— Интересно… — бросил правитель.

— А теперь прошу дозволения показать вам самую загадочную фигуру из всех, какими одарило нас небо: круг. — Цзин Кэ провел через центр ранее нарисованного круга прямую линию. — Установлено, что отношение длины окружности к длине диаметра круга выражается бесконечным числом, начинающимся с 3,1415926. И последовательность цифр в нем никогда не повторяется.

— Никогда?

— Никогда, ваше величество. Соизвольте представить себе кусок шелка размером с все, что существует под небом. Допустим, что цифры числа, выражающего это соотношение, можно было бы записать мельчайшими значками величиной с мушиную головку каждый, и писать строчку отсюда до края земли, а потом начинать строчку за строчкой сначала. Продолжая таким образом, можно было бы заполнить всю ткань целиком, и числам все равно не было бы конца, а первая цепочка из восьми цифр все равно не повторилась бы ни разу. Ваше величество, в этой бесконечной цепи чисел заключены тайны Вселенной.

Выражение лица Чжэна не изменилось, но Цзин Кэ заметил, как блеснули его глаза.

— Пусть вам известно это столь необычное число. Но каким же образом вы будете читать в нем послание, которое якобы прислало вам небо?

— Для этого есть много способов. Например, используя числа как координаты, можно превратить их в новые формы и картины.

— Что же покажут эти картины?

— Я не знаю. Возможно, это будет иллюстрация к одной из высоких загадок Вселенной. Или, может быть, повесть, а то и целая книга. Но главное в том, что сначала необходимо получить достаточно длинную строку цифр. Мне представляется, что значение ряда начнет приоткрываться не раньше, чем будут рассчитаны десятки, а может быть, даже сотни тысяч символов. На сегодняшний день я рассчитал лишь около сотни знаков, что не раскрывает никаких потаенных смыслов.

— Сотню? Только и всего?

— Ваше величество, даже на это мне потребовалось более десяти лет трудов. Чтобы вычислить отношение окружности к диаметру, нужно совершить приближения, вписав в окружность один многоугольник и описав вокруг нее второй. Чем больше сторон у многоугольников, тем точнее вычисления и тем больше цифр можно получить. Но сложность вычислений быстро возрастает, и дело идет чем дальше, тем медленнее.

Чжэн не сводил глаз с круга, пересеченного прямой линией.

— Значит, вы рассчитываете отыскать через это число секрет вечной жизни?

— Совершенно верно, ваше величество, — взволнованно ответил Цзин Кэ. — Жизнь и смерть — основные законы, дарованные миру небом. Следовательно, в этом послании должны содержаться великие тайны жизни и смерти, в том числе и секрет вечной жизни.

— Поэтому вы должны рассчитать это отношение. Я выделю вам двоих помощников, чтобы вы немедленно рассчитали до десяти тысяч знаков. А через пять лет представите мне сто тысяч знаков.

— Это… это невозможно!

Чжэн взмахнул рукой и широким рукавом сбросил со стола и шелк, на котором чертил ученый, и тушь с кисточкой.

— В таком случае дам столько людей, сколько вам нужно. — Он холодно взглянул Цзин Кэ в глаза и добавил: — Но вы должны выполнить работу в срок.

Через пять дней владыка Чжэн снова вызвал Цзин Кэ. На сей раз не в синьянский дворец; ученый встретил правителя на дороге, по которой тот в сопровождении свиты прогуливался, любуясь окрестностями.

Чжен с ходу спросил Цзин Кэ, как продвигается работа.

Тот поклонился и ответил:

— Ваше величество, я собрал по вашему царству всех математиков, способных выполнять такие вычисления. Их оказалось лишь восемь. Имею покорнейше доложить вашему величеству, что даже если все мы, вдевятером, полностью посвятим свои жизни этой работе, то все равно не сможем вычислить более трех тысяч знаков. А за два года получится не более трехсот знаков.

Чжэн кивнул и, жестом приказав Цзин Кэ следовать за ним, направился по дорожке. Вскоре они подошли к гранитному обелиску высотой около двадцати чи. За пропущенный сквозь сделанное наверху отверстие толстый канат обелиск был подвешен к мощной деревянной платформе, как громадный маятник, и его гладкое основание находилось на высоте человеческого роста от земли. На отшлифованных гранях не было никаких надписей.

Чжэн указал на сооружение и сказал:

— Смотрите, боши. Если вы завершите вычисления к сроку, этот камень станет монументом в вашу честь. Я повелю опустить его на землю и покрыть грани записями о ваших многочисленных достижениях. Но, если вы не справитесь, он же будет памятником вашего позора. В этом случае его тоже опустят на землю, но, прежде чем перережут веревку, вы сядете под ним. Так что обелиск станет вашим надгробием.

Цзин Кэ поднял голову и обвел взглядом огромный висящий камень, который заполнял все поле зрения. На фоне несущихся по небу облаков его темная масса производила угнетающее впечатление.

Цзин Кэ повернулся к правителю:

— Ваше величество однажды уже соизволили сохранить мою жизнь, и даже если мне удастся завершить расчеты к нужному сроку, это все равно не искупит вину, что лежит на мне за то, что я согласился покуситься на вашу священную жизнь. Я не боюсь смерти, но покорнейше прошу дать мне еще пять дней на раздумья. Если я так и не смогу придумать, как справиться с этой работой, то с готовностью сяду под обелиск.

Через четыре дня Цзин Кэ попросил аудиенции и сразу же был допущен к циньскому вану. Чжэн не видел сейчас дела важнее, чем расчет соотношения длины и диаметра окружности.

— По вашему лицу я вижу, что у вас есть какой-то план, — благосклонно улыбнувшись, сказал он.

Цзин Кэ не сразу ответил на вопрос повелителя:

— Ваше величество, вы соблаговолили сказать, что дадите столько людей, сколько мне нужно. Не изволили ли вы с тех пор изменить свое решение?

— Нет, не изменил.

— Мне требуется три миллиона солдат из армии вашего величества.

Озвученное количество не изумило владыку. Он