Крутой спуск сменился резким подъемом — такое частенько бывало. Рельеф здесь веселенький — не раз уже подозревал, что брат Аршубиус заблудился. В здравом уме никто по такой тропе ходить не станет — явно лишние километры накручиваем.

Хотя мало ли — может, в других местах еще хуже придется.

Десятник лучников, неправильно истолковав мое молчание и суетливые взгляды, довольно заметил:

— Хорошее вы место приметили — сверху вниз будем бить оттуда. Жаль только, дождь начинается — тетивы вымочит, если всерьез лить начнет.

Если откровенно, я не собирался останавливаться на вершине подъема, но ни единым жестом этого не выдал — пусть не сомневаются, что перед ними великий профессионал. Мы, стражи, умеем все — раз плюнуть.

Вспомнив, что епископ просил еще и освещенность организовать, приказываю ополченцам:

— Бегом нарубите веток в кустах — разведите костры внизу! У кого остались факелы, воткните их между камнями там же, когда бой приблизится!

Все бросаются выполнять приказ, и при этом никто не крутит пальцем у виска — похоже, пока действую правильно.

Когда бой приблизился настолько, что попугай превратился в пушистый злобствующий шарик, внизу горело семь приличных костров и несколько факелов. Хотя расселина здесь уходила в сторону, теснина все равно оставалась — света вполне хватало, да и небо на востоке уже прилично начало с этим помогать.

Лучники взялись натягивать тетивы, а я просто развернул парусину, защищавшую арбалет от влаги. Не ржавчины боялся — тетива ведь тоже жильная, а снимать ее нельзя: натягивать это оружие очень непросто. Заработал рычагом, зарядил болт с режущим наконечником.

Ополченцы приготовили зажигательные стрелы — они все, похоже, на них просто помешаны. Эх, не вовремя этот дождь зарядил — если бы сушь продержалась подольше… Запалить пожухлую траву на склоне можно было, или рощи, или кустарники. Вот это была бы освещенность! Да и твари огня боятся.

Ага, и зарево аж на дальнем броде увидят.

Да и пусть увидят. Я почему-то почти не сомневался, что у нечисти здешней связь налажена неплохо — раз нас нашла какая-то шайка, то вся округа уже в курсе. Спешат сюда со всех сторон. Теперь вопрос скорости: кто быстрее — мы или они.

* * *

Сам бой меня не впечатлил — совсем непохоже на то, что было в Талле или той веселой ночкой. Просто в сумерках показались отступающие ряды ополченцев и дружинников, позади них суетились отдельные мелкие твари. Не нападали — просто прыгали перед копьями и вопили на все лады. Непонятно, из-за чего такую панику развели по пустяку, чем пятиться, лучше бы налетели на гадов всей толпой и передавили, как тараканов.

А затем показались фигуры посерьезнее. Два уже знакомых мне шатуна-эрита с увесистыми бревнышками в каждой лапе и что-то не менее крупное, просматривающееся за ними.

— Бьем в больших — мелких не трогаем, — скомандовал десятник лучников. — И стреляем быстро — надо в каждого по паре дюжин стрел вбить. Тогда они, может, и остановятся — вытаскивать начнут, пока мелочь будет стараться нас порвать или прогнать.

Насчет последней фразы не понял — нас что: убивать здесь сейчас будут? Но, не заметив на лицах лучников признаков страха, поднял арбалет — раз никто не суетится, то и я не буду.

А потом просто стрелял, выпуская болты в темнеющие внизу туши. Поначалу твари даже не заметили обстрела, но потом мелкие, перестав мельтешить без толку, кинулись влево, попытавшись обойти по склону отряд епископа, чтобы добраться до нашего мясца. Зря — склон даже для этих ловкачей оказался непреодолимым: один прыгун вызвал целую осыпь, после чего сверзился вниз, прямо на копья воинов — встретили они его очень неласково, хотя и рады были. Остальные, не желая повторять его судьбу, частью отступили, частью забрались еще выше, исчезнув из поля зрения. Если сумеют там пробраться к нам в тыл, будет неприятно. Правда, времени при обходе потеряют немало…

«Живые танки» не выдержали — может, единичные стрелы для них и пустяк, но сплошной град — уже серьезно. Шкура не такая уж и бронированная: наконечники находили уязвимые места. Крупные твари отступили, а за ними и мелочь потянулась.

Подскочил Конфидус — меч его был чист: не успел им поработать. Ну да, он ведь командовал в основном — не до рубки ему было.

— Дан, неплохо! Теперь надо догонять наших, пока твари не очухались. Их мало — вот и легко с ними, но, боюсь, недолго нам осталось, сейчас, наверное, со всей округи сбегутся.

Уже шагая по тропе, я уточнил:

— Сколько хоть до брода? Я даже признаков реки не замечаю, мы сейчас вообще в основном вверх идем.

— Дан, я здесь тоже впервые и точно знать не могу. Но если брат Аршубиус не ошибся, то на рассвете должны выйти или чуть позже. А рассвет вот-вот начнется — восток светлеет на глазах.

— Часть мелких вверх по склону ушла — могут ударить по центру колонны.

— Может, и ударят… не уйти нам без потерь, да еще с хвостом таким. Хорошо, что вы этого не видели, — они многих утащили, и мы не смогли этому помешать. Брат Аршубиус говорил, что главное — добраться до старого военного лагеря. От него дорога хорошая, все время вниз тянется, до самого брода. Вроде как ущелье, без деревьев и кустов, погани там трудно будет исподтишка нападать. А отход легко в такой канаве прикроем. Главное — добраться…

* * *

Мы добрались.

Еще дважды приходилось останавливаться, отгоняя стрелами крупных тварей. В первый раз мелких собралось уже настолько много, что они попытались прорваться к стрелкам через ряды воинства епископа. Номер не удался, но это стоило крови — на камнях осталось лежать два тела. Убитых изрубили на куски, а троих раненых пришлось тащить на руках. Во второй раз, несмотря на все старания лучников, шатун опасно подобрался к толпе воинов, швырнул в нее оба бревна, а потом взялся за камни. Прежде чем его смогли отогнать, а потом отбиться от остальных, смерть забрала семерых, а раненых я уже не считал.

Твари теперь были не только позади нас — впереди тоже раздавались их вопли и обреченные крики невезучих «штатских». Группы мелочи, обойдя заслон с двух сторон, почти не встречая сопротивления, нападали на женщин, стариков, детей, невоинственных иридиан. Убивали немногих — в основном утаскивали живую добычу с собой. Наше счастье, что пока их слишком мало, но это ненадолго…

Очередной резкий подъем сменился еще более резким спуском. Внизу, в удивительно ровной долинке, окруженной крутыми склонами скалистых холмов, виднеется ровный прямоугольник, окаймленный линиями валов и рвов. Обещанный старый военный лагерь. Первые лучи солнца уже озарили вершины — света хватило, чтобы разглядеть гарцующих перед укреплениями всадников и ряды пехотинцев за ними. Нас ждали основные силы, чтобы уже сообща прикрывать переправу.

Реки я отсюда еще не видел, но уже не сомневался, что она немногим ниже: широкая долина просматривалась отлично.