– А вам известно, были ли у нее друзья? Она с кем-нибудь поддерживала отношения?

Меня вдруг укололо странное подозрение.

– Что вы имеете в виду? Я надеюсь, вы не воспринимаете всерьез всю эту болтовню мистера Телемакоса о современных амазонках?

– А почему бы и нет? Во что вы предпочитаете верить: в то, что это все существовало лишь в ее воображении, или в то, что за всем этим действительно что-то крылось? Вы ведь сказали, что у нее был некий архив, она собирала определенные газетные вырезки… Что она постоянно искала свидетельства деятельности амазонок. Что заставляет вас думать, будто она ошибалась? – Я почувствовала, что Ник изучает в темноте мой профиль, тщетно ожидая какого-то ответа. Потом он продолжил: – И если оставить в стороне пустые разговоры, ваша бабушка вела себя как амазонка? Она причиняла людям боль?

– Ну…

Я порылась в памяти, отыскивая в ней тот день, много лет назад, когда мы с Ребеккой сидели на полу, роясь в бумагах из отцовского стола. Среди прочего мы нашли документ психолога, в котором излагались трагические события, закончившиеся первой госпитализацией бабушки.

– Думаю, такое было только в самом начале, пока они не поняли, что бабуля страдает душевным расстройством. В те дни для ее болезни и названия не было, но, по-моему, у бабушки была постродовая депрессия, которая развивалась совершенно бесконтрольно. В любом случае она была убеждена, что родила девочку, а не моего отца, и полностью отказывалась слышать что-то другое. Она заперлась в своей комнате вместе с ребенком, то есть с моим отцом, и не желала выходить. В конце концов им пришлось ворваться туда силой, и она… Ну, она стала защищаться каминной кочергой. Это было ужасно, судя по всему. Констебля отправили в больницу. – Я вздрогнула, как это часто со мной случалось, когда я думала о том, что бабушка пролила человеческую кровь. Потом, осознав, насколько это должно было поразить Ника, я поспешила добавить: – Уверена, она не собиралась всерьез кого-то ранить. Просто у нее было ложное представление, что родить мальчика – это неправильно, так как если они узнают об этом, то отберут его.

Ник повернулся спиной к луне и превратился в черный силуэт, и я скорее ощущала, чем видела, его пристальный взгляд.

– Кто «они»?

– Ее подруги-амазонки, само собой. Нельзя ведь воспитывать мальчика, если ты истинная амазонка, разве не так? Вы что, никогда не читали Страбона?

Ник не ответил, он просто засунул руки в карманы и прошелся по палубе, по-видимому предполагая, что мне нужно какое-то время, чтобы прийти в себя. Когда он вернулся, я сняла с плеч его свитер и протянула ему:

– Извините, что так все вышло. Наверное, мне следовало рассказать вам все раньше, но…

Незаконченная фраза повисла между нами в воздухе. Потом Ник перебросил свитер через свое плечо и сказал:

– Вы были правы, не доверяя мне. Я и сам себе больше не доверяю. – После тяжелой паузы он добавил: – Кроме того, вы ведь пытались объяснить мне, откуда у вас браслет. Но я не слушал. Я думал, вы его стащили. Виноват.

– Погодите-ка… – Снимки из ноутбука Ника вспыхнули в моей памяти, разбудив злобу. – Ведь вы сами его взяли. Разве нет? Вы его даже сфотографировали!

Однако обвинение не привело к желанному признанию. Вместо этого Ник сказал:

– Когда мы впервые открыли тот саркофаг, то нашли там четырнадцать браслетов.

– Что?! – Я вытаращилась на мрачный профиль Ника, не в силах переварить услышанное.

– Они просто лежали там. И все были, – он кивком указал на мою руку, – точно такими же, как ваш. Да, я их сфотографировал, но решил оставить в саркофаге тот, что был на руке скелета, поскольку хотел, чтобы археологи увидели все как полагается.

Я была настолько ошарашена услышанным, что почувствовала раздражающее желание обнять Ника.

– Так, значит, если не вы и не я стащили последний браслет, тогда… тогда кто это сделал?

– А почему вы решили, что он был украден? – Ник всмотрелся в меня в темноте. – Потому что саркофаг был открыт?

– Позвольте переформулировать вопрос, – сказала я. – Кто открыл саркофаг и зачем?

– Вот только не надо на меня так смотреть, – пожал плечами Ник.

– А почему бы и нет? – Я решила прямиком перейти к делу. – Ведь именно вы охотник за сокровищами! – Я ждала от Ника какой-то реакции, но он просто молчал. – Ну же, вперед! – Я подошла ближе к нему. – Я слышала ваш разговор по телефону, вы говорили о тайнике амазонок. Ник, что вообще происходит?

Он наконец негромко застонал и потер лицо ладонью.

– Мне не хотелось впутывать вас во все это…

– Ну, теперь уже слишком поздно!

Николас со вздохом сел на палубу, прислонившись спиной к грот-мачте.

– Помните, что я говорил вам в машине в последнее воскресенье? Что я некий икс, отмечающий точку? Ну, после того, что произошло в Алжире, я стал далеко не самым популярным иксом в офисе.

– Но вашей вины в том не было! Как они могут…

– Ох, тут нет ничего личного! Просто мы действуем именно так. И теперь я нечто вроде помехи. Слишком много мошенников устремилось по моему следу, как мы с вами уже убедились. – Ник едва заметно развел руками. – Прошу прощения. Но у Фонда Акраб в этом месяце и без меня проблем хватает. Новые раскопки в Иордании. Кое-какие события в Болгарии. В общем, босс решил, что будет неплохо, – Ник глубоко вздохнул, – отослать меня подальше на какое-то время. Подальше от «горячих» точек.

У меня что-то сжалось в груди.

– Но… куда вы направитесь?

Даже в темноте я заметила смущение на лице Ника.

– Нет, вы не поняли. Они уже меня отослали. Именно поэтому я и поехал с вами на Крит. Именно поэтому я здесь. – Он помолчал, явно ожидая от меня какого-то отклика. Но его не последовало, и Ник снова вздохнул. – Диана… Мы с вами оба прекрасно знаем, что сокровища амазонок – полная чушь. Но им это неизвестно.

Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы собрать все воедино. Но когда это произошло, от потрясения я откинулась назад, на канаты поручней.

– То есть?! – воскликнула я. – Погодите-ка, дайте сформулировать… Вы поехали за мной, чтобы использовать меня как наживку… Чтобы увести в сторону преследователей? Вы это хотите сказать?

Ник встал:

– Ну, я и сам не слишком этим горжусь…

– Нет! – Я вскинула руки, останавливая его: я не хотела, чтобы он ко мне приблизился. – Какой же я была дурой! Ну конечно же, вас никогда не интересовали амазонки! Вы и не знали толком, кем они были! Но это ведь вас не остановило, так? Вы все равно заманили нищего филолога и использовали как приманку!

– Послушайте… – Ник сделал осторожный шаг в мою сторону, потом второй. – Это была не моя идея. И я уж точно не хотел, чтобы вы как-то пострадали. Все эти несчастные случаи…