- Лети, Алмазный, - прошептала Ариоссис, наблюдая за ним. – Верни ее к жизни. И не забудь, что я сказала тебе.

***

И вот теперь она была с ним.

Наконец-то.

Он мог выдохнуть с облегчением. Но облегчение почему-то не приходило.

Прошло уже два дня с тех пор, как он забрал ее из Обители и отнес в тайные пещеры в Сумеречных горах. Но ее состояние не менялось. Даже тайная драконья магия, которой были пропитаны стены подземного грота, не помогала.

Девушка все так же металась в бреду, а Роннар – в отчаянии. Он пытался взывать к ней с помощью ментальной связи, пытался воздействовать через Луннар, но все было напрасно. Она больше не отвечала.

Он чувствовал, что она его слышит. Нет, он был в этом уверен.

Но ее нежелание откликаться на зов было вполне осознанным. И он знал, почему.

Только не знал, как это исправить.

- Брат… - на его плечо опустилась рука Фаэрна, - ты уже несколько часов сидишь здесь и пытаешься пробудить ее. Подумай и о себе. Твой сын спрашивает меня, зачем я привел его в эти пещеры. Что я должен сказать ему?

Вздохнув, Роннар медленно поднялся с колен.

Да, Фаэрн прав. Он должен позаботиться о сыне. Но как показаться на глаза мальчику, от которого всю жизнь скрывали, кто он и кто его родители? Просто выйти и заявить: «Привет, я твой отец, отрекшийся от трона, бывший император, а ныне никто, простой дарг, привязанный к бесчувственной альхайре»?

- Хорошо, - произнес он, бросая на девушку еще один взгляд. Потом посмотрел на Фаэрна. – Я тебя услышал. Что ты уже сказал Дину?

- Что мы будем в пещерах, пока не придет его отец и не заберет к себе.

Роннар с горечью усмехнулся:

- Ты же понимаешь, это невозможно. Я не могу забрать его в Ирриген. Мальчика придется скрывать, пока мы не выясним, куда делся Арман.

- Герцог Элоизий? – брови Фаэрна взлетели вверх. – Так он все-таки здесь замешан?

- Я в этом уверен на девяносто девять процентов. Помнишь труп, который обнаружили ньорды в пещерах? – Роннар дождался кивка. – То оказался личный слуга Армана. Но это не все. Во время магической экспертизы выяснилось, что в той же пещере какое-то время находилась моя альхайра. А этот дарг уже много лет объявлен в бегах. Он один из Обсидиановых.

- Из тех, что были обвинены в разбое и нападении на человеческие деревни?

- Да.

Задолго до того, как Роннар появился на свет, его отец установил жесткие наказания для тех даргов, что пытались обойти Пакт о мире. Но клан Обсидиановых постоянно его нарушал. Они совершали налеты на отдельные деревушки, похищая скот и девиц, пока чаша императорского терпения не переполнилась.

Эллариону ни к чему был новый конфликт. Он не любил людей, но понимал, что плохой мир лучше доброй войны, особенно для драконов, оказавшихся на грани вымирания. И он принял нелегкое решение. Объявил Обсидиановый клан преступниками и приказал наложить на всех его членов магическую печать, запрещающую оборот.

- Но если один из Обсидиановых был в пещерах, значит, он нашел способ обойти запрет и призвать своего дракона? – сделал Фаэрн нехитрые выводы.

- Он не мог сделать этого сам. Без Армана здесь не обошлось.

- Ты думаешь о том же, о чем и я?

Они переглянулись.

- Да. И я догадываюсь, что Арман предложил ему за верную службу.

За те дни, что Роннар провел в шкуре анкра, у него было время подумать и сопоставить все факты и совпадения, которые казались случайными только на первый взгляд. И обгоревший кристалл с записью Бала Невест, найденный в камине герцогских покоев, и исчезнувшую бутыль из-под мельха, и внезапный отъезд дяди из столицы, и все остальное, чему он прежде не придавал значения.

- Он был уверен, что замел все следы. Кто-то из его шпионов позаботился, чтобы тщательно удалить все улики. Но мои дознаватели оказались умнее, - по лицу бывшего императора промелькнула тень. – Помнишь, в тот вечер, когда все началось, дядя угощал меня мельхом? Я еще потом удивлялся, куда делись бокал и бутылка. Так вот, бутылку так и не нашли, зато Уольфард обнаружил несколько крошечных осколков стекла, затерявшихся в ковре моего кабинета. Это были осколки бокала, из которого я пил.

- И?

- Мельх содержал вытяжку из морочинья. Я ее не почувствовал, когда пил, видимо, из-за эльфийских наговоров, наложенных на напиток. Но она сделала свое дело. Усыпила дракона и одурманила мой разум. Я не контролировал себя, и даже сейчас плохо помню, что делал. Помню только ярость, бешенство и желание крушить все вокруг. Я не поверил тому, что передал Ди Грейн, и шел в спальню с намерением во всем разобраться. Понимаю, что это не оправдывает моих поступков, но… Но когда я увидел ее… - он сжал кулаки, вспоминая ту ночь. - Мне захотелось разорвать девчонку на части, ведь я не почувствовал в ней альхайру. Передо мной стояла абсолютно пустая оболочка, лишь внешне похожая на мою избранницу! И она была такой искренней в своем испуге, что это еще больше взбесило меня. Я приказал ей раздеться. В доносе служанки было указано, что у настоящей принцессы есть маленький шрам на бедре. И я пытался его отыскать.

- Как глупо, - прошептал Фаэрн, - у наследников Первородных не может быть никаких отметин на коже…

- Думаешь, в тот момент я думал об этом?! – взорвался Алмазный. – Передо мной стояла дева, как две капли похожая на ту, которую я назвал своей женой. За одним исключением. Я не чувствовал в ней альхайру. А свидетельство служанки было подкреплено клятвой крови. Я не мог ему не поверить!

Он прикрыл глаза, признавая свое поражение.

- Рон, - проговорил Рубиновый, озадаченно глядя на него, - ты сейчас практически обвиняешь герцога Элоизия в покушении на императора и государственной измене.

- Неужели? – губы Роннара тронула кривая усмешка. – Ты забыл, я больше не император. Наверняка Совет Вождей уже объявил, что трон свободен и ждет желающих сразиться за него.

- И герцог будет в этом списке.

- Даже не сомневаюсь.

- А ты? – Фаэрн внимательно посмотрел на него. – Что насчет тебя?

Роннар больше не улыбался. В его глазах застыл холод.

- А я хочу вернуть себе свою жизнь, - произнес он, отчеканивая каждое слово. – Жену. Сына. Я хочу быть уверен в их безопасности.

Резко развернувшись, он направился к выходу из пещеры. Пришло время встретиться с Дином лицом к лицу и сказать мальчику правду.

У каждого дракона Ламаррии была своя тайная пещера в Сумеречных горах. Для них это было так же естественно, как и летать. Когда-то давно именно там образовался проход, пустивший их в этот мир. Там они хранили свои секреты, там проходили первый оборот, туда уходили умирать, когда наступало время.