Куда он несет нас?

Определенно не в Кин. Она подняла голову и посмотрела на Шиану. Впереди виднелись остатки моста, с которого некогда рухнул в реку Тиран.

Именно об этом месте предупредили ее предки, живущие в памяти.

Внезапно Одраде явилось запечатленное до поры откровение. Она поняла смысл предупреждения. Тиран умер в том месте, которое выбрал сам. На этом месте погибли многие, но его смерть была самой грандиозной. Тиран выбрал маршрут своего свадебного путешествия не случайно. Шиана не говорила зверю, куда он должен следовать. Магнетическая сила вечного сна Тирана притянула червя к тому месту, где начался этот сон.

Своей верой в единичность, в раздробленный абсолют вы отрицаете движение, даже эволюционное движение! Пока вы понуждаете гранулированную, раздробленную вселенную существовать в вашем сознании, вы слепы к движению. Когда изменяется порядок вещей, ваша абсолютная вселенная исчезает, не имея больше доступа к вашему, вами же ограниченному, восприятию. Вселенная проходит мимо вас.

Первый вариант манифеста Атрейдесов,

Архивы Бене Гессерит

Тараза прижала ладони к вискам, закрыв уши и сильно сдавила голову. Даже ее пальцы ощущали усталость: прямо между пальцами она чувствовала утомление. Короткое движение ресницами и она впала в релаксационный транс. Руки, приложенные к вискам, — это единственное, что соединяло ее с чувственным миром.

Сто ударов сердца.

Тараза практиковала эту методику расслабления еще с детства, то был ее первый навык, усвоенный в школе Бене Гессерит. Именно сто ударов сердца — не больше и не меньше. После стольких лет тренировок ее тело было способно войти в бессознательный ритм этого естественного метронома.

Она действительно почувствовала себя лучше, когда открыла глаза на счет «сто». В голове исчезло противное ощущение усталости. Тараза надеялась, что этого прилива сил хватит еще на пару часов работы до того, как усталость снова овладеет ею. Она вспомнила детство, Сестру Проктора, которая по ночам ходила по проходам между кроватями и смотрела, все ли воспитанницы, как положено, спят в своих кроватках.

Сестра Барам, Ночной Проктор.

Тараза Много лет не вспоминала это имя. Сестра Барам была низкорослой и толстой. Из нее так и не вышла Преподобная Мать. Тому не было каких-то видимых причин, но медицинские сестры и доктора Сукк нашли у нее какие-то отклонения. Барам так и не разрешили пройти муки Пряности. Она и сама заранее знала, что в ее здоровье есть какой-то дефект. Еще с подросткового возраста ее тревожила какая-то нервная дрожь, которая начиналась при засыпании. Это был симптом чего-то более глубокого, заставившего врачей решиться на стерилизацию. Приступы дрожи заставляли Барам просыпаться по ночам, этим и было обусловлено ее назначение Ночным Проктором.

Были у Барам и другие слабости, о которых не знало высшее руководство. Любая девочка, которой не спалось, могла приползти в туалет и вовлечь Сестру Барам в тихий разговор. Наивные вопросы в большинстве своем порождали наивные ответы, но иногда Барам могла сообщить очень важное знание. Это она научила Таразу технике релаксационного транса.

Как-то раз одна из старших девочек нашла Барам в туалете мертвой. Приступы дрожи Сестры Проктора оказались симптомом какого-то серьезного заболевания, факт, важный, главным образом, для Селекционных Куртизанок, которые вели какие-то свои подробные записи на этот счет.

Поскольку Бене Гессерит не открывал своим воспитанницам полную схему «образования одиночной смерти» до достижения послушания, Барам стала первым человеком, которого она видела мертвым. Сестра Проктор лежала головой под раковиной, прижавшись щекой к плиткам пола, а рукой схватилась за трубу раковины. Она пыталась встать, и смерть застигла ее во время этой попытки. Последнее движение запечатлело ее, как насекомое, закованное в янтарь.

Когда тело перевернули, чтобы погрузить на тележку и вывезти, то на щеке обнаружилось красное пятно. Дневной Проктор объяснила появление этого пятна с научной точки зрения. Любой опыт в этом отношении был полезен для потенциальных Преподобных Матерей, которые включили этот опыт в свои послушнические «Беседы со смертью».

Способность жить после смерти.

Сидя теперь за своим столом в Капитуле, спустя столько лет после события, Тараза потратила довольно много сил, чтобы избавиться от этой так не нужной сейчас памяти. Перед ней лежат бумаги, требующие неотложного внимания. Ей предстоит очень большая работа, и ничто не должно ее отвлекать. Как же много уроков прошлого. Как устрашающе полна ими ее память. Сколько хранится в ней чужих жизней. Эти воспоминания утвердили Таразу в решимости заняться живыми делами. Дела надо делать. Она еще нужна Ордену. Тараза с новыми силами взялась за работу.

Будь проклята эта необходимость тренировать гхола именно на Гамму!

Но для этого гхола такой подход необходим. Знакомство со всеми нечистыми обстоятельствами дела диктовали такую необходимость.

Посылка Бурцмали на Гамму была мудрым шагом. Если бы Майлс нашел место, где спрятать гхола, если бы он нашел выход… то получил бы всю необходимую помощь. Тараза еще раз подумала, не стоит ли подключить к игре способность к предзнанию. Это так опасно! Кроме того, тлейлаксианцы знают, что может потребоваться замена гхола.

Подготовить его к доставке.

Она снова подумала о проблемах на Ракисе. Надо было тщательнее наблюдать за этим дураком Туэком. Как долго сможет лицедел играть его роль? Правда, в решениях Одраде пока не заметно никаких погрешностей. Она сумела поставить тлейлаксианца в совершенно беззащитное положение. Лицедела могут раскрыть, что немедленно погрузит Бене Тлейлаксу в пучину ненависти.

Игра по воплощению замысла Бене Гессерит стала очень тонкой. В течение поколений Орден держал священство на привязи приманкой союза. Но что теперь! Тлейлаксианцы могут подумать, что их избрали вместо Ракисских священников. Одраде решила построить тройственный союз, пусть священники думают, что Преподобные Матери готовы принять клятву верности Разделенному Богу. От такой перспективы члены Совета Священников будут заикаться, выступая на своих заседаниях. Тлейлаксианцы, конечно же, увидели шанс монополизировать торговлю меланжей, избавившись наконец от одного неподконтрольного им источника Пряности.

Из динамика на двери раздался голос, оповестивший Таразу, что пришла послушница с чаем. Это был постоянно действующий приказ — послушницы всегда приносили чай, если Верховная Мать допоздна засиживалась за работой. Тараза посмотрела на иксианские часы, отстававшие только на секунду за столетие. Было 1.23.11 ночи.

Она велела впустить послушницу. Вошла девушка — светлая блондинка с холодными наблюдательными глазами — и поставила поднос с едой на стол Таразы.

Тараза проигнорировала появление послушницы, сосредоточившись на работе. Так много надо сделать. Работа важнее, чем сон. Однако голова сильно болела, мозг отказывался работать, и она подумала, что чай принесет ей небольшое облегчение. Она доработалась до психического истощения и надо поправить дело, пока она еще держится на ногах. В плечах и спине пульсировала тупая боль.