– Я попросил тебя это сделать, потому что люблю, неужели ты не понимаешь?

– Нет, не понимаю. Я ничего не понимаю. – Мелани сложила на груди руки и отвернулась от него, уставившись в темноту леса. – Я знаю только одно – у меня ощущение, будто я стала проституткой.

Пастору не терпелось услышать, что же ей удалось узнать, но он заставил себя успокоиться.

– И где же ты была?

– Ездила по городу. Зашла выпить.

Он помолчал немного, а потом сказал:

– Проститутки делают это за деньги – а потом тратят их на дурацкую одежду и наркотики. Ты же так поступила, чтобы спасти своего ребенка. Я знаю, ты сейчас чувствуешь себя отвратительно, но ты не стала хуже. Ты очень хорошая.

Мелани наконец повернулась к нему, и Пастор увидел у нее в глазах слезы.

– Дело не в том, что мы занимались сексом, – сказала она. – Все гораздо хуже. Я получила удовольствие. Мне очень понравилось. Вот отчего мне так стыдно. Знаешь, как я вопила?

Пастор почувствовал, как его охватывает жгучая ревность, но постарался скрыть свои чувства. Когда-нибудь он заставит Майкла Керкуса заплатить ему за этот день. Но сейчас еще не время. Нужно как можно быстрее успокоить Мелани.

– Все в порядке, – прошептал он. – Правда. Я понимаю тебя. Иногда случаются странные вещи.

Он обнял ее за плечи и прижал к себе.

Очень медленно Мелани расслабилась и начала успокаиваться.

– Ты на меня не сердишься? – спросила она. – Правда?

– Нисколько, – солгал Пастор и погладил ее по голове.

Ну же, давай, милая. Давай.

– Ты оказался прав насчет списка, – сказала она.

Наконец-то.

– Женщина, агент ФБР, попросила Майкла составить перечень районов, в которых можно устроить землетрясение. Ты оказался прав.

Конечно, попросила. Какой же я все-таки умный!

– Когда я приехала, – продолжала Мелани, – он сидел за своим компьютером и заканчивал составлять список.

– И что произошло дальше?

– Я приготовила ужин и все такое.

Пастор легко мог себе представить, что было дальше. Если Мелани решит кого-нибудь соблазнить, устоять невозможно. А когда она чего-то хочет, она становится особенно привлекательной. Наверное, она приняла ванну и надела халат, затем начала ходить по квартире, а от нее пахло хорошим мылом и цветами, и она разливала вино в бокалы, варила кофе, наклонялась так, что халат распахивался, и его взору представала ее роскошная грудь. Она задавала Майклу вопросы и внимательно его слушала, улыбалась ему, словно хотела сказать: «Ты мне так нравишься! Ты можешь сделать со мной все, что пожелаешь».

– Когда зазвонил телефон, я сказала ему, чтобы он не отвечал, а потом сама его отключила. Но эта проклятая баба все равно заявилась, а когда Майкл не открыл ей дверь, она ее взломала. Представляешь, какое она испытала потрясение? – Пастор прекрасно понимал, что Мелани нужно выговориться, поэтому не торопил ее. – Она чуть не умерла от смущения.

– Он отдал ей список?

– Тогда – нет. Думаю, ей было так не по себе, что она забыла о нем спросить. Но она позвонила сегодня утром, и Майкл отправил ей список факсом.

– А ты смогла его получить?

– Майкл ушел в душ, а я села к компьютеру и сделала себе копию.

Ну и где она, черт тебя подери?

Мелани засунула руку в карман джинсов, вытащила листок бумаги, сложенный вчетверо, и отдала Пастору.

Слава Богу!

Пастор развернул листок и посмотрел на него в свете лампы. Печатные буквы и цифры ничего для него не значили.

– Он сказал, что они должны установить наблюдение за этими местами?

– Да. Они собираются устроить там засаду и искать сейсмический вибратор, как ты и предсказал.

Джуди Мэддокс умна. Агенты ФБР усложнят ему задачу, когда он попытается пустить в дело сейсмический вибратор, в особенности если ему придется несколько раз менять место, как получилось в долине Оуэнс.

Но он умнее Джуди. Он предвидел ее следующий шаг и придумал, как ее обмануть.

– А ты понимаешь, по какому принципу Майкл выбрал эти районы? – спросил Пастор.

– Конечно. Там самый высокий уровень напряжения слоев.

– Значит, ты можешь сделать то же самое?

– Уже сделала. И выбрала те же самые районы.

Пастор сложил листок бумаги и отдал Мелани.

– А теперь выслушай меня внимательно. Это очень важно. Ты сумеешь еще раз просмотреть данные и выбрать пять других районов?

– Да.

– Мы сможем устроить землетрясение в одном из них?

– Наверное, – ответила она. – Вероятность, возможно, не стопроцентная, но шансы очень высоки.

– Значит, так и сделаем. Завтра я посмотрю на новые районы. После того как поговорю с мистером Ханимуном.

В пять утра часовой на въезде в «Лос-Аламос» зевал.

Но тут же окончательно проснулся, когда к нему подъехали Мелани и Пастор на «барракуде». Пастор вышел из машины.

– Как поживаешь, дружище? – спросил он, подходя к воротам.

Часовой поудобнее перехватил винтовку, состроил важную рожу и ответил:

– Кто ты такой и что тебе нужно?

Пастор сильно ударил его в лицо, сразу же сломав нос. Хлынула кровь. Часовой закричал, прижав руки к лицу.

– Ага! – сказал Пастор.

Первый удар. Он уже давно никого не бил.

Дальше заработали инстинкты. Пастор сделал подсечку, часовой рухнул на спину, и винтовка отлетела в сторону. Три или четыре раза Пастор ударил его по ребрам, быстро и сильно, стараясь сломать кости. Потом лягнул в лицо и в голову. Часовой сжался в комок, рыдая от боли и страха.

Пастор, тяжело дыша, остановился. К нему вернулось прошлое, он ощущал бешеное возбуждение. Было время, когда он занимался подобными вещами каждый день. Людей так легко напугать, когда знаешь, что делать.

Он опустился на колени и снял с пояса часового пистолет. За ним он сюда и приехал.

Пастор с отвращением посмотрел на оружие – копия «ремингтона» 44-го калибра, револьвера, который производили во времена Дикого Запада. Глупое неудобное оружие с длинным стволом – такому место на витрине антикварной лавки. Для стрельбы по людям оно практически не годится.

Он отвел затвор. Револьвер был заряжен.

Ничего другого ему и не требовалось.

Пастор вернулся в машину и сел на место пассажира – за рулем оставалась Мелани. Она заметно побледнела, но ее глаза лихорадочно блестели, она прерывисто дышала, словно нанюхалась кокаина. Пастор понял, что она никогда не видела настоящего насилия.