Джек хладнокровно наблюдал за тем, как «вервольф» закружился в смертельной пляске. Его огромные винты разлетались в разные стороны, не выдерживая перегрузки, а потом корпус машины вздрогнул и рухнул в темные воды моря, где взорвался, превратившись в огромный шар.

Джек повернул машину на прежний курс и выжал максимальную скорость, уже не опасаясь преследования. Конечно, Далмотов уже ничего не расскажет своему боссу, но операторы спутниковой связи непременно обратят внимание на масляное пятно и останки машины на воде и сделают соответствующие выводы. Аслан еще больше разозлится и сочтет делом чести покончить с врагом, уничтожившим его любимый «Хищник». Джек знал, что теперь как заложник он ничего не стоит. Аслан будет стремиться не к получению выкупа, а к мести.

Еще большую тревогу вызывал топливный бак. Стрелка прибора неудержимо стремилась к нолю, хотя еще десять минут назад показывала, что бак заполнен на три четверти. Не мог же он израсходовать почти половину бака за время сражения с двумя противниками. Джек вдруг вспомнил, что еще при взлете Далмотов выстрелил из снайперской винтовки и попал в фюзеляж вертолета. Если пуля повредила систему подачи топлива, ясно, почему оно исчезло за столь короткое время. Да и крутые маневры вкупе с прохождением термальной зоны ускорили потерю горючего.

Однако для выяснения причин столь печального положения времени не было. Джек уменьшил обороты двигателя и спустился на высоту тридцать метров. На фоне утреннего тумана появились слабые очертания острова с двумя остроконечными вершинами, похожими на рога быка. Необходимо дотянуть до его северного берега, откуда уже можно добраться до суши вплавь.

Оба двигателя «хинда» стали чихать и кашлять, захлебываясь от нехватки горючего. Вертолет окутали темные клубы едкого дыма — это горела обшивка. Когда дым наконец развеялся, Джек увидел в двухстах метрах искореженный и полузатопленный корпус «Сиквеста».

Главное исследовательское судно ММУ в буквальном смысле слова превратилось в груду металла. Его верхняя палуба была практически полностью уничтожена, от судовой надстройки осталась куча мусора, а накренившийся борт зиял многочисленными пробоинами. Снаряды прошили его насквозь, вывернув наизнанку содержимое судна. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять — корабль скоро пойдет ко дну.

Вертолет тем временем с трудом дотягивал последние метры и все ниже клонился носом к воде. Винты все еще вращались, но уже не могли удержать тяжелую машину в воздухе. Когда двигатели кашлянули в последний раз, Джек решил, что пора готовиться к приводнению.

Он быстро расстегнул ремни безопасности, переключил машину на автопилот с таким расчетом, чтобы она двигалась как можно дольше, а сам сбросил шлем, чтобы легче вынырнуть из воды, забился под сиденье пилота, свернулся там калачиком и крепко прижал к телу руки и ноги.

Удар вертолета о воду был довольно сильным, но низкая высота смягчила падение, хотя у Джека, казалось, затрещали все кости. Вода стала быстро заполнять машину, и Джек ждал момента, когда можно выбираться наружу. К счастью, все прошло благополучно, хотя он и испытал резкую боль в боку — давала о себе знать рана. Джек вынырнул на поверхность, но его накрыло огромной волной. Когда же удалось прорваться сквозь нее, Джек увидел на поверхности догорающие останки вертолета.

Немного опомнившись, Джек открыл картридж баллона с газом на спасательном жилете и поплыл к корпусу «Сиквеста». Тело неожиданно сковала невыносимая усталость, а огромный выброс адреналина в кровь лишал его последних физических резервов.

«Сиквест» почти погрузился в воду, и Джеку не составило труда подняться на верхнюю палубу в том самом месте, где недавно находилась орудийная установка. Именно здесь провели свои последние минуты в неравном бою с противником его верные друзья Йорк и Хоув. Джек сбросил спасательный жилет и осторожно направился к жалким останкам палубной надстройки. За несколько метров до капитанского мостика он неожиданно потерял равновесие, рухнул на палубу и только потом обнаружил, что поскользнулся в луже загустевшей крови.

Джек понимал, что нет смысла горевать о судьбе экипажа, и он тяжело опустился на палубу возле обломков надстройки, чтобы собраться с силами и обдумать план дальнейших действий.

Именно поэтому он не обратил внимания на далекий жужжащий звук, а ощутил приближающуюся опасность, только когда вертолет появился на горизонте. Это оказался «Ка-28». Джеку часто приходилось иметь дело с вертолетной атакой, но никогда еще он не чувствовал себя таким беззащитным, как сейчас.

После яркой вспышки от корпуса вертолета отделилась светящаяся точка, которая стремительно приближалась к израненному и уязвимому «Сиквесту». Джек догадался, что это мощная противокорабельная ракета типа «Экзосет АМ-39» с боеголовками, которые он уже видел на складе Аслана в ангаре. Джек поднялся и, низко пригнувшись, побежал к лестнице, ведущей на нижнюю палубу. Там он споткнулся и буквально свалился вниз, прямо на командный пункт. Не успел он до конца задраить входной люк, как наверху раздался мощный взрыв, потрясший остатки судна. Джека отбросило на стенку модуля, и свет померк в его глазах.

Дверь громко захлопнулась за Костасом, когда его втолкнули в темное помещение отсека. Удар был настолько сильным, что он налетел грудью на металлический выступ и какое-то время даже не мог дышать. Повязку с глаз сорвали, но он все равно ничего не мог видеть, кроме кремового тумана. Костас с трудом перевернулся на спину, конвульсивно дергаясь всем телом от боли, провел рукой по лицу. Правый глаз заплыл и вообще утратил чувствительность, а левый был в порядке, но, чтобы открыть его, ему пришлось смахнуть рукой липкую жидкость. Постепенно единственный глаз привык к темноте, и Костас стал различать отдельные предметы. Он лежал на грязном полу, а на противоположной стене виднелись какие-то символы и буквы на кириллице.

Костас не имел представления о времени или месте своего нахождения. Последнее, что сохранила память, — Джек, падающий на пол в зале для приемов на острове. Затем наступила темнота, слабые ощущения передвижения и нестерпимая боль во всем теле. Он очнулся крепко привязанным к стулу ремнями, в глаза светила мощная лампа. Потом начались невыносимо долгие часы истязаний и пыток. И всегда перед ним находились один и те же фигуры в черных комбинезонах. Они задавали один и тот же вопрос на ломаном английском: «Как вам удалось выбраться из подводной лодки?» К тому времени Костас уже догадался, что находится на «Хищнике», но тогда все его мысли были направлены не на анализ ситуации, а на выживание. Его вталкивали в эту грязную комнату, а потом, когда ему казалось, что мучения закончились, снова волокли на допрос.

Вот и сейчас они опять пришли, на этот раз не дав ему передышки. Дверь с шумом отворилась, и в следующую секунду последовал сильный удар в спину. Костас согнулся в три погибели и сплюнул сгусток крови. Его поставили на колени и снова завязали глаза, причем так сильно, что, казалось, кровь хлынула через подбитый глаз. Он задыхался и натужно кашлял, изо всех сил стараясь не потерять сознание. В эту минуту он был уверен, что еще никогда в жизни не испытывал такой адской боли. Утешало только, что все эти мучения выпали ему, а не Джеку. Он должен продержаться как можно дольше, пока придет «Сиквест» и станут известны координаты покоившихся на дне моря ядерных боеголовок.