обращаю внимания, как мы доезжаем до нужного места, как и планировали в восемь часов вечера.

Бабушка и дедушка жили чуть дальше от Сиэтла в частном небольшом доме, который окружен морем цветов.

«Какая красота!» — восхищаюсь я.

— Джексон, не забудь наши гостинцы! — напоминаю я, выходя из машины.

— Конечно!

Мы с сумками подходим к дому и стучим в дверь. У бабушки с дедушкой дом цвета неба, что безупречно сочетается с природными пейзажами.

— Может, их нет дома?

— Как это их нет дома? Они же знают, что мы должны приехать к ним.

— Поедем обратно! — с сарказмом говорит Джексон, проводя пальцем по моей руке, словно щекоча.

— Нет, мы их дождемся! — твердо говорю я.

— Я и не сомневался, что ты не послушаешь меня, — с ухмылкой говорит Джексон, пялясь в экран телефона.

Ворота резко открываются, образуя скрип, образуя во мне вздрагивание. Бабушка с дедушкой заходят во двор и, замечая нас, бабушка громко отзывается:

— Моя внучка прибыла!

— Как выросла-то, — сообщает ей дедушка, пристально смотря на меня в двух метрах от нас.

— А кто это стоит рядом с Миланой? — спрашивает бабушка у дедушки.

— Может ее ухажер?

Мы с Джексоном принимаемся во все горло смеяться, так, что наша брюшная полость ходит ходуном.

Подойдя к нам ближе, я сообщаю, широко улыбаясь:

— Бабушка, дедушка, здравствуйте! Я так рада вас видеть!

— Здравствуйте! Как давно я здесь не был! — говорит с восторгом Джексон.

— Джексон, ты ли это? — удивленно выпаливает бабушка, натягивая очки на глаза.

— Да, собственной персоной, — смеется Джексон. — Изменился?

— Не узнать тебя, как похорошел, возмужал, — заявляет с гордостью дедушка, протягивая Джексону руку для пожатия.

— Хорош малый, — смеясь, произносит бабушка. — Мои внучата, пройдемте же в дом. Я наготовила вам угощений, а то я смотрю, Милана совсем исхудала что-то.

Я делаю недовольную гримасу. Думая: «Универсальная тема всех бабушек — еда, чтобы все были, как пончики по фигуре».

— Бабуль, мы на пару часиков приехали. После, решили прогуляться по ночному городу в ваших просторах, а затем поедем домой, — стараюсь сообщить я в ласковом тоне.

— Как это так? — возражает дедушка, хмуря седые брови.

— Мы для вас разобрали уже спальные места. Нет, никуда мы вас не отпустим, останетесь до утра!

Мы переглядываемся с негодованием Джексоном, осознавая, что теперь с трудом от них уедешь.

Проходя в дом, который отличает прохладным воздухом, я пинаю Джексона в плечо, чтобы тот поспособствовал нашей скорейшей прогулки. Джексон набирается мужества и говорит:

— Нам, правда, нужно ехать, поэтому мы ненадолго к вам! Очень хотели прогуляться! И да, мы Вам гостинцы купили.

Джексон протягивает пакет дедушке:

— Тут овощи, фрукты, молочная продукция. Как ваше самочувствие, миссис Энн?

— Спасибо, внучок, но не стоило тратить средства и покупать продукты. Сейчас гораздо лучше самочувствие, увидела вас и сразу все болезни испарились.

— Я рад, что все хорошо!

Я всматриваюсь в обстановку в доме, которая, как мне показалось, не изменилась, с тех пор, как я была здесь последний раз. Одноэтажный, маленький, уютный домик, в котором так вкусно пахнет булочками. Дедушка уводит Джексона в свою комнату, показывая ему свои последние творения, написанные им картины масляными красками. Их картины с изображением природы — чудесны. Они такие творческие и наделенные талантом люди.

Мы с бабушкой разбираем сумки с едой и собираем еду на стол.

— Как же я рада тебя видеть! Как ты сама? Как проводишь лето? — спрашивает бабуля.

— Все замечательно. Читаю, гуляю, занимаюсь иностранными языками. Вот остался последний год в школе.

— Решила, куда поступать будешь?

— Еще нахожусь в сомнении, — отхожу от разговора я, чтобы не заводить тему о модельной сфере, психологии, так как они сразу же расскажут обо всем отцу.

— Я уверена, что ты определишься во всем и выберешь верный путь в своей жизни.

— Спасибо, бабуль, за эти слова!

— Отец говорил, что экономический факультет подобрал уже для тебя.

Я киваю, немного взгрустнув, не зная, что ей сказать на это. Разве довольна я этим?

— Поверь, отец знает, что делает и хочет, чтобы ты была счастлива, — подмечает бабушка.

— Да, но, бабуль, он не знает то, что делает меня по-настоящему счастливым. Как он может что-то предпринимать тогда?

— А почему бы вам не поговорить об этом с ним?

— Ты думаешь, что он поймет меня?

— Ой, не знаю, Мил. Все же он твой отец.

Я решаю не заострять внимания на эту тему, и спрашиваю:

— Бабуль, как Вы вообще тут поживаете? Чем занимаетесь?

— Я огородом занимаюсь, дедушка иногда рисует да мне помогает по дому, — радостно рассказывает бабушка, расставляя тарелки на стол.

Я завариваю нам зеленый чай.

— Сейчас принесу главное угощение!

Бабушка наготовила блинчиков с разными начинками: сметаной, вареньем, сгущенным молоком, карамелью. После таких угощений потребуется неделя усиленного спорта.

— Как красиво! — покачивая я головой от восторга. — Думаю, что блинчики вкусные! Уже хочу взять рецепт!

— Спасибо, милая! Все за стол! — громко говорит бабуля, зовя Джексона и дедушку.

Джексон присаживается рядом со мной, и мы сметаем еду со стола, испытывая ненасытный аппетит в отношении этих тонких, румяных блинчиков.

— Очень вкусно, спасибо! — говорит Джексон, кушая безостановочно блинчик с карамелью.

— Да, у нашей бабушки руки золотые, — с любовью выражается дедушка, обнимая при этом бабушку за плечи.

Когда я на них смотрю, то понимаю, что они идеальная пара. По ним видно, что они испытывают друг к другу нежные чувства, моментами подшучивают друг над другом, но главное, что заботятся, берегут и ценят друг друга. Это меня воодушевляет, и я искренне желаю каждому человеку в мире прожить с любимым вплоть до своей глубокой старости, всегда быть вместе и в горе, и в радости.

— Внучата мои, как у вас на личном фронте? — изъявляет неожиданно бабушка, что приводит меня в замешательство.

— Ну что ты сразу их вопросами заваливаешь, — перехватывает бабушкину фразу дедушка.

— А что такого? Хочу поинтересоваться. Быть может, скоро ожидается свадьба, гуляния, — насмешливо выпаливает бабушка, — и нас с тобой, стариков, позовут на празднования, — заканчивает она фразу, и начинаем с Джексоном громко смеяться, от чего блинчик, который я только что откусила, чуть ли не выпадает у меня изо рта.

— А чего вы так смеетесь? — хохочет бабушка, толкая дедушку за ногу, который не желает, чтобы она нас допрашивала.

«Сила любой женщины кроется в любопытстве, уж особенно, в сфере личных отношений», — произвольно думаю я.

— Бабуль, нам еще рано, — заявляю я, начиная краснеть.

— Вам уже восемнадцать лет, — уверено произносит бабуля. — Мы с твоим дедушкой еще с пятнадцати лет дружили, и вскоре поняли, что любим друг