Он перешагнул через порог. Дверь медленно закрылась за его спиной, однако Изгнанник не обратил на это внимания. Его взгляд был устремлен на скопище голубоватых линий, мерцающих на черном камне пола. Дуги и кривые, петли и повороты…

Лабиринт.

Медленно и благоговейно, словно в тот день, когда впервые увидел это зрелище, он обошел вокруг и остановился у того места, где голубая линия обрывалась – а вернее, начинала свой путь к центру.

Пройти Лабиринт и обрести полную память вместо жалких обрывков. Или – погибнуть при попытке, но отступать нельзя. Этого выбора у Изгнанника не было.

Поставив фонарь на пол, он сделал шаг вперед. Свет очертил подошву сапога, коснувшегося мерцающей линии.

– Роджер!

– Да, милорд? – Стражник быстро поднял голову от своей рукописи и встретил взгляд Корвина.

– Здесь…

– Он прошел в Камеру Лабиринта, – сказал Роджер.

– Кто он? Ты его узнал?

– Ну, не могу сказать точно. Одно несомненно – фамильное сходство есть.

– Черт его подери! – произнес Корвин. – Неужели все начинается сначала? Или это какой-то совсем новый фактор?

– Это и новый, и старый фактор, – заметил Роджер. – Я не задумывал этого продолжения. Но…

– Что?

– Роджер Желязны из Тени-Земля не так уж давно скончался в Калифорнии от рака. Серия «Хроники Амбера» не могла быть завершена, и наверняка новый автор начал свой вариант развития событий.

Корвин поморщился.

– И все произошло так быстро?

– Другого предположения у меня не имеется. Ведь этому гипотетическому автору не нужно было рисовать картину нового мира с самого начала, он вполне мог воспользоваться исходным материалом Желязны…

Последняя Вуаль…

Изгнанник уже одолел адское пламя и замораживающее дыхание Пустоты, прошел сквозь жернова духа и гидравлический пресс энтропии. Гильотина сомнений не сработала, стрелы самоуверенности не смогли пробить щита его упорства. Лабиринт теперь был не только снаружи, но и внутри него, и в душе горел свет твердой уверенности в успехе.

Последний, самый трудный отрезок пути. Три шага, каждый из которых подобен прохождению сквозь толщу гранита…

И – конец. Центр Лабиринта.

Сила, поддерживавшая его все это время, иссякла. Едва стоявший на ногах, он тем не менее улыбался – словно в день своей смерти, и первой, и второй.

Но теперь смерть ему не угрожала. Изгнанник вернулся домой.

Он отдал приказ – и Лабиринт переместил его несколькими этажами выше, в салон библиотеки.

Окинув ироническим взглядом стеллажи с книгами, барабанную установку в углу и несколько больших картин, появившихся здесь за долгое время его отсутствия, он подвинул к камину массивное кресло и со вздохом облегчения расположился в нем. Ожидать разговора ему предстояло недолго, но это ожидание вполне можно было сделать комфортным.

Наконец, двери в библиотеку открылись. Изгнанник вынул из кармана колоду карт, сдвинул ее и открыл верхнюю.

– Бенедикт, – произнес он, не оборачиваясь.

– У тебя передо мной преимущество, – ответил вошедший. – Мне не назвали твоего имени.

Изгнанник повернулся вместе с креслом так, чтобы Бенедикт мог увидеть его лицо. Тот невольно отступил.

– Быть этого не может!

– Ты отказываешься верить собственным глазам? – поинтересовался Изгнанник.

– Это все-таки ты, – кивнул Бенедикт. – Ну что ж, Озрик… Добро пожаловать домой.

– Спасибо. А где отец? Я бы хотел поговорить с ним.

– Оберон погиб несколько лет назад.

Озрик наклонил голову, почтив память отца.

– А кто теперь носит корону? – минуту спустя спросил он.

– Рэндом.

– Этот сопливый…

– Он избран самим Единорогом, – мягко заметил Бенедикт, – и не тебе это оспаривать.

– Но он же лишь мальчишка!

– Ты отсутствовал долго, Озрик. Чересчур долго. У детей Оберона давно есть собственные дети.

Значит, столько лет… Ему придется заново узнавать многое. Игра наверняка стала гораздо сложнее, и пока лучше воздержаться от участия.

– Теперь говори ты, – твердо сказал старший брат. – Как ты вернулся к жизни? Ведь отец…

– …Отправил меня на войну, чтобы я своей геройской смертью за Амбер искупил недостойное желание занять его трон. Вообще-то так и произошло, – усмехнулся Озрик, – вплоть до последней детали… А остальным что, неинтересно? Или ты остался последним в семье? Я не хотел бы рассказывать эту историю дважды.

Бенедикт вытащил собственную колоду, выдвинул сразу несколько карт, и несколькими мгновениями позже рядом с ним оказались Корвин, Рэндом, Жерар, Флора, Джулиан и Фиона.

– Располагайтесь, – пригласил Озрик, – мой рассказ будет довольно долгим.

– Тогда я, с вашего позволения, также его выслушаю, – раздался голос из угла библиотеки, и из теней выступил горбатый карлик с длинными седыми волосами и такой же бородой.

– Дворкин! – в один голос воскликнули все. – Откуда?..

– Есть некоторые более важные вещи, которые требуют вашего внимания, – сказал тот, усаживаясь в возникшее из воздуха кресло. – Давай, Озрик: промедление может оказаться дорогостоящим.

И Изгнанник начал рассказ.

– Саму войну, на которую меня послал отец, я описывать не буду: это не доставит мне удовольствия, а вам ничего существенного не даст. Короче говоря, я был смертельно ранен и уже помирал. И тут – называйте это галлюцинацией, если хотите, – над полем битвы нависла черная туча, а внутри нее образовалось Лицо. Похоже, никто этого не видел, за исключением меня.

Лицо заговорило – не могу сказать, мысленно или вслух. Оказывается, это был Черный Бог Смерти, который решил создать Себе непобедимое войско и подбирал на полях сражений умирающих героев для пополнения армии. Я Ему, по-видимому, подходил, и Он задал следующий вопрос: не променяю ли я реальную смерть на схватки и приключения, везде и во всех временах.

Мой ответ конечно же, был утвердительным. Да любой из вас поступил бы так же на моем месте! Однако будущее показало, что я совершил необдуманный поступок.

Не могу в точности сказать, сколько времени я провел в этом Теневом Легионе. По моему личному подсчету – что-то около пяти веков, но время во многих мирах, где меня носило, течет иначе, нежели в Амбере. Я думал, что здесь прошло куда меньше времени… хотя важно не это.

В общем, я занял пост предводителя Легиона Теней и отработал на этом месте черт знает сколько. До тех пор, пока мне до смерти не надоели эти «вечные схватки и приключения» – в основном мы работали на разных Великих Призывателей, которые попали в передрягу и срочно нуждались в помощи непобедимого войска.