Целый день флотилия лодок под руководством принца Антара обыскивала протоки Великого Мутара. Все было напрасно — тела принцессы Анигель и ее спутницы найдены не были. Обломки их суденышка обнаружили возле заброшенной лесопилки, и все рыцари единодушно решили, что выжить в той круговерти, которая кипела у подножия Мутарского порога, невозможно. Их мнение, правда, ничего не значило. Решение о том, стоило ли продолжать поиски, мог принять только сам великий маг Орогастус, да и то после разговора с волшебным зеркалом. Еще утром, сразу после рокового прыжка этой девицы, Синий Голос связался со своим хозяином. Теперь все ждали ответа. Тем не менее Антар не хотел тратить времени даром.

Лагерь лаборнокцы разбили на крутом берегу возле огромного омута — здесь было повыше и посуше. Все они — рыцари, солдаты и те из гребцов, кого перевели на лодки, — напряженно ждали приказа. Вида, правда, никто не подавал, приказания исполнялись быстро и точно, однако мысль о том, что им придется в преддверии сезона дождей отправляться вниз по Мутару, всех удручала. Вечером, собираясь у походных костров, они втягивали головы в плечи, как только из раскинувшегося за спиной леса раздавалось жуткое уханье ночных филинов и рык ужасных хищников. Хор этот звучал непрерывно. Если эта дрянная девчонка окажется жива и им прикажут продолжать погоню, что, кроме собственной гибели, смогут отыскать они в этих заповедных дебрях? Если ей удалось одолеть водопад, то нечего и думать о скором возвращении в Цитадель и более-менее удобной зимовке. Главное, безопасной, чего не скажешь об этих походных лагерях… И что это за талисман такой, ради которого государственный министр готов отправить на смерть лучших рыцарей?

К разочарованию лаборнокцев, ниже водопада им удалось отыскать только три лодки вайвило. Аборигенов тоже след простыл, так что ни средств передвижения, ни проводников. Мастер Эдзар тем временем высказывал большие сомнения, позволят ли туземцы войти чужакам в их единственное поселение Лет, лежащее ниже по течению.

Этой ночью принц Антар уединился в своей палатке. Когда друзья, и прежде всего лорд Ованон, предложили ему вместе скоротать вечерок, он отказался. Он не мог скрыть горя, когда на его глазах принцесса Анигель погрузилась в пучину, а болтливый сэр Пенапат, оказавшийся тут как тут, пустил по лагерю слух, что его светлость даже побледнели, когда эта сучка нырнула в водопад.

На следующее утро Синий Голос был потревожен телепатическим вызовом своего хозяина и о чем-то мысленно долго беседовал с Орогастусом. В это время принц Антар, как обычно бодрый и подтянутый, вышел из палатки и в компании сэра Ованона отправился осмотреть гигантский слип и прочие устройства и механизмы, обеспечивающие сплав леса вниз по Великому Мутару.

— Все это сделано настолько искусно, — заметил принц при осмотре желоба для спуска плотов, — что на сердце становится грустно, когда видишь запустение.

Собственно, слип был предназначен как для спуска, так, и для подъема бревен. Для этого требовалось загрузить большую платформу. С помощью противовесов и системы шестеренок и канатов, которые приводились в действие животными, можно было без особых усилий втянуть на верхнюю кромку немалый вес.

— Эти рувендиане явно не дураки, — заметил лорд Ованон. — У нас, правда, в доках Дероргуилы, тоже есть подобные машины, только они куда меньше.

— Меньше, больше… — тихо сказал Антар. — Дело в том, что с их помощью нельзя спустить вниз большие корабли. Только эти жалкие лодчонки… Но на них никак не увезти все необходимое для такого большого отряда, как наш, если нам все-таки придется идти вниз по Мутару.

— Это точно, — согласился Ованон. — Мы тут застрянем надолго.

— Об этом я и приказал Синему Голосу сообщить Орогастусу. У меня нет никакого желания вести людей в Тассалейские чащи на верную гибель. Да еще за какой-то непонятной штуковиной! Я больше не хочу исполнять дикие, безумные приказы и губить людей. Вот почему я очень нуждаюсь в поддержке товарищей, когда дело дойдет до критической черты и я откажусь следовать дальше.

— Об этом даже не стоит говорить, принц. На нашу поддержку вы всегда можете рассчитывать.

Антар задумчиво глядел вдаль, лицо его было угрюмо. Он долго молчал, прежде чем высказал свои заветные мысли.

— Боюсь, что с помощью этой экспедиции колдун решил убить сразу двух зайцев. Прежде всего использовать неудачу, чтобы опорочить меня в глазах моего венценосного отца. Коварный колдун знал, что мне не по нраву организованная им охота на беззащитных женщин. Да тут еще на маяке вчера я не смог справиться с нервами…

Лорд Ованон тактично промолчал.

Антар взглянул на друга, на лице его было страдание.

— Что делать! Я влюбился в нее, как мальчишка, Ованон.

— Я — за, мой принц! И лучшие люди в армии вовсе не осуждают вас за это. Мало ли что с кем может случиться! Но вы четко и добросовестно исполняли все приказы короля Волтрика. Никто не посмеет сказать, что вы пренебрегли своим долгом.

— Орогастус еще как посмеет, — с горечью возразил Антар. — Он ненавидит меня и давно строит козни. Уверяет отца, что я еще слишком молод, чтобы разобраться в большой политике и в управлении государством. Этот чертов пришелец… чудовищно жесток. И то, как мы поступили с пленными рувендианами, — его рук дело! Он досконально изучил характер моего отца и теперь вертит им, как хочет. Главным образом использует страх.

Ованон почтительно молчал.

— Отец раньше не был таким жестоким, — продолжал принц, — Когда я был совсем маленьким и еще была жива моя приемная мать Шонда, он был любящим мужем и отцом. Этакий весельчак, добрая душа… После знакомства с Орогастусом он резко переменился. Отец слишком долго ждал, пока взойдет на престол, к тому же несчастная Шонда оказалась бесплодной. Орогастус — не знаю, как ему это удалось, — развил в отце самые низменные страсти, раздул амбиции. Это он подал мысль казнить Шонду.

Ованон тихо сказал:

— Об этом все знают, ваша светлость. Ваш отец не допускает никакой критики в адрес Орогастуса. К тому же он — король!

— Да, — кивнул Антар. — Но когда я вспоминаю ту ужасную сцену — как он сорвал корону с головы умирающего короля Спорикара, — выражение его лица, жестокость, которую он проявил во время вторжения в Рувенду, у меня появляется жуткая мысль — а не довел ли его Орогастус до безумия? Конечно, чтобы утверждать нечто подобное, нужно иметь серьезные основания…

Лицо Ованона помрачнело.

— Вы не один пребываете в сомнениях. Многие разумные люди в армии считают, что вторжение в Рувенду было серьезной ошибкой. Я лично думаю, что дела вскоре пойдут куда хуже, чем мы рассчитывали…

Он замолчал, заметив бегущего к ним лорда Ринутара. Тот еще издали начал кричать:

— Ваша светлость! Поразительные новости! Лорд Орогастус определили, что принцесса Анигель жива. Она спускается вниз по Великому Мутару. Вам приказано преследовать ее. Отряд сократить, взять только сопровождающих вас рыцарей. Каждому иметь слугу. Тут, правда, есть одна закавыка — великий маг приказал ни в коем случае не трогать принцессу, пока она не найдет свой талисман. Только потом ее нужно захватить и предать смерти.