2 июня вождь выступил с докладом «о мандатах делегируемых на Украину» — отныне все делегируемые должны были получать разрешения в специально создаваемой для этого комиссии Совнаркома.

25 июня В.И. Ленин счел необходимым выступить по вопросу о замках для пушек — вероятно, Главное артиллерийское управление недостаточно четко организовывало обеспечение войск, в результате чего и стало необходимостью вмешательство в его мелкие дела (которыми занимался в 1917–1918 гг. максимум не имевший в партии особого веса член коллегии Наркомвоена К.А. Мехоношин) председателя правительства.

2 января 1920 г. В.И. Ленин выступил с докладом «О военной отчетности по ведомству Народного комиссариата почт и телеграфов и НКПС». Как видим, вождь строго следил за координацией военной деятельности наркоматов РСФСР.

Гражданская война заканчивалась, и 2 февраля 1920 г. глава правительства сделал доклад «О положении транспорта», находившегося в катастрофическом положении. Как справедливо отметила Э.Б. Генкина, это был единственный вопрос повестки дня заседания Совета Обороны. В постановочной части протокола заседания Совета Обороны даже зафиксировали поручение всем ведомствам выдвинуть из своих среды работников для временного откомандирования в ж.-д. мастерские Петрограда и Москвы с целью улучшения ремонта паровозов и общей постановки дела ж.-д. транспорта.

Размышляя над феноменом Ленина, А.И. Микоян писал в своих воспоминаниях: «В мае 1922 г. мне впервые довелось присутствовать как кандидату в члены ЦК на его Пленуме. Пленум проходил в зале заседаний Совнаркома. Члены и кандидаты в члены ЦК сидели за длинным столом, а Ленин занимал председательское место. Он держал в руках карманные часы и строго следил за соблюдением регламента выступавшими. Обстановка строго деловая, никаких посторонних разговоров, которые могли бы помешать ведению заседания. Для докладов Ленин давал, помнится, три минуты, в особых случаях — семь минут (например, [Я.Э.] Рудзутаку, который докладывал о Генуэзской конференции), выступавшим в прениях — одну-две минуты. Докладчики опытные: умея объяснить суть вопроса коротко, они вполне укладывались в установленный Лениным жесткий регламент. И тогда, и позже я убедился, как важно для политического руководителя ценить время, не говорить лишнего, уметь коротко излагать самую суть дела и, не допуская пустопорожних прений, уметь вовремя передать вопрос в деловую комиссию, назначив короткий срок для ее работы и представления проектов решений. Только этим и можно, пожалуй, объяснить, почему так много самых разных вопросов рассматривал Ленин за самые короткие сроки». Вождь успевал все и был готов ко всему.

Вопросы, с которыми выступал И.В. Сталин, были достаточно серьезны и прежде всего касались работы возглавляемого им Наркомата государственного контроля: два вопроса о ревизии советских учреждений, в т. ч. железных дорог; о вывозимых из Латвии продовольственных грузах. 13 мая Сталин докладывал от своего имени, от имени присутствовавшего на заседании Э.М. Склянского и отсутствовавшего Ф.Э. Дзержинского «Отзыв на письмо Радина», по итогам рассмотрения которого наркому госконтроля поручалось «организовать проверку советских служащих с точки зрения исполнения ими воинской повинности путем личного вызова и затребований соответственных документов». Сталин обязывался представить доклад по вопросу в 2-недельный срок. 13 мая датируется последнее выступление Сталина в Совете Обороны, после этого Совет рассматривал только сталинские телеграммы, что объяснялось регулярным пребыванием будущего генсека на фронтах, изредка прерываемым столичным «отдыхом» на заседаниях Полити Оргбюро ЦК РКП(б). Среди поставленных Сталиным вопросов по телеграфу можно привести в качестве примера запрос от 2 июня об отмене приказа Главного военно-санитарного управления об эвакуации из Петроградского военно-санитарного управления (Сталин в это время как раз спасал положение в Питере, который в любой момент мог быть взят белыми). Находясь на фронтах, Сталин, делая какие-либо шаги в военном ведомстве, упорно игнорировал Реввоенсовет Республики. Он напрямую обращался к государственному и партийному властным центрам — ленинскому Совету Обороны и Политическому бюро ЦК РКП(б), в котором вождь солировал и продавливал необходимые ему решения.

Отчасти благодаря сталинской чистке «конюшен»[84] военного ведомства В.И. Ленин держал под своим контролем (вплоть до последней болезни и связанными с ней внутрипартийными событиями) не только центральный аппарат управления РККА и персонально наркома, но и политический процесс в целом.

Л.Д. Троцкий направлял в Совет Обороны телеграммы по конкретным вопросам, которые, следует отметить, обсуждались в Совете Обороны с особой тщательностью. Так, по вопросу о военном имуществе в рыбинских складах ВСНХ Совет Обороны назначил специальную комиссию в составе И.В. Сталина, Э.М. Склянского, В.И. Ленина и Л.Б. Красина «для обследования в Чрезвычайной] ком[иссии] по снаб[жению] армии того, каким образом производится учет военного имущества на складах, с тем что спешные решения принимаются комиссией от имени Сов[ета] Обороны», а Склянскому поручалось «сегодня ночью (а заседания Совета Обороны и сами по себе проходили отнюдь не рано. — С.В.) переговорить по прямому проводу с Рыбинском». 5 мая Троцкий телеграфировал в Совет Обороны «Об отмене запрещения Главпродукта и Губпродкома выдачи Кузнецкой упродколлегией подкладки для шинелей; о предоставлении местным воензагам (отделам военных заготовок. — С.В.) права с согласия представителей местного исполкома брать необходимые материалы без предварительного сношения с центром».[85] Как следует из вынесенного 7 мая постановления, вопрос имел важное военное значение: речь шла об обеспечении Восточного фронта. 31 декабря 1919 г. Троцкий (не иначе, как в честь Нового года) почтил своим присутствием заседание Совета Обороны и выступил как содокладчик «Об учете военного имущества, находящегося на Петроградских складах». Троцкий, будучи в числе авторов идеи создания трудовых армий (он страшно боялся ослабления своего ведомства по итогам неизбежной с момента окончания Гражданской войны на европейской территории России демобилизации), 16 января 1920 г. выступил — уже не с содокладом, а самостоятельно — по вопросу «О заместителях представителей ведомств в Совете трудовой армии».

Дисциплинированный Ф.Э. Дзержинский делал на заседаниях Совета Обороны доклады исключительно по вопросам деятельности ВЧК — о телеграмме В.И. Невского и представителя ВЦСПС с предложением комиссарам дорог не допускать арестов чрезвычайными комиссиями служащих без предварительного согласования с комиссарами дорог и профессиональной ж.-д. организацией (наркому юстиции Д.И. Курскому Совет Обороны поручил расследовать «незакономерность» действий чекистов и дать свое заключение, Л.Б. Красину и Ф.Э. Дзержинскому — разработать правила). При этом присутствие Дзержинского и как правило отсутствие Троцкого приводило к тому, что интересы Реввоенсовета Республики не всегда удавалось отстоять представлявшему РВСР Э.М. Склянскому. Так, если 19 августа 1918 г. Наркомвоену удалось объединить все вооруженные формирования наркоматов под эгидой военного ведомства, 26 мая 1919 г. ВЧК добилась выведения из подчинения Наркомвоена войск особого назначения. Заслушав доклад «Об объединении всех родов войск особого назначения», Совет Обороны поручил начальнику ВОХР К.М. Валобуеву созвать на следующий день комиссию в составе Морозова (ответственный сотрудник Наркомата продовольствия), Н.И. Раттэля (ответственный специалист Наркомвоена) и Бальбатова (ответственный сотрудник Наркомпути). Комиссия обязывалась переработать Положение об объединении войск особого назначения, включив в штаб войск ВЧК двух помощников командующего (одного от Наркомата продовольствия, второго от Наркомпути). Первоначально предусматривалось, что начальник штаба «назначается ВЧК»,[86] однако эта формулировка, по-видимому, показалась все же недостаточно корректной по отношению к Наркомвоену, и 28 мая, несмотря на присутствие на совещании Дзержинского (был и Валобуев), в итоговом варианте декрета указывалось, что начальник Штаба ВОХР назначается «по соглашению Реввоенсовета Республики и ВЧК и утверждается С[оветом] н[ародных] к[омисса]ров». Впрочем, точно так же в декабре 1918 г. на заседании Бюро ЦК РКП(б) создавался Особый отдел: согласование с Реввоенсоветом Республики кандидатуры на пост руководителя отдела осталось пустой тратой бумаги.