— Господина Миву, господина Сукэгаву и прочих?

— Совершенно верно. По ночам, одного за другим… Более того, они ничего лучше не придумали, чем начать распускать слухи о том, что все это якобы моих рук дело. Глупцы! Разве я стал бы убивать таких ценных свидетелей! Однако кое-чего они добились — мое расследование заглохло. А ведь я до сих пор не знаю самого главного — кто дал князю яд. За его светлостью попеременно наблюдали три лейб-медика. Выходит, это либо кто-то из них, либо денщики. Еще там была одна женщина, которая тоже вроде бы поддерживала тайную связь с Отоми. Я проверял, да все без толку…

Матахатиро поднял голову и посмотрел на старейшину:

— Я скажу вам, кто это был. Лейб-медик Содзюн Мурасима.

Глаза Мамии просияли. Некоторое время он молча смотрел на Матахатиро, а затем вполголоса спросил:

— Это точно?

— Совершенно точно, ваша милость. Однажды вечером я обходил дозором замок и случайно услышал разговор господина Отоми с Мурасимой…

Матахатиро подробно поведал Мамии о том, как на следующий день он отправился к Хирануме, чтобы рассказать о подслушанном разговоре, и как в конце беседы Хиранума бросился на него с мечом.

— Вот оно что! — воскликнул Мамия, хлопнув себя по коленям. — Перед тем, как испустить дух, Хиранума успел позвать своего слугу Ясуно. Теперь понятно, почему они подсылали к тебе убийц. Отоми лично отдавал распоряжения об их отсылке. Я так и думал, что здесь что-то нечисто, а оно вот, оказывается, что. Значит, Мурасима… Ну, что же, пора действовать, но только осторожно. Если Отоми узнает, что ты вернулся, он постарается спрятать Мурасиму или, чего доброго, прикончит.

— Тогда вам и в самом деле следует поторопиться. Я думаю, что в лагере Отоми уже знают о моем возвращении.

— Тебя кто-то видел? — удивленно спросил Мамия.

— В городе еще никто, но, не доходя до хребта Оу, я встретился с человеком по имени Сидзума Отоми. Мне кажется, что он должен был прийти в город раньше меня.

— Сидзума Отоми? Родственник управляющего замком… — прошептал Мамия. Наморщив лоб, он посмотрел на Матахатиро.

— Вы его знаете? — спросил Матахатиро.

— Что-то припоминаю. Погоди, сейчас проверим.

Мамия хлопнул в ладоши. В коридоре послышались шаги, и в комнату заглянул тот самый самурай средних лет, который встретил Матахатиро при входе в дом. Мамия подошел к фусума и, присев на корточки, начал с ним о чем-то шептаться. Как только самурай ушел, старейшина вновь обратился к Матахатиро:

— Так и есть. У Отоми был родственник по имени Гонсиро. В наказание за какой-то проступок его лишили звания самурая, и эта ветвь рода оказалась прерванной. Сидзума — третий сын Гонсиро. По слухам, в Эдо он изучал приемы школы Тогун-рю, стал неплохим фехтовальщиком, а затем скитался по разным провинциям. Еще мне доводилось слышать, что у него какая-то необычная манера боя.

— Это правда. Я имел возможность в этом убедиться.

— Так что, ты с ним не только встретиться, но и подраться успел?

— Да нет, всего-то один раз мечи скрестили.

— Ну и как он тебе показался? Я помню, ты у нас был лучшим в отряде конного эскорта. Если вам с ним сойтись, кто кого одолеет?

Матахатиро промолчал, поскольку ответить на этот вопрос было непросто. Мамия несколько мгновений глядел на него, но, так и не дождавшись ответа, скрестил руки на груди и задумчиво произнес:

— Хм, интересно, с чего это он вдруг понадобился Отоми… Не иначе в охрану к себе позвал.

— Может быть, в охрану. А может быть, и для того, чтобы на вашу милость натравить. Зная его пристрастие к ночным убийствам, такую цель предположить нетрудно.

— Ты думаешь, Отоми хочет меня убить? — с завидным хладнокровием спросил Мамия. — Ну, что же, если он готов на это пойти, мне следует его опередить. Конечно, — размышлял он вслух, — чтобы окончательно припереть его к стенке и заставить сделать сэппуку, потребуется немало времени. Может быть, проще…

Старейшина внезапно посмотрел на Матахатиро. На его лице заиграла лукавая улыбка.

— А что, Аоэ, не хочешь ли послужить на благо родного клана, а? Ведь это самый верный способ. И хлопот немного, и дело закончим, — не меняя позы, вполголоса произнес Мамия.

— Вы приказываете мне убить господина управляющего?

— Это не приказ. Просто я с тобой советуюсь.

— И при этом я буду по-прежнему считаться дезертиром? — Матахатиро с подозрением посмотрел на Мамию. Два года, которые он провел, добывая себе пропитание работой телохранителя, увидев и познав самые низменные стороны человеческой натуры, приучили его к осторожности.

«Это не шутки», — подумал он. Мамия понимает, что устранение Отоми с помощью одних только доказательств его преступления — долгий и трудный путь. Отоми опытный интриган, и его влияние в клане поистине огромно. Много сил потребуется, чтобы разрушить это влияние, лишить его должности и приговорить к сэппуку. Зато, если убрать Отоми, все оставшиеся вопросы можно будет решить быстро и безо всякого труда.

Однако тайное убийство первого из всех самурайских старшин клана, вне зависимости от имеющихся причин, неизбежно ударило бы по самому Мамии. Градом посыпались бы упреки и обвинения как от своих же самураев, так и из других кланов.

Но если бы это убийство совершил дезертир Матахатиро Аоэ, дело приняло бы совершенно иной оборот. В этом случае Мамии не составит труда выйти сухим из воды, отрицая, что преступление было совершено по его наущению. Это не шутки! Матахатиро не позволит сделать из себя телохранителя Мамии, да к тому же задаром.

— Ваша милость, — сказал он, — прежде чем отдавать такой приказ, я прошу вас вернуть мне сто коку дохода и мое место в отряде конного эскорта. После этого распоряжайтесь мною, как вам будет угодно.

— Пока я только выясняю, готов ли ты стать на нашу сторону. Разумеется, со временем мы все обсудим, включая прибавку к твоему прежнему жалованию. — Мамия хитро взглянул на Матахатиро, но тот смотрел на него, не говоря ни слова. Лукавый огонек в глазах Мамии погас, он разнял скрещенные на груди руки и положил их на колени. — Ладно. Считай, что никакого разговора не было. За службу не беспокойся, я похлопочу, чтобы тебя как можно скорее восстановили в звании.

— Покорнейше благодарю.

— А пока постарайся лишний раз не выходить из дому. Неизвестно, что задумал этот ронин, да и люди из лагеря Отоми тоже не дремлют. Не забывай, что ты наш самый важный свидетель. Береги себя.

5

В начале второй луны Матахатиро получил приказ о выходе на службу.

Со времени его встречи со старейшиной Мамией, которая состоялась незадолго до нового года, Матахатиро затворником сидел у себя дома. Люди Отоми его не беспокоили, и ни о каких убийствах в клане тоже было не слышно. На первый взгляд казалось, что жизнь течет своим чередом, и ничего особенного в ней не случается, однако невидимая война за власть продолжалась.