– Репетиции оплачиваются как полноценная работа? – спросил Хаан.

– Разумеется, – заверил Том. – Я могу перевести деньги самой Руллебет или вам, или, если она так решит, я переведу деньги на счет ее факультета в Мультитехе. Кроме того, я буду выплачивать бонусы за каждое представление на публике. Первое еще предстоит организовать, но мне очень хочется поставить эту иллюзию. Теперь, когда Руллебет будет на меня работать, я точно смогу забронировать концерт в местном театре. Ну а потом… кто знает?

– Я надеюсь, что Руллебет сосредоточится на учебе.

– Я понимаю. Сэр, я буду всячески заботиться о Руллебет, поэтому она добьется в жизни всего, чего пожелает. Надеюсь, это даже поможет ей в учебе. Ну, и разумеется, она будет получать хорошие деньги.

Пока они беседовали, Руллебет соскользнула вниз грациозным круговым движением и с легкостью приземлилась на пол. Она поблагодарила невидимых зрителей взмахом руки, сияющей улыбкой и легким реверансом.

Руководство местного театра не горело особым желанием запускать новое шоу Тома. Он выдержал обескураживающую беседу с директрисой. Эта дама бегала от Тома несколько дней, но, когда он в итоге все-таки выследил ее, сообщила с кислой миной, что зрители уже устали от фокусников. Она сказала, что с прошлым иллюзионистом, дававшим представление во дворце, расторгли контракт в середине недельных гастролей.

Том знал, о каком иллюзионисте она говорит – это был фокусник старой школы, репертуар которого целиком состоял из трюков с игральными картами, носовыми платками и горящими сигаретами, но жаркие заверения Тома, что он разработал потрясающую новую иллюзию, не нашли отклика.

После этого он встретился с редактором газеты и пригласил в репетиционный зал, чтобы тот своими глазами увидел представление. Редактор уже забыл о коротких письмах, опубликованных им, так что Тому несколько раз пришлось напоминать ему, как заинтригованы были многие читатели.

Пожилой редактор, истинный уроженец Прачоса, сделавший карьеру на том, что подкреплял опасения и взгляды читателей, пропустил первую встречу, а на вторую прислал стажера, но все-таки появился сам после долгих уговоров.

Руллебет, облаченная в экзотический блестящий костюм, который они с Томом выбрали для представлений, вскарабкалась по специальному тросу, который Том выписал из Глонда, и под звуки таинственных заклинаний исчезла в воздухе.

– Повторите, – спросил стареющий журналист, пока дым после ее исчезновения расползался по залу.

– Хороший маг никогда не повторяет трюк, – ответил Том.

– Куда, черт побери, она делась? Где она сейчас?

– Вы видели, как она исчезла. Только по этой причине я уже не могу повторить иллюзию.

Журналист с неохотой кивнул:

– Хорошо. Это потрясающе.

– Благодарю.

Том громко хлопнул в ладоши. Руллебет изящно выскользнула из гримерки в дальнем конце зала, широко раскинув руки и ослепительно улыбаясь. Она отвесила глубокий поклон редактору, а потом, не сказав ни слова, поспешила обратно в комнату.

Тому пришлось удерживать гостя, чтобы тот не бросился за девушкой. Он хотел взять интервью у Руллебет и узнать, что она думает о перемещении из одной части зала в другую, но Том решительно проводил его к двери.

– Сэр, вы согласны, что вы только что видели нечто потрясающее?

– Думаю, да.

– Если так, то напишите обзор, уговорите руководящий комитет театра, пусть у наших горожан появится шанс разделить с вами подобный опыт. Это одна из многих иллюзий, которые я могу представить зрителям.

– Посмотрю, что можно сделать, – буркнул редактор, но без энтузиазма.

Рецензию напечатали только две недели спустя, когда Том начал уже отчаиваться во всем мероприятии, но когда статья вышла, то лучших формулировок представить себе было просто невозможно. В ней говорилось о загадке, мастерстве, удивительных и при этом невозможных вещах, обворожительной юной леди, дьявольском чародее и череде шокирующих и потрясающих зрелищ.

Том собирался поспешить во дворец с газетной вырезкой и обратиться к директрисе с просьбой передумать, когда она появилась на пороге собственной персоной.

Вскоре после этого по всему городу развесили аляповатые афиши «Вечера с Томом Чудотворцем». Через месяц состоялась триумфальная премьера.

Ему выделили два номера в программе сборного концерта. Он закрывал первое отделение перед антрактом серией довольно незамысловатых фокусов, а потом появлялся в конце второго отделения, припася трюк с исчезновением Руллебет в качестве кульминации. Концерты с успехом проходили на протяжении всей недели.

Когда Том попал в театр и начал регулярно пользоваться помещением, то расстроился из-за состояния, в котором пребывало здание. Сам зрительный зал выигрывал благодаря общему обновлению и косметическому ремонту, однако Тома куда больше беспокоило состояние механизмов. Электрическая проводка обветшала. Бóльшая часть прожекторов работала, но время от времени свет тревожно мерцал, когда включали основное освещение. Когда Том дотронулся до стойки микрофона во время технического прогона, его ударило током, один из техников замотал стойку изоляционной лентой и заявил, что все в порядке, но Том все равно ощущал покалывание от статического разряда при каждом прикосновении. Он старался делать это как можно реже.

Для фокуса в первом отделении нужен был сценический люк, но во время прогона его несколько раз заклинивало. И снова техники пришли на помощь и вскоре заявили, что проблема решена. Глядя на них, Том пришел к выводу, что эти с виду энергичные ребята – сами причина многих мелких проблем. Большинство из них были волонтерами, ничего не получали за свой труд, и у них было только одно преимущество: их переполнял энтузиазм. За бригаду отвечали два мужика, которые утверждали, что проработали в театрах всю жизнь, но оба были уже пожилыми, и каждый день тот, что чуть помоложе, надирался уже к полудню. После того как люк якобы отремонтировали, у Тома так и не получилось заставить его открываться без сбоев, и в итоге он выкинул из репертуара этот номер.

Как можно более ненавязчиво он прошелся по галерее над колосниками и проверил все веревки и подъемные механизмы. Маги ничего не оставляют на волю случая. Первый технический прогон вверг его в тоску, поскольку многое пошло не так, но уже второй получился лучше.

Затем началась неделя концертов, и все было хорошо. На премьеру собралось много зрителей, на второе представление меньше, но в течение недели количество посетителей неуклонно росло.

После первых номеров – выступали телевизионный комик, популярный пару лет назад, эстрадная певица, танцевальная труппа, несколько фортепьянных дуэтов – его простые, но сбивающие с толку трюки прошли на ура. Он начал карточный фокус, потом показал трюк, известный как «иллюзия Педжмана». На сцену вывозили на колесиках занавешенный паланкин, внутренний отсек которого скрывала драпировка. Когда занавески отдергивали, то зрителям демонстрировали, что в паланкине никого нет, но, как только Том опять закрывал их, кто-то снова отдергивал их изнутри, и оттуда появлялась во всем великолепии Руллебет. Затем Том демонстрировал несколько фокусов на одноколесном велосипеде, а заканчивал трюками посложнее, включая побег из металлической клетки под угрозой множества смертоносных ножей, готовых свалиться прямо на него.