Как только в Братиславе были достигнуты соглашения о том, что ЧССР может идти своим «третьим путём», не посягая в принципе на социализм и членство в ОВД, резко интенсифицировались хорошо организованные демонстрации, призывавшие руководство страны к более жёсткому курсу по отношению к СССР, к нейтрализации Чехословакии, всё чаще и громче звучали антикоммунистические лозунги.

Могли ли организаторы демонстраций не понимать, что они подрывают курс руководства страны на реформы, на построение «социализма с человеческим лицом» именно тогда, когда Дубчек со товарищи договорились с советским руководством и получили от него «добро»? Не могли не понимать.

Могли ли организаторы демонстраций или, как выразился бы Н. С. Лесков, «потрясователи», не понимать, что, повышая антикоммунистический, антисоветский градус они тем самым провоцируют ввод войск в Чехословакию? Не могли. Значит, действовали сознательно?

Подлили масла в огонь визиты в Прагу Тито (9 августа) и Чаушеску (10 августа), которые выразили полную поддержку руководству ЧССР, ну а 16 августа многие чехословацкие газеты словно по мановению некоей волшебной палочки взбесились, они стали во всё более жёсткой форме требовать от руководства дальнейшей либерализации, тон статей становился всё более вызывающим и антикоммунистическим. Можно сказать, что 16 августа стало своеобразным «Рубиконом» – советскому руководству стало полностью ясно, что руководство ЧССР совсем утратило контроль над ситуацией и возможна смена правительства. «Правда» тут же призвала команду Дубчека «навести элементарный порядок» и не позволять эксцессы в прессе и обеспечить выполнение того, что было зафиксировано в братиславском коммюнике. Тщетно.

18 августа советским руководством было резонно принято решение о проведении операции «Дунай» – вводе войск в Чехословакию. Собравший в тот день весь руководящий состав Вооружённых сил СССР маршал Гречко сказал следующее: «Я только что вернулся с заседания Политбюро. Принято решение на ввод войск стран Варшавского договора в Чехословакию. Это решение будет осуществлено, даже если оно приведёт к Третьей мировой войне».

В ночь с 20 на 21 августа в эфире прозвучал сигнал «Влтава-666» и началась операция «Дунай» (руководитель операции – генерал армии И. Г. Павловский). Как отмечает И. Дроговоз, в августе 1968 г. Советская Армия осуществила самую грандиозную по своим масштабам в послевоенный период стратегическую военную акцию. Около 30 танковых и мотострелковых дивизий СССР и его союзников за 36 часов оккупировали страну в центре Европы (в Афганистане СССР воевал силами лишь 4 дивизий). Всего в боевую готовность были приведены 70 дивизий ОВД.

Полумиллионный контингент (считая вспомогательные службы; численность собственно военного советского контингента составила 165 тыс. человек – на 20 тыс. больше, чем СССР потерял при освобождении Чехословакии в 1945 г.), 4600 танков пересекли границы ЧССР в двух десятках пунктов. 200-тысячная чехословацкая армия, считавшаяся одной из лучших в Европе, осталась в казармах и не оказала сопротивления, получив соответствующий приказ.

В 6.00 советская танковая колонна подошла к генштабу, и он был взят под контроль; между 6.40 и 7.00 было взято и блокировано здание правительства, к 9.00 взяты под контроль почта, телеграф, радио– и телецентры. В 9.00 десантники вошли в кабинет Дубчека – ему было заявлено, что он под надёжной охраной. Затем Дубчек, Черник, Смрковский и Кригель были арестованы агентами службы безопасности ЧССР, которой руководил генерал Шалгович (покончит с собой – официальная версия – в 1991 г.), и переданы советской стороне, которая обвинила их в саботаже и срыве соглашений в Черне-над-Тиссой и Братиславе. Главным лицом в ЧССР стал «генерал Трофимов», который почему-то носил полковничью форму. Это был член Политбюро ЦК КПСС, зампредседателя Совета министров и «начальник Чехословакии» К. Т. Мазуров.

Если армия ЧССР не оказала сопротивления, то гражданское население, главным образом молодёжь, устраивало акции гражданского неповиновения, митинги, блокировало шоссе, люди бросали в танки камни и бутылки с зажигательной смесью («коктейль для Молотова»), провоцировало солдат – главным образом советских, которые вели себя сдержанно. В отличие от этого представители других стран, испытывавшие к чехам давние «братские» чувства и уважавшие «орднунг», пресекали провокации огнём на поражение, и местное население это быстро уяснило. Кстати, именно эта «братская» любовь стала причиной, по которой советское руководство отказалось от ввода в ЧССР уже приготовленных Ульбрихтом пяти дивизий, ограничившись одной (формальное объяснение маршала Гречко: политически нецелесообразно, на дворе не 1939 год).

Вообще войска ОВД получили приказ открывать огонь только в ответ, и это правило в целом соблюдалось, хотя без эксцессов, естественно, не обошлось. По разным данным во время операции «Дунай» погибло (главным образом в результате несчастных случаев) от 100 до 300 чехословаков и примерно столько же солдат Советской армии. Официальные цифры советских потерь: 11 военнослужащих погибли, в том числе 1 офицер; ранено и травмировано 87 военнослужащих, включая 19 офицеров; в авариях, катастрофах при неосторожном обращении с оружием и т. п. погибло (а также умерло от болезней) 85 человек. Действительно, «бархатный» ввод войск.

Вечером 21 августа всё высшее руководство ЧССР на двух бронетранспортёрах было доставлено в аэропорт и вывезено в Польшу (в штаб Северной группы войск), а затем переправлено в Закарпатье, а после – в Москву на переговоры с советским руководством.

То, что лидеры ЧССР оказались за столом переговоров в Кремле – заслуга Людвика Свободы. Руководители СССР не собирались ни о чём договариваться с Дубчеком и его командой – они в глазах советских лидеров полностью провалились. В качестве участников переговоров Брежнев видел Свободу, министра национальной обороны генерала армии Дзура (член ЦК КПЧ генерал Дзур умрёт 15 января 1985 г. от сердечной недостаточности; это будет одна из четырёх странных смертей министров обороны ОВД за короткий промежуток времени между декабрём 1984 г. и январём 1985 г.: 20 декабря 1984 г. – член Политбюро ЦК КПСС маршал Д. Ф. Устинов – сердечная недостаточность; 2 декабря 1985 г. – член Политбюро СЕПГ, министр Национальной обороны ГДР генерал армии Г. Гофман – острая сердечная недостаточность; 15 декабря 1985 г. – член ЦК ВСРП, министр обороны Венгрии – сердечная недостаточность; все министры были лояльны по отношению к СССР и их дружный уход накануне антикоммунистических потрясений второй половины 1980-х годов не может не вызвать вопросы).

Появление Дубчека в Кремле – результат действия двух факторов: продолжающегося гражданского сопротивления в ЧССР и конечно же мужественной позиции 72-летнего президента Людвика Свободы. Не принадлежавший к лагерю реформаторов, вполне лояльный к СССР старый солдат Свобода поставил условие: арестованные руководители должны быть освобождены и принять участие в переговорах. К тому же, поскольку советское руководство стремилось политически оформить ввод войск – иначе советское присутствие в ЧССР оказалось бы нелегитимным – оно вынуждено было уступить: арестованных не только пригласили в Кремль, но приняли с почестями, как официальную делегацию.