Он щелкнул выключателем в прихожей.

— Есть кто дома?

В ответ тишина, потом он услышал доносящийся из кабинета голос Брэда:

— Только я, пап. Я здесь.

Стивен остановился в дверях кабинета. Брэд сидел в темноте и смотрел видео на стоящем в углу телевизоре. Брэд с Мэттом рыбачили с берега. Мелисса лежала на одеяле рядом с Ники, который дремал в тени под пляжным зонтиком в одном подгузнике. Малышу тогда был примерно год. Сам Стивен, должно быть, снимал, потому что Мелисса сердито взглянула на оператора и велела не снимать ее. Он вспомнил тот день. Отчетливо. Она почти отказалась покидать гостиничный номер, стоя перед зеркалом и ругаясь, что «потолстела из-за беременности». Он еще вспомнил, что тогда задался вопросом: неужели она и малыша ругает за то, что испортил ее фигуру? Тогда она и стала его отталкивать. Ссылалась на головную боль или просто на отсутствие настроения. Неужели, гадал он, пересматривая сейчас видео, она уже тогда изменяла ему, хотя и прожила с ним еще целых два года?

Впрочем, больше это не имело никакого значения. Важен был лишь сидящий на стуле подросток с прикованным к телевизору взглядом.

— А где остальные? — спросил Стивен.

— Хелен в карточном клубе. А Ники и Мэтт отправились в парк с доктором Маршалл, — ответил Брэд, не отрываясь от экрана. — Тогда отлично клевал луфарь, — негромко добавил он.

Стивен сел рядом с сыном.

— Я помню. Мэтт разозлился, потому что ты поймал самую большую рыбу.

— А я злился потому, что он поймал на три рыбки больше.

Стивен усмехнулся.

— Вы всегда и во всем соревновались.

— Наверное, у нас это от тебя, — совершенно беззлобно заметил Брэд.

Стивен всмотрелся в темноту, мерцающий экран лишь слабо подсвечивал пространство. Брэд побрился. Вымыл голову. Переоделся в чистое. Что-то изменилось. Стивен вспомнил взгляд Майка, когда тот в четверг вечером велел ему ехать домой, потому что он нужен Брэду. Что-то произошло, пока лучший друг вез его старшего сына домой в среду ночью.

Стивен откашлялся.

— Родителям трудно извиняться, — сказал он.

Брэд обернулся, и они обменялись серьезными взглядами.

— За что ты хочешь извиниться? — спросил Брэд.

— Если честно, не знаю. Я не знаю, чем вызвал такую перемену, Брэд, не знаю, должен ли вообще извиняться, но в среду ночью я тебя обидел. Прости меня, сынок. Я был неправ.

Он видел, как кадык Брэда задрожал, когда сын пытался сглотнуть ставший в горле ком. Он понимал чувства Брэда. Его самого душил такой же ком.

— Я тоже, пап. Я… не понимал.

Стивен нахмурился.

— Что не понимал, сынок?

Брэд пожал плечами.

— Все.

Стивен открыл было рот, чтобы продолжить расспросы, но тут распахнулась дверь. Дом наполнился лаем и визгом Ники.

— Нет, Синди-Лу! Сидеть, Синди-Лу!

Потом раздался голос, который он мечтал услышать целый день.

— Ники, мне кажется, что на сегодня с нее довольно дрессуры, — успокаивающе сказала Дженна. — Пусть бежит на задний двор, поиграет. По-моему, ей нужно отдохнуть.

Стивен увидел, как Дженна опустилась на колени в прихожей и стала расстегивать «молнию» на куртке Ники. Тот смотрел на нее с обожанием. Его младший сын — очень умный молодой человек.

— Джиму тоже? — живо спросил Ники.

Дженна улыбнулась. И Стивен почувствовал, как его сердце растаяло.

— Конечно. — Она встала, а когда Ники бросился прочь, крикнула вслед: — И руки помой перед ужином!

— А что на ужин? — спросил Стивен, и его растаявшее сердце учащенно забилось от ее прекрасной улыбки.

— Жареная курица, — ответила она, облизывая губы.

Тело Стивена откликнулось вместе с его сердцем, он мог только надеяться, что сыновья ничего не заметят. Сегодня он не в настроении говорить о пчелках и птичках. Если только это не разговор с Дженной. Если только этот разговор не включает элементы практики.

— Ты умеешь готовить? — спросил Стивен и не смог сдержать усмешки, когда улыбка Дженны из лучезарной превратилась в шаловливую.

— Все зависит от того, кто просит, — дерзко ответила она.

— Я прошу, — сухо ответил Брэд, появляясь рядом с отцом, и Стивен едва подавил смешок при виде виноватого выражения на лице Дженны. Как будто ее поймали на горячем.

Она открыла было рот, потом опять закрыла, когда во входную дверь ворвался Мэтт с четырьмя пакетами с изображением бородатого полковника — логотипа закусочной.

— Полковник точно умеет, — ответила она, поразительным образом приходя в себя. — Да это и к лучшему. Из меня неважная кухарка.

Мэтт покачал головой.

— Тогда до свидания! Я не позволю, чтобы в нашем доме торчала потенциальная мачеха без соответствующих кулинарных талантов.

Стивен заметил, как Дженна густо покраснела, и понял, что с его лицом происходит то же самое.

— В таком случае хорошо, что ты с ней не встречаешься, — добавил Брэд, протиснулся мимо Стивена, выхватил из рук Мэтта два полиэтиленовых пакета. — Там есть что-нибудь кроме костей?

Мэтт обиженно расправил плечи.

— Я ничего не трогал.

Брэд взглянул на Дженну, которую, казалось, вот-вот разобьет паралич.

— Вы ему не давали, да?

Дженна покачала головой.

— Угрожала запретом на развлечения.

Брэд казался пораженным.

— Я знал, что вы для него слишком умны, — пробормотал он. — Пошли, Мэтт.

Стивен смотрел в спину сыновьям.

— Интересно, он сейчас имел в виду меня или Мэтта?

Дженна взглянула на Стивена, ее глаза улыбались.

— А разве это имеет значение? Брэд вернулся. Что произошло?

Стивен покачал головой.

— Понятия не имею. — Он поколебался, потом поддался чувствам и обхватил ладонью ее затылок, зарылся пальцами в шелковистые волосы. Казалось, она успокаивается прямо у него на глазах. — Как Кейси? — спросил он, с облегчением заметив ее улыбку.

— С ней все будет хорошо. Врачи сегодня утром отключили искусственную вентиляцию легких, хотя горло у нее еще слишком болит, чтобы разговаривать. Я дала ей блокнот и ручку, оставив ее ругаться синими каракулями по поводу испорченного маникюра. Завтра ее переведут в обычную палату.

— Отлично. — Он наклонился к ней ближе. — Дженна, — прошептал он.

Ее глаза улыбались.

— Да.

Он наклонился еще ближе.

— Можно тебя поцеловать?