метр от пола, выгнулось, изо рта раздался крик, первый оборот — это больно. Я направила всю свою силу, чтобы помочь сыну быстрее пережить оборот, в сверкающих всполохах тело Макса изменялось, и детский крик сменился громким рычанием. Потом на пол плюхнулся зелёный дракончик с синими, как небо, глазами и оглядевшись, чихнул, выпустив из носа зелёный дым.

Надо сказать, что в зале опять все те же, и все там же. Как только дракон огляделся, все попадали на пол, на колени. Я боялась, что оборот сына вызовет зависть и злобу… мужественные воины, кичливые придворные, все смотрели на Макса, как на божество. Вот этого я и не хотела. Такое поклонение, как не воспитывай, все равно сделает только хуже. Дракончик с пробуксовками, путаясь в лапах, кинулся ко мне и спрятался за подолом юбки.

— Какой он хорошенький, — Ария улыбаясь, гладила топорщившийся гребень на шее брата, — расти быстрей, я хочу летать, — девушка довольно улыбалась. Амарант смотрел на сына, не скрывая слез, как и все в этом зале, а Тоний, словно у нас каждый день драконы оборачиваются, спокойно.

— Ваше императорское величество, — привлекла я к себе внимание Магнуса, который тоже смотрел на Макса, а не на артефакт карту, — Помозейская стена пала.

Только тогда все посмотрели на артефакт и увидели, что купола над картой не осталось. Что тогда началось, все повскакивали с мест и кинулись смотреть на карту, некоторые, неверующие даже руками водили над ней, проверяя, не ложь ли это.

— Наши договоры входят в силу, госпожа Сахрами, я принимаю вашу клятву верности, думаю, вам правда сейчас будет лучше дома.

Император дал понять, что нам нужно быстрее уехать, сплетни могут доползти до города, что во дворце есть дракон, и тогда выехать будет проблематично, смотреть на дракона соберется вся столица...

Глава 33

Я была рада вернутся домой. Никому не пожелаю такого путешествия. В постоянном напряжении и невозможности расслабится. И причина, конечно, Максимилиан. Он постоянно переходил из одной ипостаси к другой и был просто неуправляем. Если бы не моя золотистая сила, я, наверно бы поседела.

Ну как, спустить с неба мелкого дракона, который носится как угорелый, за птицами и пышет огнем. Слова на него не действуют, только моя сила, которая тонкими нитями пеленает паразита и спускает на землю. Максимилиан дуется, не разговаривает со мной, но через время отходит и просит прощение. Пустошь, неигровая площадка и тут есть хищные птицы, для которых дракончик будет добычей.

Из столицы мы выехали в тот же день, хорошо, что торговые дела нас не задержали, небольшой караван из пяти кибиток вполне мобилен и быстро едет. В столице было неспокойно, по своей силе, которая заполнила весь парк дворцового крыла, в котором мы жили, я узнавала новости. Не зря же пару дней только и делала, что сажала небольшие росточки деревьев и убирала сорняки. Не знаю, насколько долго она там задержится, но новости я узнаю быстрее, чем до меня долетают вестники от Мида.

Император объявил о «Великом исходе», пути свободны, и всем, тем, кто решит ехать в новые земли, будут выданы империалы для подъёма и закупа хозяйства. Мид присылал вестники, что он опять собирает караваны, которые пойдут в сторону новых земель с последним днем зимы. Нужно готовиться к нашествию переселенцев и активной торговле, мы то знаем, что может пригодиться тем, кто поедет далеко в пустошь. Да и свои земли нужно заселять. По договору с императором мне отходят прилегающие к нам площади, и это в два раза больше территорий, чем есть сейчас. Эти годы «Великого исхода» обещают быть насыщенными и полными работы.

В один из вечеров, когда набегавшийся за день Макс спал, а Ария украдкой читала при свечке, думая, что я не вижу, я жарила блины. Походная сковорода, несмотря на столько лет использования, а до сих пор выполняет свою работу, жарит без пригорания. Я замесила тесто, и нагрев свою прелесть до нужной кондиции, отгребла сильно раскаленные угли из костра в сторону, присыпав землёй. Завтра дети проснутся, и будет чем позавтракать, еще чем-то, кроме каши. В пути готовили те, кто был свободен. Если я была занята, обычно это выкапывание нужных растений и их приготовление к сушке, то готовили или воины, или Амарант.

— Она до сих пор с тобой? – Я вздрогнула от его голоса и на секунду замерла, потом расслабилась и продолжила жарить блины. С Амарантом эти пару недель я почти не разговаривала, только если что-то касалось Макса или Арии. Я словно отгородилась от него и тех моментов, когда он дурачился с детьми. Я знала, что Ария ему все рассказала, все про Карану, про то, что рассказывала ей о себе я. Этим она значительно мне помогла, я не хотела рассказывать все это сама.

— А что с ней будет, — ровно сказала я, — своих империалов она стоит.

— Я помню, когда увидел тебя впервые, Надя, — повторяя за дочерью, Амарант тоже стал называть меня Надя, — Сначала мне показалось, что ты просто похожа на Анодею, потом я понял, что ты, это она и… Я не понимал, почему я чувствую тебя по-другому.

— Ты же сам сказал, что я другая, — не поверила я ему.

— Другая, — кивнула Амарант и без приглашения сел за столик, отодвинув стул, — но я думал, что Анодея потеряла память и просто стала другой.

— Ты хочешь поговорить? – утвердительно сказала я.

— Я хочу поговорить, — согласился он, — но сначала хочу сказать спасибо за Арию, спасибо за сына, он удивительный… Я не прошу тебя простить меня, признаю, что вел себя как последний идиот, не могу понять почему… вернее, понимаю… я сам во всем виноват, но не могу понять почему все так произошло. И в том, что у нас ничего не получилось, и в том, что больше ничего не будет, виноват я, и только я.

Когда я выгнал тебя из города, я испугался как последний трус, испугался, что ты окажешься виновной в смерти