– Ты голодная?

– Глупый вопрос!

Аккарин разлил суп по плошкам и отломил два ломтя от большой буханки хлеба. Он взял в ладони одну из плошек, и над той начал подниматься пар.

– Настоящая еда! – пробормотала Сонеа, когда Аккарин поставил перед нею суп. – Не подумайте, что мне не нравилась ваша стряпня,– добавила она,– но в вашем распоряжении был очень ограниченный набор ингредиентов.

– Ладно-ладно, я знаю, что в плане поварского искусства до Такана мне далеко.

– Бросьте! Даже Такан не сумел бы ничего состряпать в этой пустыне.

– Он приготовил бы такое блюдо из костлявых птиц и засохших стеблей шема, что пальчики оближешь. Знаешь, почему Дакова оставил Такана в живых? Потому что понимал, что другого такого раба-повара уже никогда больше не найдет.

Простой овощной суп показался Сонеа лучше самых изысканных блюд. Когда вошел Дорриен, девушка как раз отодвинула от себя пустую плошку. Дорриен улыбнулся:

– Ну как?

– Восхитительно!

Дорриен рухнул в кресло.

– Вам нужно выспаться,– заметил Аккарин.

– Знаю,– сказал Дорриен, – но я все равно не смогу уснуть. Слишком много вопросов. – Он покачал головой.– Этот маг... как вам удалось пройти перевал, если он сторожил его?

– Небольшой обманный маневр,– ответил Аккарин и принялся рассказывать про их вчерашние приключения. Сонеа пристально наблюдала за ним. Аккарин казался другим, не таким холодным и отстраненным.

– Я думал, Парика погнался за нами, но теперь понятно, что он следовал приказу Карико. Они пересекли границу почти одновременно.

– Он был таким сильным! – Дорриен взглянул на Сонеа: —

Как тебе удалось справиться с ним? Кровь прилила к лицу Сонеа.

– Я остановила его сердце целительной силой.

– Он не сопротивлялся? – удивился Дорриен.

– Ичани не умеют Исцелять. Он понятия не имел, что такое возможно. – Сонеа вздрогнула.– Мне стыдно, – произнесла она. – Это гораздо хуже, чем убить человека в честном бою.

– На твоем месте я сделал бы то же самое. Он пытался убить нас.– Дорриен взглянул на Аккарина.– Парика был единственным Ичани на перевале?

– Да, но скоро могут прийти другие.

– Я должен предупредить крестьян.

– Предупредите,– кивнул Аккарин.– Особая опасность грозит людям со скрытыми магическими способностями.

– Вы хотите сказать, жители деревень на пути к Имардину станут жертвами Ичани?!

– Я надеюсь, у Гильдии хватит соображения эвакуировать их. Впрочем, Карико не позволит своим союзникам тратить время по дороге. Он боится, что Гильдия передумает. Если б они позвали меня на помощь сейчас, я еще успел бы приехать в Имардин прежде Карико и набраться силы от магов Гильдии.

Дорриен потрясенно переводил взгляд с Аккарина на Сонеа.

– А если Гильдия не позовет вас? Что она может сделать?

– Ничего. Собственно говоря, даже если они позовут меня, я не успею стать сильнее, чем восемь Ичани. Будь я сейчас Высоким Лордом, я бы эвакуировал Гильдию в Элан. Я научил бы черной магии нескольких достойных магов, а потом вернулся отвоевывать Киралию.

– Вы покинули бы страну? – с ужасом спросил Дорриен.

– Да.

– Должен быть другой выход!

– Другого выхода нет.

– Но вы вернулись. Зачем, если вы не собираетесь бороться?

– Я собираюсь бороться без надежды на успех, – печально усмехнулся Аккарин.

Дорриен посмотрел на Сонеа. «И ты тоже?» – прочитала она в его глазах.

– Как вы будете действовать? – тихо спросил он.

– Я еще не решил. Я собирался тайно вернуться в Имардин.

– Еще не поздно,– заметила Сонеа.

– У нас нет ни денег, ни лошадей. Мы не обгоним Ичани.

– Я достану вам лошадей, а деньги не проблема,– отводя глаза, сказал Дорриен.

– Вы ослушаетесь приказов Гильдии?

– Да.

– Что вы будете делать в Имардине?

– Ждать.

– А если они не позовут вас?

– Тогда битва проиграна. Моей силы недостаточно даже на одного Ичани.

– Утром мы были слабее Парики, однако справились с ним, – вмешалась Сонеа. – Почему бы нам не повторить маневр? Мы притворимся, что истощены, а потом используем целительную силу.

– Это очень опасно, – нахмурился Аккарин. – Ты не знаешь, каково это, когда у тебя забирают силу. Когда процесс пошел, ты становишься совершенно беспомощной.

– Значит, нужно действовать быстро.

– На одном Ичани это, может, и сработает, а другие? Даже если они не поймут, что ты делаешь, они будут осторожны и создадут барьер.

– Значит, нужно разбираться с ними поодиночке!

– А если они будут держаться вместе?

– Мы заставим их разделиться.

Аккарин задумался.

– Ичани не привыкли к большим городам, а трущобы Имардина – настоящий лабиринт, – задумчиво произнес он.

– Мы попросим помощи у Воров!

– А Ротан считает, что ты порвала связи с Ворами,– усмехнулся Дорриен.

При упоминании этого имени сердце Сонеа сжалось.

– Ты что-нибудь слышал про Ротана?

– С тех пор как Лорлен запретил мысленное общение, нет. – Дорриен посмотрел на Аккарина.– Можно, я скажу Ротану, что Сонеа жива? И вообще, может, мне сказать Гильдии, что я видел вас и что вы готовы помочь?

– Наверное, не стоит,– задумчиво сказал Аккарин. – Если мы с Сонеа собираемся выслеживать Ичани, они не должны заподозрить, что мы в городе.

– Гильдия будет держать ваше...

– Ичани узнают о нас от первого же убитого ими мага, – перебил Дорриена Аккарин.– Где, как вы думаете, я научился читать память против воли человека?

– О! – Дорриен замолчал.

– Гильдия не должна знать, – сказал Аккарин. Его сомнения уступили место решимости. – Ни слова о том, что вы нас видели. Чем меньше народу знает о нашем возвращении, тем меньше риск, что Ичани узнают наш план.

– Так, значит, у нас все-таки есть план? – спросила Сонеа.

– В зачаточном состоянии, – улыбнулся Аккарин.– Твое предложение может сработать, хотя вряд ли – на Карико. Дакова научился у меня Исцелять. Я не уверен, что он поделился своим знанием с братом, но, скорее всего, Карико имеет о Целительстве некоторое представление.

– Значит, Карико пока отпадает. Остается семеро Ичани. Думаю, на какое-то время нам этого хватит.

– Похоже, у вас все-таки есть план, – усмехнулся Дорриен. – Возможно, мне удастся вставить словечко, когда Гильдия будет обсуждать стратегию. Что я должен им сказать?