Но больше всего капитана 2-го ранга удивили огромные трубы, установленные в два ряда под наклоном вдоль бортов. Всего таких труб было шестнадцать. Не оставалось никакого сомнения, что это тоже оружие, ничто иное не могло занимать столько места на палубе военного корабля.

Тыртов подумал, что этот корабль вполне мог быть из состава таинственной эскадры, которая неделю назад захватила Проливы с Константинополем. Если бы не служба стационера, привязавшая «Аскольд» к Пирею, Павел Тыртов и сам сбегал на своем корвете до Дарданелл посмотреть, что там и как. Но российским МИДом ему было категорически воспрещено покидать гавань в военное время.

Рассматривая в бинокль палубу «Москвы», Павел Тыртов заметил прогуливающегося по ней высокого дородного человека в мундире полковника Русской армии. Этот самый полковник не мог быть никем иным кроме как Александром Александровичем Романовым, наследником российского престола. Капитан 2-го ранга, конечно, не был представлен цесаревичу, но несколько раз пересекался с ним на разного рода светских мероприятиях. Наличие подле означенного полковника двух казаков лейб-конвоя и хорошо известного Павлу Тыртову Сергея Шереметева не оставляло никаких сомнений – это был действительно цесаревич Александр Александрович.

Конечно, командир стационера должен был лично прибыть на «Москву» для представления наследнику, но на «Аскольде» еще только готовили к спуску на воду ял, а с с борта «Москвы» на воду уже спустили катер, который, опять необъяснимым образом, без парусов, гребцов или дыма от паровой машины, довольно резво побежал в сторону «Аскольда». Тыртов приказал спустить трап и в спешно одетом по такому случаю парадном мундире приготовился встретить посланца с неизвестного корабля.

Гавань Пирея. Палуба 17-пушечного парусно-винтового корвета «Аскольд»

Капитан Александр Васильевич Тамбовцев

Я глянул в свой походный ноутбук, где хранилась информация о кораблях и личностях времен царствования императоров Александра II и Александра III. Стоявшим в гавани Пирея «Аскольдом» командовал капитан 2-го ранга Павел Петрович Тыртов.

Это был опытный моряк и толковый офицер. Впоследствии в реальной истории он стал командующим Тихоокеанским флотом и управляющим Морским министерством.

Надо было немедленно нанести ему визит для установления взаимодействия и устранения возможных недоразумений. Я попросил командира капитана 1-го ранга Остапенко спустить разъездной катер, чтобы нанести визит будущему адмиралу. Компанию в поездке на корвет составил мне герцог Сергей Лейхтенбергский.

Когда катер с «Москвы» причалил к борту «Аскольда», мы по трапу поднялись на палубу и увидели сорокалетнего загорелого моряка, лицо которого украшала небольшая седоватая бородка. Он с изумлением смотрел на нас с герцогом с высоты мостика. Уж очень колоритной мы были парой.

– Господа офицеры, с кем имею честь? – спросил он у нас, спустившись на палубу.

Герцог представился. Капитан 2-го ранга, услышав, что его корабль навестил представитель российской императорской фамилии, вытянулся в струнку. Он был удивлен, но не очень сильно – если уж на неизвестно откуда взявшемся корабле в Пирее путешествует сам наследник российского престола, то другой внук императора Николая I уже вряд ли кого удивит.

Господин капитан 2-го ранга с удовольствием выслушал мое сообщение о том, что цесаревич желает видеть его на борту этого удивительного корабля. Впрочем, это было не последнее сегодня удивление командира «Аскольда». Герцог обратил внимание Тыртова на мою скромную особу. Он представил меня как одного из тех, кто несколько дней назад с боем прорвался в Проливы и участвовал в захвате Константинополя. Тыртов уже читал в газетах об этом событии и с удивлением, смешанным с почтением, посмотрел на меня.

– Так это были вы, господин…

– …капитан Тамбовцев, Александр Васильевич, – представился я. – Впрочем, я был всего лишь одним из многих, кто совершил рывок через Дарданеллы. В настоящий момент мы прибыли из Императорской главной квартиры государя вместе с цесаревичем и намерены встретиться с королем Греции Георгом и его супругой Ольгой Константиновной.

– Я думаю, что их величества, узнав, КТО прибыл в Пирей, уже сегодня примут вас. Не говоря уже о том, что они непременно захотят познакомиться с героями Константинопольского десанта.

– Итак, Павел Петрович, вы готовы следовать с нами на «Москву»? – спросил я у Тыртова.

Тот не стал тянуть со сборами и вскоре спустился вместе с нами по трапу. Он с любопытством посмотрел на рулевого нашего катера и был удивлен тому, как легко и просто он управляет своим маленьким судном.

– Капитан, а где у вас здесь кочегар? – поинтересовался Тыртов и очень удивился, когда я сообщил ему, что кочегар на катере как таковой вообще не нужен.

Поднявшись по трапу на борт «Москвы», Тыртов увидел стоящего у борта цесаревича, с любопытством рассматривающего в бинокль корабли в гавани Пирея. Потом заметивший нас граф Шереметев что-то шепнул на ухо своему шефу. Цесаревич обернулся, и на лице его появилась широкая радушная улыбка.

– Ваше императорское высочество, – отрапортовал ему командир «Аскольда», – я рад доложить вам, что экипаж корвета «Аскольд» готов выполнить любое ваше приказание!

– Хорошо, хорошо, господин капитан второго ранга, – пробасил ему в ответ Александр Александрович, – я не сомневаюсь, что все ваши матросы и офицеры храбро выполнят свой долг перед Отечеством. Возможно, что это произойдет в самое ближайшее время… – эти слова цесаревич произносил, наблюдая, как британский корвет «Эктив» спешно выбрал якорь и чисто по-английски, не прощаясь, направился к выходу из гавани. Эх, чует мое сердце…

Адъютант цесаревича граф Сергей Шереметев прервал изъяснения командира «Аскольда» в преданности трону, сообщив, что сигнальщик с «Москвы» видит у пирса коляску, запряженную парой лошадей, в которой сидит какой-то важный придворный чин – «весь в золоте и в орденах». Тыртов, немного подумав, высказал предположение, что это посланец греческой королевской четы. Мы поняли, что сегодня, позавтракав по-флотски, обедать будем уже по-королевски.

12 июня (31 мая) 1877 года. Греция. Пирей – Афины

Капитан Александр Васильевич Тамбовцев

Действительно, вскоре с пристани пришел катер, в котором сидел церемониймейстер греческого королевского двора с приглашением господ русских офицеров посетить дворец его любимого монарха. Ничего удивительного в этом не было. Удивительным было лишь то, что сама королева не приехала в Пирей.

Покинув родину, греческая королева Ольга стремилась использовать любую возможность, чтобы поддерживать связь с Россией. Каждый раз, когда в Грецию приходили русские военные корабли или торговые суда, она на берегу встречала соотечественников в надежде увидеть среди офицеров кого-нибудь из родственников и знакомых. Кажется, по-научному это называется ностальгией.

Греческая королева регулярно посещала эти суда, присутствовала на их праздниках и самодеятельных концертах, обедала вместе с судовой командой. Нередко их величество королева Ольга приглашала моряков к себе во дворец, устраивала для них чаепития. Русские моряки с судов, постоянно курсировавших в Средиземном море, называли великую княгиню Ольгу Константиновну не иначе как «наша матушка-королева».