* * *

Когда я осознал, что великой мужской Цели – выебать всех женщин – мне не достичь, я решил устремиться к этой цели максимально возможно оптимальным способом – через писание книг. А с помощью славы количество (переходящее в качество) женщин приблизится к Великой Цели вплотную.

Женщина! Я – вдали, или меня уже нет, но чуть ты начнёшь читать мою книгу, как почувствуешь, что я тебя ебу!

* * *

В случае моей смерти прошу винить Бога.

М. Е. В.

Кончается война. Германия. Поле перемежается с рощицами и редкими домиками. Идут по пустой дороге майор и его друг, старший лейтенант с денщиком своим, автоматчиком. Верой и правдой служил ему денщик и спасал от смерти не раз.

Ищут они дом, где бы остановиться на ночь их дивизиону. Видят у рощицы повозку с выпряженной лошадью и рядом девушка лет пятнадцати, красоты небесной, как фарфоровая статуэтка, немецкого, конечно, фарфора. Она увидела военных, сразу отвернулась, за лошадь прячется.

Майор как заметил девушку, замедлил шаг, и говорит:

– Вы идите, я вас скоро догоню.

Старлей всё понял, ему стало жаль девушку, у самого невеста чуть старше, и он отвечает твёрдо:

– Никуда ты один не пойдёшь, мы идём вместе.

Майор туда-сюда, а старлей ни в какую, и денщик с автоматом – его.

Ну, оставили девчонку позади, скоро приблизились к дому. Хороший дом. Пустой. Там и остановиться решили. Расставили по углам охрану, и ночь пришла. Спит дивизион.

Вдруг все в доме просыпаются от крика «Стой! Кто идёт!», – и сразу автоматная очередь.

Выскочили из дома – темень невпроглядь.

Старлей – к постовому: – Почему стрелял!?

– Крался кто-то, – докладывает. – Кричу: Стой! Всё равно шуршит.

Майор стал фонариком светить, держа его на вытянутой в сторону руке, чтобы, коль стрельнут по нему, не попали бы в тело. Постовой в кусты показывает, туда и светят.

Вдруг слышат стон. Идут на звук, продираются сквозь ветки – глядь – тело лежит, светят в лицо – девушка та. По-русски «Стой» не поняла. Видно, к своему дому шла. Наклонились над ней, стали ощупывать, фонариком светить – кровь на платье. Хотели платье снять, посмотреть, куда ранена, да она отбиваться начала, будто и не ранена вовсе. Но стонет. Задрали платье, а под ним рубашка из тонкого шёлка, а под ней живот развороченный. Вязли её на руки и понесли. Положили в доме на пол, перевязали кое-как, тут она и умерла.

Майор и старлей пошли руки от крови отмывать.

– Вот, дал бы мне её поласкать, живой бы осталась, – сказал мечтательно майор.

– Виноват, – ответил старший лейтенант.

Привёз девицу в дешёвый мотель. Интенсивно пообщавшись, мы стали одеваться. Выходим из номера, а она мне заявляет:

– В следующий раз чтоб ты меня в такой плохой мотель не возил. А я ей:

– С чего ты взяла, что будет следующий раз?

У неё глаза на лоб:

– Ты что, не хочешь больше со мной встречаться?

– В другом мотеле – нет.

Она помолчала с десять секунд.

– Ну если ты такой упрямый, то ладно, можно и в этом.

– Этот закрывается через неделю и его должны снести – видишь в каком он состоянии?

– А где же мы тогда встречаться будем?

– Нигде.

– Давай тогда завтра здесь встретимся, пока он открыт.

– Для тебя он уже закрылся и снесён под корень.

Она в слёзы. Мне её жалко стало:

– Не плачь, я тебя с моим другом познакомлю. Он добрый и богатый.

Она утёрла слёзы и спрашивает:

– Когда познакомишь?

– Сейчас.

– А где?

– В этом мотеле.

– Но ты же сказал, что для меня он уже закрылся.

– Это для тебя со мной. А для тебя с другим он останется открыт.

– И сносить его не будут?

– Не знаю, спросишь моего друга?

– А откуда он знает?

– Это его отель.

– Так вот почему ты сюда ходишь – он тебе бесплатно комнату даёт?

– Нет, я с ним расплачиваюсь.

– Чем расплачиваешься?

– Тобой.

Заходим в офис. Боб сидит за компьютером и смотрит порнографию.

Нехотя отрывается от экрана и оглядывает девицу.

– Привет, это Донна. А это Боб. Ну, мне пора.

Ухожу, не прощаясь.

Дело сделано.

Женщина взяла себе любовника, с которым возбуждалась до безумия, но никак не могла добраться до оргазма, тогда как с безразличным ей мужем кончала легко и привычно. Пробалансировав на грани оргазма с восторженным любовником часа два, она бежала домой доводить дело до конца с мужем.

В процессе таких перебежек она себя окончательно убедила, что, не испытывая оргазма с другим мужчиной, она мужу не изменяет.

Дело было во времена свежеиспечённой виагры. Мой приятель пожаловался мне, что у него на свою жену давно не встаёт. А с другими женщинами он, обременённый обязательством верности, не проверял. Правда, признался он, от порнографии он испытывает непререкаемую мужественность.

Тут его день рождения приблизился, вот я и подарил ему большую коробку, в которой лежала завёрнутая в цветастую бумагу маленькая коробочка, плюшевая, ювелирная, в которой вместо колечка была вставлена в щель голубая таблетка.

Мой приятель обрадовался моему подарку и решил в ближайшую пятницу вечером жене ввести сюрприз.

Муж этот был работник физического труда и вкалывал часов по двенадцать в день. Вот наступил вечер пятницы, он проглотил голубую чудотворицу за час до начала половой активности, следуя фармацевтическим инструкциям, и выжидающе смотрел в постели телевизор с женой, лежащей рядом, не подозревающей о неожиданном всплеске страсти, которая должна была её скоро захлестнуть. Однако тяжёлая рабочая неделя дала себя знать, и мой приятель на приблизительно 48-й минуте поджидания счастья провалился в глубокий сон. Выходные были для него временем отсыпания, и поэтому он проспал часов двенадцать, а когда проснулся, то вспомнил о напрасно проглоченной таблетке. С роковым запазданием он попытался тереться о спящую жену, но ничего не произошло.

Приятель позвонил мне на следующий день и стал злобно меня обвинять, что я подарил ему снотворную таблетку.