Я опустила вниз стульчак и встала коленями на него, чтобызад был повернут к Фостеру. Вся прелесть заключается в том, что в зеркалахможно наблюдать все происходящее.

Это было великолепное зрелище – видеть свой зад,гостеприимно предлагающий себя Фостеру, и его член, вторгающийся в мою курчавуювагину. К счастью, я расслабилась и была хорошо смазана, потому что он сталломиться в меня, как бык, и я приняла его целиком с первого удара.

Упоительно смотреть, как блестящий мужской член входит ивыходит из вагины… моей или чужой, это не столь важно. И в зеркале я моглавидеть каждую подробность. Он, как сумасшедший, ходил туда и обратно.

В какой-то момент мы попали в воздушную яму, я уселась начлен очень сильно, а он так глубоко прошел в меня, что я даже закричала отболи.

Во второй раз Фостер кончил не так неистово, как в первый.Но все равно он влил в меня столько жидкости, что я подумала, будто онизрасходовал еще один месячный запас. Нахождение вдвоем в тесном туалететребовало от нас определенной ловкости, но мы уже приобрели некоторый опыт.

За обедом, который Фостер с жадностью поглощал, разговорвернулся к спрятанным деньгам.

– Через десять лет я без всякого труда смогу перемещатьих, – сказал Фостер. – К этому времени истечет срок подсудности.

– Но мысль о деньгах, которые лежат рядом, а их нельзяиспользовать, должно быть, сводит тебя с ума?

– Не беспокойся, – ухмыльнулся он, – они непросто так лежат. У меня есть богатый дядюшка, он вкладывает их для меня… этона языке мафии называется «отмывкой». Все идет нормально.

– А почему ты летишь в Вашингтон через Монреаль, а нечерез Нью-Йорк?

Он задумался на минуту.

– Хорошо, – сказал он, – я отвечу. ДядюшкаСэм имеет сейчас компьютеры, которые проверяют подобных мне во время поездок.Если бы я купил билет до Нью-Йорка, ФБР узнало бы об этом в считанные минуты, именя гостеприимно встречали бы в аэропорту, чтобы спросить, откуда у меняденьги на билет.

Фостер и его брат были предусмотрительны и купили ферму всеверной части штата Вермонт, неподалеку от границы с Канадой. Из Монреаля онмог доехать до границы на автомобиле, затем пешком дойти до фермы, неподвергаясь допросу любознательных пограничников.

Его жизнь, казалось, была чересчур усложнена, но,догадываюсь, что это те сложности, которые нравятся в двадцатилетнем возрасте.Тем более в обмен на миллион долларов, которые приносят ежедневную прибыль.

Пока он говорил, я представила себе чудесную реку СвятогоЛаврентия и великолепный островной город Монреаль – «Париж Северной Америки». Ваэропорту Фостер наградил меня прощальным поцелуем и направился к себе наферму. Я с чувством печали помахала ему вслед, я знала, что никогда больше егоне увижу.

Сев в самолет, направлявшийся в Хьюстон, я сразу же уснула,занявший весь день перелет через Атлантику и разговоры с Фостером (и не толькоразговоры) отняли у меня всю энергию.

Я прилетела в Мехико Сити выжатая как лимон, к тому жесильно сказывалась разница во времени. Тело думало, что сейчас раннее утро,желудок считал, что была ночь, а голова утверждала, будто в разгаре полдень.

К тому же, как всегда, авиалинии сыграли злую шутку. Пропалодин из моих чемоданов, Извинения, извинения, сплошные извинения. Но тот ад,который я им устроила, оказался не напрасным, через полтора часа чемодан нашли.Я благодарила судьбу за то, что знала испанский язык, в противном случае, какмне известно из собственного опыта, я бы никогда не получила чемодан.

На минуту закралось подозрение. Возможно, агенты по борьбе снаркотиками знали, что Фостер сидел рядом, и решили проверить заодно и мойбагаж?

Как бы то ни было, служащие авиакомпании устроили мневеселую жизнь своим «маньяна» («завтра»), предлагая, чтобы я сейчас летела вАкапулько, а потом вернулась обратно узнать, не нашелся ли чемодан. Я кричала ивопила, объясняя, что заплатила дополнительно двести долларов, чтобы чемоданлетел со мной в этом же самолете, потому что у меня был избыток багажа.

Думаю, до их тупых голов дошло, что голландская скандалисткане отстанет, пока багаж не будет найден. И когда они это поняли, чемодан вдругобнаружился. Возможно, только так и можно вести дела на территории, гдегосподствует принцип «маньяна».

В мои намерения входило пробыть в Акапулько сорок пять дней,а в феврале слетать в Торонто, где в это время года любят собираться на своисъезды денежные тузы. Прыжком из жаркого климата в холодный и объясняетсябольшое количество багажа, поскольку мне приходилось везти с собой две сменыодежды.

Естественно, из-за всей этой перепалки я пропустила свойрейс в Акапулько, а когда снова зарегистрировала багаж, пришлось платить ещетридцать пять долларов за лишний вес. Было одиннадцать утра, и я до чертиковустала. Тут я узнала о второй бесстыжей выходке авиалинии: рейс на Акапулькозадерживался на два часа.

Увидев мое состояние, чиновники аэропорта предложилиугостить меня обедом в своем ресторане. Я и сидела там, пытаясь уговорить свойжелудок принять сэндвич с фруктовым соком и наблюдая за проходящей мимо местнойпубликой.

Моя голова почти опустилась на стол от усталости, когдаподошла стюардесса и сказала, что объявлена посадка на рейс в Акапулько. Япрошла в зал ожидания, где стоял шум, гам, крики, свист и пение.

На этом же самолете в свадебное путешествие отправляласьпара молодоженов. Им было не больше, чем по восемнадцать, и они выгляделипрелестно. В прощальной серенаде участвовало не менее двух дюжин родственникови знакомых. Но эта вспышка активности и шум под занавес были в моем состояниислишком сильной нагрузкой. Я умирала от желания поскорее забраться в большуюсеребряную птицу и пристроить куда-нибудь свою бедную уставшую голову. На этотраз на подушку.

На авиалиниях существует правило: создавать максимальныенеудобства в те моменты, когда вы более всего устали. И среди людей существуетопределенная закономерность: когда вы дошли до точки и не хочется ни с кемразговаривать, к вам обязательно привяжется какой-нибудь претендент на звание«Самый скучный и нудный человек в мире».

На этот раз привязался высокий, с большим животом, среднихлет техасец. Нет, он не походил на тех богатых хьюстонских свингеров, которыхмне приходилось знать. Этот парень был неудачник. Узнав меня, он хотел задатьсто один вопрос, начиная с того, где я родилась, и кончая тем, не трахалась лия в последнее время с толстым, нудным техасцем средних лет.

Я чувствовала, мне следует избавиться от него как можноскорее, иначе я могу сорваться с цепи. Я попыталась спастись от надоеды,расхаживая по залу в поисках человека, который мог в этом помочь, и сразу жеприметила высокого привлекательного юношу с приятным лицом. Но он находился вкомпании приятеля, прыщеватого, в угрях, с бородой и густыми усами, длиннымисальными волосами и глазами, как у побитой собаки.