Один готов, осталось девяносто девять.

Прошло несколько минут, и остальные члены команды стояли рядом с Тором.

Он подал сигнал Гордону, и команда бесшумно разделилась. Макруайри, Сетон и Бойд пошли с ним, остальные — с Гордоном.

Тор повел свою группу вокруг земляной насыпи. Чтобы достичь цитадели, им надо незамеченными забраться на нее.

Склон был очень скользким, и забираться на него пришлось на четвереньках. За несколько футов до вершины люди замерли и передали по кругу сигнал о готовности. Тор поднял руку: пять, четыре, три, два…

Они выскочили из тьмы на ничего не подозревавших часовых, словно духи смерти, и двумя стражниками стало меньше. Тор еще никогда не чувствовал себя так уверенно. Его задумка сработает, даже несмотря на численное преимущество противника десять к одному.

Шотландцы как раз собирались войти в башню, когда снизу — со двора — раздался леденящий кровь крик.

Тор выругался, понимая, что шансы на успех существенно уменьшились. Они лишились преимущества внезапности.

Он как раз собирался приказать людям распахнуть дверь в зал, когда краем глаза заметил нечто заставившее его замереть.

Макруайри оказался не менее наблюдательным.

— Похоже, это девочка, капитан.

Тор нахмурился, глядя на закутанную в плащ фигуру, борющуюся с часовым у ворот. Его сердце тревожно застучало. Это не просто девочка. Это его девочка. Судя по всему, его милая женушка решила не дожидаться освобождения. Интересно, почему он ничуть не удивлен?

Пробормотав проклятие, он устремился вниз по лестнице, ведущей из башни в нижний двор, по пути вытащив из ножен меч. Из его легких вырвался боевой клич — и у суетившихся внизу солдат кровь застыла в жилах.

Мгновением позже к нему присоединился Гордон.

* * *

Кристине повезло. Английские солдаты любили выпить.

Она уже почти прошла через зал, когда один из солдат, которого она сочла совершенно пьяным, неожиданно схватил ее за руку и усадил на колени. Она с ожесточением уже в который раз вытерла рот, все еще ощущая на губах отвратительный вкус слюнявого поцелуя. Но ради спасения можно и пострадать. Рассмеявшись, она игриво оттолкнула пьяного и подлила ему вина, которое тотчас приковало все его внимание.

Поморщившись, Кристина оглядела свою одежду служанки. Она искренне надеялась, что не слишком сильно ударила бедную девушку, но ей необходима была уверенность, что та не сразу очнется. Когда служанка открыла дверь ее комнаты, чтобы внести поднос с ужином, Кристина стукнула ее подсвечником по затылку и «позаимствовала» ее одежду. Главное — не наступить на юбку, которая примерно на три дюйма длиннее, чем ей нужно, и волочится по полу. Кристина связала девушке руки и ноги, заткнула ей рот кляпом, и удовлетворенно осмотрев свою работу, ушла. Даже если служанка очнется, она никого не потревожит.

Лорд Сигрейв и помыслить не мог, что пленница попытается бежать, и потому не поставил у двери часового, решив, что засова снаружи вполне достаточно. Что ж, об этом ему еще предстоит пожалеть.

Надеясь, что на ее пути больше не будет любвеобильных солдат, она взяла поднос, сложила на него грязную посуду, вышла из башни и спустилась по лестнице вниз. Избавившись от тяжелого подноса, она, прячась в тени, направилась к воротам, ожидая возможности выскользнуть вместе с деревенскими жителями. Но незадолго до ее прихода стражник закрыл ворота. Кристина знала, что ворота до утра не откроют, но приказала себе сохранять спокойствие.

Когда англичане поймут, что она сбежала? Кто-нибудь хватится служанки?

Успех ее побега зависел от множества обстоятельств. Кристине оставалось молиться о чуде.

Через несколько часов ее обнаружили. И все из-за любопытного котенка, обладавшего самым громким на свете голосом. Она старалась отпихнуть противный комок шерсти прочь, но он снова и снова возвращался, при этом издавая оглушительные звуки. Это заметил солдат и решил выяснить, что же так понравилось упорному котенку.

Он и извлек Кристину из ее убежища в тени.

— Почему ты там прячешься? — спросил он.

Как назло, Кристине в голову никак не приходило правдоподобное объяснение.

— Я… — Она приклеила налицо смущенную улыбку и усиленно захлопала ресницами. — У меня здесь свидание.

Увы, у Кристины не было никакого опыта в применении женских уловок. Глаза солдата стали суровыми.

— Кто?

— Эдуард, — поспешно сказана она.

Должен же здесь найтись хотя бы один Эдуард! Люди часто называют детей в честь своих королей, а Эдуард Плантагенет у власти уже тридцать лет.

— Какой Эдуард?

Проклятие, конечно, здесь больше одного Эдуарда. Когда она не ответила, стражник подтащил ее к факелу и окликнул других часовых, стоявших у ворот.

— Вы знаете эту девку?

Один из них знал. Он был на атаковавшей их бирлину галере.

— Это та девка, которую мы захватили. Дочка Фрейзера.

Нет, этого не может быть! Она была так близка к свободе! Это ее единственный шанс. Другого не будет, В следующий раз ее тюремщики уже не будут столь беспечными. Она попыталась вырваться, но солдат крепко держал ее за руку.

— Пожалуйста, — попросила она, — отпусти меня. Мне надо вернуться к своим обязанностям.

В это время и раздался ужасающий крик. Все повернулись в сторону насыпи и башни.

Кристина затаила дыхание.

Солдат отпустил ее руку. Но она сама придвинулась к нему, инстинктивно стараясь избежать столкновения с чем-то более ужасным, чем английские солдаты.

Отворились адские ворота, откуда вырвалась армия демонов. Четыре страшных духа, которые неслись к ним, были порождением ночных кошмаров. Одетые с головы до ног в черное, сверхъестественно высокие и мускулистые, они летели вниз по ступенькам, готовые обрушить на головы английских солдат всю дьявольскую силу своих огромных мечей.

Вместо плащей и металлических кольчуг на них было нечто вроде кожаных кольчуг, поверх которых были наброшены темные пледы. Даже лица под устрашающего вида шлемами были покрыты не синей краской древних шотландских кельтов, а золой. Но иногда что-то белое все же мелькало. Боже правый, зубы!

Исчадия ада улыбались.

Взгляд Кристины был прикован к ужасному воину, возглавлявшему атаку. В нем было что-то…

Да, Конечно. Он был совершенно неузнаваем, но ведь она знала его. Итак, муж пришел за ней.

Англичане не знали, что делать. Потрясенные солдаты даже не пошевелились, когда Кристина, осознав опасность, отошла в сторону, чтобы не оказаться на пути воинов. И началось светопреставление.

Несколько громких хлопков разорвали тишину ночи. Раздались крики ужаса. Кристина никогда не слышала ничего подобного. Это было похоже на гром и молнию, но небо оставалось чистым.