не смог бы создать более великолепное существо...что делало ее уродство еще более шокирующим. Линия поразительной белизны портила гладкость ее шерсти, отмечая шрам там, где какой-то давний коготь или клык разорвал ее плоть от кончика левого бедра вперед почти до плеча. Еще один уродливый шрам тянулся вниз вдоль ее правого колена и берцовой кости, и дюжина других белых пятен отмечала места, где другие раны давно зажили, но, очевидно, ужасно испортили ее шкуру. Ее правое ухо представляло собой всего лишь обрубок, а искалеченная правая глазница была пуста.

Какой бы "неподобающий выбор" Лиана Хэйнатафресса ни сделала в своей жизни, она была сотойи до кончиков ногтей на ногах, и ее желудок скрутило после недавнего завтрака, когда она увидела эти шрамы, эти давние раны. Они были больше, чем просто подтверждением ужасного ущерба, нанесенного этому скакуну; они были осквернением... и они были непростительны.

Но как только она подумала об этом, кобыла подняла голову, повернув ее вбок, чтобы сфокусировать свой оставшийся золотой глаз на вновь прибывших. Нет, не на всех новичках, поняла Лиана, на ней.

- Это неожиданное удовольствие, миледи, - сказала Хэйната, опираясь на трость и делая короткий реверанс перед скакуном. - Добро пожаловать в Хиллгард, Гейрфресса.

Брови Лианы, конечно же, взлетели вверх! Она должна была бы узнать, кем должен был быть этот скакун, по этим шрамам, по отсутствующим уху и глазу. Кто бы это мог быть, как не Гейрфресса, одна из семи взрослых особей табуна Уорм-Спрингс, пережившая нападение Крэйханы... и сестра Уолшарно? И она была достойной сестрой, размышляла Лиана, пытаясь представить, чего, должно быть, стоило тем семи выжившим кобылам без погибавших жеребцов убежать от демонов-шардонов Крэйханы с горсткой жеребят, которых им удалось спасти. И Гейрфресса была самой молодой и самой жестоко раненой и искалеченной из них всех. "Дочь ветра", - означало ее имя на старом контоварском, и сам северный ветер должен гордиться тем, что называет ее своей, подумала Лиана, ее собственные глаза горели, когда этот большой умный глаз рассматривал ее.

Гейрфресса еще мгновение смотрела на Лиану, затем скользнула через двор конюшни к Хэйнате. Она двигалась с невероятной грацией, в которую никто из тех, кто никогда не видел движения скакуна, не поверил бы, что это возможно для кого-то столь массивного и мощного. Она остановилась прямо перед баронессой, повернув голову в сторону, чтобы видеть ее, а затем наклонилась вперед, чтобы просто коснуться носом волос Хэйнаты. Она мягко выдохнула, затем снова подняла свою голову, и Хэйната улыбнулась огромному существу, возвышающемуся над ней.

- Всегда пожалуйста, миледи, - сказала она, - но боюсь, что Датгар и Гейрхэйлан оба застряли в Сотофэйласе с Теллианом и Хатаном, а Уолшарно в данный момент находится где-то на пути сюда, так что некому переводить нам.

Гейрфресса фыркнула и покачала головой, явно забавляясь. Затем она снова перевела взгляд с Хэйнаты на Лиану, и баронесса тоже склонила голову набок. Она мгновение смотрела на свою дочь, а затем пожала плечами.

- Я думаю, что дело Гейрфрессы может быть связано с тобой, любовь моя, - сказала она.

- Со мной? - К ее собственному удовольствию, голос Лианы звучал слишком похоже на подростковый тембр, и ее мать усмехнулась.

- Ну, она не ведет себя невежливо, но она также не смотрит на меня в данный момент, не так ли? Могу я спросить, права ли я, миледи?

Гейрфресса оглянулась на Хэйнату, а затем вскинула голову в ясном, недвусмысленном согласии. Баронесса пожала плечами.

- Вот и все, Лиана. Я бы предположила, что, поскольку Гейрфресса явно проделала немалый путь, с твоей стороны было бы только вежливо убедить ее в качестве нашего гостеприимства. - Баронесса обвела взглядом наблюдающих за ней конюхов и чуть повысила голос. - В этом ты действуешь от имени меня и своего отца, - сказала она. - Уверена, что ты сможешь найти любую помощь, которая тебе может потребоваться.

- Я, - Лиана изменила то, что собиралась сказать, и склонила голову в почтительном поклоне. - Конечно, миледи.

- Хорошо. - Хэйната в последний раз обвела взглядом конюшенный двор, затем протянула Шарлассе свободную руку. - Пойдем со мной, моя дорогая. Уверена, что немного этого чая еще осталось. До скорого, миледи.

Она отвесила Гейрфрессе еще один из этих полупоклонов, а затем они с Шарлассой ушли, оставив Лиану нос к носу с возвышающейся скакуньей.

***

- Ну, это первый раз за многие годы, когда у меня возникла такая проблема, - сухо пробормотала Лиана, поднимаясь на табурет.

Она уже проверила и обследовала ноги Гейрфрессы, мимоходом отметив, что той пора перелинять. Теперь пришло время расчесать шерсть кобылы лучшей щеткой, начиная с подбородка, что представляло небольшую проблему, поскольку макушка головы Гейрфрессы находилась более чем в десяти футах от земли. Это было непросто даже для рослой девы войны, отсюда и табурет.

Гейрфресса издала забавный звук, когда Лиана откинула ее гриву в дальнюю сторону, чтобы убрать ее с дороги, и начала водить чистящей щеткой по шее. Скакуны, как и лошади, проводили много времени в дикой природе, ухаживая друг за другом, и они были в этом умнее лошадей из-за своего большего интеллекта. Тем не менее, у них не было рук, и в тех случаях, когда к двуногим обитателям Равнины Ветров приходил скакун без сопровождения, простая вежливость требовала, чтобы те, у кого были руки, ухаживали за ним должным образом и полностью. Конечно, Гейрфресса не жила в стойле, так что не годилось бы полностью протирать ее щеткой для шкуры и тряпкой, как Лиана поступала с Бутсом каждый день. Лошади или скакуны, подвергавшиеся воздействию непогоды, нуждались в небольшом количестве жира в своей шерсти. С другой стороны, Гейрфресса вообще была непростой кобылой для ухода.

- О, я не знаю, так как все это было так давно... мэм.

Лиана оглянулась через плечо, и Дорам Гринслоуп улыбнулся ей. Гринслоуп служил в конюшнях Хиллгарда по крайней мере с сотворения мира. Будучи еще старшим учеником, он сам научил Теллиана ездить верхом и стал управляющим конюшней за много лет до рождения Лианы. Он также научил ее ездить верхом и строго воспитал в ней заботу, обращение, уважение и вежливость, на которые имеет право любая лошадь. По пути он также вытаскивал непослушную девочку из-под разных лошадей, когда она бросалась в их стойла, помог вправить левую руку, сломанную одной из этих лошадей, и, по крайней мере, один раз, насколько она помнила,