litbaza книги онлайнИсторическая прозаВизбор - Анатолий Кулагин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 82 83 84 85 86 87 88 89 90 ... 112
Перейти на страницу:

В 1978-м команда «Спартака» — разумеется, с Визбором — поехала в те же места: на сей раз именно на юго-западном Памире проходило — с подачи спартаковцев — первенство СССР по альпинизму. Пока спортсмены были заняты своими делами, Визбор всё больше бродил один, только на всякий случай предупреждал ребят, где будет находиться. Отсутствовал иной раз весь день, а возвращался с черновиком стихов или даже с песней, которую «вышагивал» в такой затяжной прогулке и которую, конечно, исполнял — если считал уже готовой — вечером у костра. Памирское лето 1978-го — это своего рода болдинская осень Визбора, когда он, и прежде много писавший о горах, создал поэтическую «энциклопедию альпинизма» — целую серию стихотворений и песен на эту тему. Он удивлял друзей то неожиданной поэтической параллелью:

Мы входим в горы, словно входим в сад:
Его верха в цветенье белоснежном,
Его стволы отвесны и безбрежны,
И ледники, как лепестки, висят.
(«Сад вершин»),

то почти детским взглядом на гигантский поминающий поэту… набор игрушек:

Если изумрудную долину
Речкой разделить наполовину,
Вкруг поставить горы
И открыть просторы —
Будет юго-западный Памир
(«Настанет день»),

то лирической тревогой, предчувствием беды, которое в горах (хотя горы в данном случае и не упомянуты) становится особенно острым:

Мы шумно расстаёмся у машин,
У самолётов и кабриолетов,
Загнав пинками в самый край души
Предчувствия и разные приметы.
Но тайна мироздания лежит
На телеграмме тяжело и чисто,
Что слово «смерть», равно как слово «жизнь»,
Не производит множественных чисел.
(Памяти ушедших),

а то гармоничным, интимным соединением альпинистской и любовной темы:

Когда луна взойдёт, свеча ночей,
Мне кажется, что ты идёшь к палатке.
Я понимаю, ложь бывает сладкой,
Но засыпаю с ложью на плече.
Мне снится платье старое твоё,
Которое люблю я больше новых.
Ах, дело не во снах и не в обновах,
А в том, что без тебя мне не житьё.
(«Передо мною горы и река…»)

Однажды Визбор предложил Мартыновскому и Лупикову подняться на красивую гору, тоже пока безымянную. Вершина её имела необычную кубическую форму и была эффектно увенчана гнездом орла. Взошли и решили называть вершину между собой «пик Садык» — в честь Татьяны, жены Сергея Никитина, в девичестве носившей фамилию Садыкова. И потом в этом слове есть восточный колорит, а они находились сейчас всё-таки в Таджикистане, недалеко от афганской границы. Дружеское восхождение и дружеское наименование горы запечатлено Визбором в шутливой песне «Мы шли высокою горою…» (она упоминалась нами в «байдарочной» главе), в которой языковые вольности — не помеха ощущению дружеской поэтической атмосферы того дня: «Орёл кружился над горный массив, над долиной, / Нас не спугнул его полёт, / И над обос…й вершиной / Аркан как памятник встаёт. / Он очень кратко выражаться / Среди ракетчиков привык — / Сказал он: „Будет называться / Вершина эта пик Садык“». Раз речь зашла о Татьяне, то заговорили, тоже в шутку, и о своих спутницах жизни: «Мы сразу вспомнили Татьяну / И наших жён, что ей под стать, / В которых нет совсем изъяну, / Характер если не считать». Жёны спартаковцев станут «героинями» написанной в том же 1978-м песни «„Спартак“ на Памире» — одной из самых остроумных у Визбора:

С горы мы пришли с синяками,
Тут жёны нам «радио» шлют:
С такими, как вы, говорят, долбаками
Пускай уж другие живут —
(Аркашей, Алёшей, Юрашей, Климашей
И с самым порядочным мной.
Мы приняли это как вызов,
Решили, что всё — нам пора
Остаться под видом обычных киргизов
И лазить всю жизнь по горам.

Кто такие Аркаша и Алёша, читателю и так уже ясно (Мартыновский и Лупиков). Юраша — Юрий Пискулов, а также Юрий Тинин, а Климаша — никакой не Клим, как можно подумать по аналогии, а скорее даже наоборот — Вилли, но по фамилии Климашин. Самоирония поэта не отменяет, однако, и скрытого за нею серьёзного смысла: «лазить всю жизнь по горам» Визбор и его друзья и в самом деле были готовы. И действительно лазили.

Забавная история произошла в этой экспедиции с Володей Башкировым. Он получил травму, и его отправили в ближайшую больницу — она находилась в городе Хорог (кстати, проложенную в 1930-е годы трассу Хорог — Ош бард-журналист воспел ещё в 1965-м в двух песнях и поведал о ней тогда же в специальном звуковом репортаже «Кругозора»). Володя продержался в больнице несколько дней, а потом сбежал к своим в альплагерь: не вынесла душа альпиниста того, что все ребята при деле, а он в это время лежит на койке и пьёт таблетки. И вдруг вслед за ним в лагере появляются… автоматчики! Зона-то — приграничная, о бегстве больного врачи сообщили на погранзаставу, а там рассудили просто и вполне по-советски: раз сбежал, оставив в палате целую упаковку продуктов, — не наш человек. Наш бы столько провизии не бросил. Шпион, не иначе! Инцидент разъяснился, пограничники уехали, но говорили и смеялись по этому поводу в лагере ещё долго.

Памир был в июне — июле, а в августе Визбор — уже на Кавказе, в Карачаево-Черкесии, в альплагере «Узункол». Кроме привычной компании, на этот раз рядом и дочь Татьяна. Она напросилась в поездку сама, а отец решил, что двадцатилетней будущей журналистке и впрямь пора приобщиться не только к байдаркам, но и к горам. Кататься на горных лыжах он пытался научить её в возрасте 13–14 лет. Было это на подмосковной станции Турист, где отец как истинный спартанец поставил дочь нарочно на самые некачественные — то есть советские — лыжи под названием «Слалом». Дескать, начинать надо со сложного! Ну, Татьяна как начала свою горнолыжную эпопею, так тут же её и завершила: больше у неё желания прокатиться не возникало. Хотя бывать в «Туристе» ей нравилось: необычная обстановка, разговоры, байки отца… И в «Узункол» — поехала.

Именно в «Узунколе» в августе произошла беда, оставившая сильный и тяжёлый след в душах альпинистов, и в том числе, конечно, — в душе Визбора.

Кавуненко, Башкиров и другие ребята из «Спартака» собрались пройти по нехоженой стене вершины с геометрическим названием Трапеция. Визбор отговаривал их — мол, стена очень опасная. Как будто предчувствовал беду. Взошли на гору альпинисты быстро, а вот спуск неожиданно оказался сложным — из-за тумана. Пришлось остановиться, разбить палатку и ждать подходящей погоды. И пока ждали — случилось то, чего предвидеть не мог никто. Ночью в палатку влетела шаровая молния. Олег Коровкин погиб сразу, остальные получили серьёзные ожоги. Кавуненко потом долго лечился, лежал в больнице, ему в несколько заходов пересаживали кожу. Когда спасательный отряд добрался до пострадавших, среди пришедших на помощь был и Визбор: помогал нести носилки, поддерживал морально. Потом уже ребята узнали, что, томясь неизвестностью и ожиданием и ничего ещё не зная о ЧП наверху, он написал в лагере песню-предчувствие под названием «Непогода в горах»:

1 ... 82 83 84 85 86 87 88 89 90 ... 112
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?