Впрочем, паническое настроение скоро прошло. Люди постоянно теряют работу. Если они умеют работать, то быстро находят другую.

Я упрям. Будь я проклят, если это дьявольское стечение обстоятельств навсегда отрежет меня от рынка ценных бумаг. Человек сам управляет своей судьбой. Конечно, не всегда получается так, как хотелось бы, но при настойчивости и терпении всегда можно добиться своего. Главное – не сдаваться; когда что-то не получается, нужно только проявить больше настойчивости.

Итак, я взял несколько листов бумаги и набросал план моей кампании по поискам нового места работы. Через полчаса были готовы несколько этапов плана, которые – в этом я не сомневался – дадут какие-то результаты. Теперь за дело.

Я позвонил двум знакомым агентам по трудоустройству и договорился о встрече. Два часа у меня ушло на совершенствование анкеты и автобиографии. Пока все шло хорошо. «Охотники за талантами» будут рады новому клиенту. Мне казалось, что моя анкета выглядит неплохо.

Проблемы начались на следующее утро. Я решил, что лучше всего начать с сейлсменов, с которыми мне приходилось иметь дело каждый день. Вероятно, они знают, кому требуются специалисты, к тому же они имеют представление о моих способностях. После недолгих размышлений я начал с Дейвида Барратта. Он работал на рынке ценных бумаг очень давно и знал сотни людей. Он должен что-нибудь предложить.

Я набрал номер «Харрисон бразерс». Мне ответил не сам Дейвид, а один из его сотрудников. Он сказал, что Дейвид занят и перезвонит, как только освободится. Я оставил свой номер телефона и стал ждать. Прошло два часа – ничего. Я снова позвонил в «Харрисон бразерс».

На этот раз ответил сам Дейвид.

– Привет, Дейвид, это Пол, – начал я.

Дейвид ответил не сразу:

– О, здравствуйте. Пол. Откуда вы звоните?

– Из дома. Значит, вы уже слышали?

– Да, слышал. – Опять пауза. – Вы еще ничего не нашли?

– Пока нет. Дело в том, что я только начинаю. Поэтому и звоню вам. Вы случайно не знаете, нет ли где-нибудь интересных вакансий?

– К сожалению, нет. Сейчас на рынке рабочих мест затишье, – сказал Дейвид. – Прошу прощения, меня ждет клиент на другой линии.

– Одну минуту, – успел вставить я.

– Да?

– Вы не могли бы уделить мне полчаса? Мы бы поболтали о моем будущем. Вы знаете рынок намного лучше меня.

– К сожалению, сейчас я очень занят...

– В любое время, когда вам будет удобно, – сказал я, чувствуя, как в моем голосе начинают проскальзывать нотки отчаяния. – За завтраком, после работы, я могу подъехать куда угодно.

– Пол, боюсь, я ничем не смогу вам помочь. – Голос в телефонной трубке звучал вежливо, но твердо. Очень твердо.

– Ладно. Можете звонить своим клиентам, – хмуро сказал я и положил трубку.

Я ничего не понимал. Дейвид всегда охотно откликался на любую просьбу. Его отказ говорил о многом. Возможно, подумал я, у меня сложилось совершенно неверное представление о Дейвиде. Может быть, он был одним человеком с нынешними клиентами и совсем другим – с бывшими? Впрочем, вынужденно признался я, на Дейвида это непохоже.

Не без тревоги я позвонил другому знакомому сейлсмену. Тот же результат. Вежливый отказ. С третьим было даже хуже. Я слышал, как тот говорил:

– Скажи ему, что меня нет. А если он позвонит еще раз, скажи, что я здесь больше не работаю.

Я сидел, тупо уставившись на телефонный аппарат. Дела складывались не блестяще. Кому еще можно было бы позвонить? О Кэше не могло быть и речи. С болью я вспомнил о Кэти, но получить такой же вежливый отказ и от нее – это было бы выше моих сил.

Клер! Уж она-то наверняка найдет для меня несколько минут.

Я набрал номер. Услышав мой голос. Клер сразу перешла на шепот.

– Пол! Тут такое о тебе болтают! Это правда?

– Не знаю. Что болтают?

– Что тебя поймали за руку на использовании конфиденциальной информации.

Наконец-то нашелся человек, который прямо сказал, что они все думают.

– Нет, это неправда. По крайней мере никакой конфиденциальной информацией я не пользовался. Но в Ассоциации рынка ценных бумаг действительно так думают. Поэтому я и ушел.

– Ушел? Но все говорят, что тебя выгнали!

– Точнее, вынужден был уйти. – Я готов был положить трубку. Оправдываться и дальше значило бы зря сотрясать воздух. Очевидно, все поверили в мою виновность. В конце концов я тихо сказал: – Я ничего плохого не делал.

– Я знаю, – отозвалась Клер.

Меня захлестнула волна благодарности, я почувствовал облегчение.

– Ты знаешь? Откуда ты можешь знать?

Клер засмеялась.

– Ты – последний человек, который ради собственного обогащения мог бы воспользоваться конфиденциальной информацией. Из всех моих знакомых ты – самый непосредственный. Слишком серьезный. Слишком скучный.

– Я и не пытаюсь это отрицать, – сказал я. Настроение у меня немного поднялось.

Клер перешла на заговорщический шепот:

– Расскажи, что же на самом деле случилось?

Я рассказал, как и почему я купил акции «Джипсам». Когда я упомянул о роли Кэша во всей этой истории. Клер меня прервала:

– Ну и скотина! Как я сразу не догадалась, что без него и здесь не обошлось. Боже мой! Это просто невероятно, что его еще пускают на рынок!

Клер почти угадала. Насколько я понял, за Кэша тоже взялась какая-то комиссия. Возможно, его дни в «Блумфилд Вайс» тоже сочтены. Это меня немного утешало. Впрочем, подумал я, если кто-то и сумеет выбраться сухим из воды, то только Кэш.

Я рассказал Клер о своих разговорах с Дейвидом Барраттом и другими агентами.

– Что ж, это меня не удивляет, – сказала Клер. – Знаешь, сейчас все только о тебе и говорят, даже те, кто тебя не знает. Уверяю, никто не станет торопиться принимать тебя на работу.

Удар был слишком тяжел, и Клер это поняла.

– Прошу прощения, Пол, я не то имела в виду, – тут же поправилась она. – Через месяц-другой скандал забудется. Ты что-нибудь подыщешь. – Я молчал. – Пол! Пол?

Я пробормотал «до свиданья» и положил трубку.

Вот так. Никуда от этого не уйдешь. На рынке облигаций мне работы не найти, по крайней мере сейчас. Возможно, никогда не найти. Все очень просто. Конец всем моим планам.

В сущности, я все понял после первого же разговора с Дейвидом Барраттом, но пытался убедить себя, что это не так. Я верил, что настойчивость и сила воли помогут мне найти работу. Но ни настойчивость, ни сила воли не заставят людей забыть, что когда-то я был одним из самых известных финансовых преступников, использовавшим конфиденциальную информацию для собственного обогащения.