Вайолет потрепала ее по руке.

– Наверняка он скоро появится. И мы все узнаем, зачем ему понадобилось, чтобы мы не отходили от тебя ни на шаг. Только не думай, – поспешно добавила она, встревоженно округлив глаза, – что это для нас обуза. Ты же знаешь, мы обожаем твое общество.

Пенелопа успокаивающе улыбнулась:

– Знаю. И это чувство взаимно.

В цепочке гостей, ожидавших своей очереди поприветствовать хозяев, было всего лишь несколько человек, и вскоре они смогли поздороваться с Дафной и ее мужем, Саймоном.

– Что, – спросила Дафна без всякой преамбулы, как только убедилась, что остальные гости не могут их услышать, – происходит с Колином?

Поскольку вопрос был адресован в основном ей, Пенелопа сочла необходимым ответить:

– Не знаю.

– Он тебе тоже прислал записку? – спросила Элоиза.

Дафна кивнула:

– Да, там говорится, что мы должны приглядывать за ней.

– Тебе еще повезло, – заметила Гиацинта. – Нам поручено прилипнуть к ней и не отлучаться ни на минуту. – Она подалась ближе. – «Прилипнуть» он подчеркнул дважды.

– А я-то думала, что я для вас не обуза, – съязвила Пенелопа.

– Конечно, нет, – жизнерадостно отозвалась Гиацинта, – но в слове «прилипнуть» есть что-то ужасно приятное. Оно просто липнет к языку, правда?

– Вам не кажется, – поинтересовалась Элоиза, – что она чуточку помешалась?

Гиацинта пренебрежительно пожала плечами.

– И потом, все так драматично. Я чувствую себя участницей какого-то шпионского заговора.

– Шпионского, – простонала Вайолет. – Помоги нам Боже.

Дафна встревоженно подалась вперед.

– А нас он просил…

– Только не устраивай из этого состязание, дорогая, – вставил Саймон.

Она стрельнула в него недовольным взглядом, прежде чем продолжить:

– Колин просил нас проследить, чтобы она не приближалась к леди Данбери.

– К леди Данбери! – воскликнули все хором, за исключением Пенелопы, хорошо представлявшей, почему Колин не желал, чтобы она приближалась к старой графине.

Видимо, он придумал кое-что получше, чем ее идея убедить леди Данбери солгать, сообщив всем, что она и есть леди Уистлдаун.

Скорее всего это двойной шантаж. Что еще это может быть? Должно быть, он раскопал какую-то жуткую тайну из жизни Крессиды.

У Пенелопы даже закружилась голова от восторга.

– Мне казалось, ты в хороших отношениях с леди Данбери, – сказала Вайолет.

– Это действительно так, – отозвалась Пенелопа, изобразив изумление.

– Любопытно, – задумчиво произнесла Гиацинта, постукивая пальцем по щеке. – Весьма любопытно.

– Элоиза, – вдруг сказала Дафна, – что-то ты сегодня очень тихая.

– Не считая того, что она назвала меня помешанной, – заметила Гиацинта.

– Что? – откликнулась Элоиза, продолжая смотреть в пространство, а возможно, на что-то вполне конкретное за спиной Дафны и Саймона. – О, полагаю, мне просто нечего сказать.

– Тебе? Разве такое возможно? – спросила Дафна с явным сомнением.

– В точности моя мысль, – подтвердила Гиацинта.

Пенелопа молча согласилась с ней. Невероятно, чтобы Элоиза не высказала свое мнение, особенно в подобной ситуации, которая с каждой Секундой становилась все более загадочной.

– Вы и без меня все сказали. Не представляю, что еще я могла бы добавить. – Элоиза пожала плечами.

Это показалось Пенелопе в высшей степени странным. Вся ирония заключалась в том, что Элоиза всегда полагала, что у нее есть что добавить к разговору.

– Пожалуй, нам пора двигаться дальше, – сказала Вайолет. – Мы задерживаем остальных гостей.

– Увидимся позже, – пообещала Дафна. – И… О!

Все придвинулись ближе.

– Хочу вас предупредить, – прошептала она, – леди Данбери пока еще нет.

– Это облегчает нашу задачу, – сказал Саймон, несколько утомленный всей этой суетой.

– Только не мою, – возразила Гиацинта. – Я все равно должна липнуть к ней во что бы то ни стало.

Вайолет застонала.

– Ты уверена, что в состоянии терпеть наше общество? – спросила она у Пенелопы.

– Не думаю, что у меня есть выбор, – ответила та, забавляясь этим обменом репликами.

Элоиза, к всеобщему удивлению, сжала Пенелопу в коротком объятии.

– Что это ты вдруг? – спросила Пенелопа с улыбкой.

– Да так, – ответила Элоиза, ухмыльнувшись почти как Колин. – Просто мне кажется, что эта ночь будет особенной для тебя.

– Вот как? – осторожно спросила Пенелопа, не догадываясь, что та имеет в виду.

– Что-то затевается, это ясно, – сказала Элоиза. – Иначе Колин не стал бы разводить подобную таинственность. Жаль, что я не смогу оказать тебе поддержку.

– Элоиза Бриджертон, ты, кажется, становишься сентиментальной? – сказала Пенелопа.

– В моем-то возрасте? – Элоиза изобразила шутливое негодование; – Не думаю.

Следующий час они просто бродили по дому, смешавшись с остальными гостями.

– Мы как какое-то чудище с тремя головами и шестью ногами, – заметила Пенелопа, направившись к окну; Ее спутницы поспешили пристроиться к ней.

– Ты действительно хочешь посмотреть в окно, – поинтересовалась Гиацинта, – или проверяешь нашу бдительность? И куда подевалась Элоиза?

– В основном проверяю, – призналась Пенелопа. – А что касается Элоизы, то ее наверняка задержал кто-нибудь из гостей. Вы не хуже меня знаете, что здесь полно людей, от которых трудно отвязаться.

– Хм, – отозвалась Гиацинта, – у нее довольно своеобразное представление о понятии «приклеиваться».

– Гиацинта, – сказала Пенелопа, – если ты ищешь оправдание, чтобы отлучиться на несколько минут, то, пожалуйста, иди. – Она повернулась к Вайолет. – И вы тоже. Если вам нужно уйти, обещаю оставаться в этом углу до вашего возвращения.

Вайолет в ужасе уставилась на нее:

– И нарушить слово, данное Колину?

– А разве вы дали ему слово? – спросила Пенелопа.

– Нет, но, полагаю, это подразумевалось, учитывая его пожелание. О, смотрите! – внезапно воскликнула она. – Вот он.

Пенелопа попыталась незаметно подать знак мужу, но все ее предосторожности свела на нет Гиацинта.

– Колин! – завопила она, энергично размахивая рукой.