Далее последовали объятия со слезами и смехом. Сам не понимаю, чему это мы все радовались. Просто нам всем было хорошо. Наконец Сима, как самая старшая и, несомненно, самая ответственная, напомнила об основной причине, ради чего мы собрались в маленьком домике в лесной чаще.

— Лохматый, ты пить-то будешь?

— Точно, как я сам не догадался, плесни нам медовушки.

— Кто о чем, а вшивый о бане.

— Смею заметить, что даже для пользы дела я не смог обнаружить у себя ни одного паразита.

— Да не об этом я! Зелье пить будешь?

— Ах зелье… Эту жутко пахнущую дрянь?

— Да.

— А медовушки для храбрости?

— Перебьешься!

— Тогда буду.

Сима протянула мне миску. Что и говорить, запах от нее шел чуть получше, чем от горных спиногрызов. Но что делать, такая уж нелегкая наша колдунская доля. Я попытался отключить все вкусовые рецепторы и напрочь вырубить нюх, после чего залпом, выпил варево. Как я и думал, вкус его оказался ненамного лучше, чем запах. После того как последняя капля этой мерзости оказалась в моем бедненьком желудке, Сима со всего маху треснула мне кулаком в лоб и проговорила короткое заклинание, уж очень похожее на замысловатое ругательство. Наконец-то что-то бахнуло. Весь дом окутали клубы дыма.

Когда дым рассеялся, я нос к носу столкнулся с собой.

То есть я действительно стоял перед самим собой, во всей своей красе. Шерсть, лапы, хвост, зубы. Вот именно эти зубы я и пустил в дело, резким движением метнувшись к самому себе и вцепившись в ногу. Знаете как я удивился! Только представьте: вы смотрите утречком в зеркало, а оно вдруг бросается на вас и коварно кусает.

— А-А-А! Ты чего, больно же!

— Р-р-р! — нагло заявило мое отражение и оскалилось.

Я инстинктивно оскалился в ответ.

— Посмотрите, Серафима, как они быстро нашли общий язык!

— Ну так они же оба кобели, чего с них взять!

Тут я наконец-то осмотрел себя. Батюшки светы, да это же я! Точно я. Руки, ноги, пальцы и, что самое главное, полное отсутствие хвоста. Значит, все прошло хорошо, если, конечно, не считать укушенной ноги. И, судя по силе укуса, с Шариком тоже все хорошо.

— Р-р! — недовольно прорычала моя бывшая оболочка, вернувшаяся к своему законному хозяину.

Я протянул руку, чтобы погладить пса, и только мгновенная реакция спасла меня. Клыки клацнули вполне однозначно.

— Ты чего, Шарик? — удивился я.

— Р-Р-Р!

— Так, судя по всему, ребятам надо поговорить, — философски заметила Сима. — И думаю, что мешать им не стоит. Пойдем-ка мы с тобой, Селистенушка, прогуляемся.

— Да, пойдемте, — согласилась боярышня, но перед тем как уйти, подошла к Шарику, ласково потрепала его (А НЕ МЕНЯ!!!) за ухом: — С возвращением тебя, Шарик! Честное слово, во время твоего отсутствия он защищал меня, не щадя своей жизни, так что, пожалуйста, не суди его строго.

Пес с удивлением посмотрел на свою хозяйку, словно сомневаясь в ее словах.

— Ты же знаешь, я никогда тебе не врала. Кстати, Даромир тоже не врет (в этот момент я даже поперхнулся), только вот немного приукрасить любит.

После этого очередь дошла и до меня. Селистена тихонечко взяла меня за руку (словно боялась ее повредить) и улыбнулась самой очаровательной улыбкой, какую я только видел за свою жизнь. Вот так и гибнут герои. Не в бою, а после таких вот взглядов.

— Правду сказать, я немного забыла, какой ты симпатичный. — С этими словами она чуть сильнее сжала мою руку, игриво подмигнула и быстро вышла из дому.

— Значит, так, — строго проговорила Сима, проводив Селистену лукавым взглядом. — В доме не драться, посуду не бить, мебель не ломать. Понятно вам?

Мы кивнули головами.

— Да, чуть не забыла, обед на столе, а медовуха в кувшине.

Мы кивнули головами более радостно. Сима еще раз посмотрела на нас, вздохнула, пробормотала себе под нос что-то вроде «ну прямо как дети» и пошла догонять Селистену.

Мы с Шариком сели за стол. Нездоровая, тревожная тишина повисла в комнате. Честно говоря, я не знал с чего начать. Ну да, я, конечно, виноват, совершенно без спросу влез в чужую шкуру, но я не виноват! В конце концов, он сам полез под горячую руку.

— А не тяпнуть ли нам по ковшичку медовухи? — наконец решил я прервать затянувшуюся паузу.

Пес повел шеей, но вроде как не отказался. Ну и прекрасно. Я наполнил посуду пенистым напитком (ой спасибо Серафиме за такую заботу!), и мы молча выпили. Я тут же наполнил еще по одной, опорожнили и эти. Стало как-то веселее. Шарик тоже немного расслабился и уже не смотрел на меня как на врага всего человечества.

— Знаешь, Шарик, я слишком долго был в твоей шкуре и понимаю все твое неудовольствие моим поступком. Единственное, что я могу сказать в свое оправдание, сделал я это не нарочно.

Пес посмотрел на меня с явным интересом.

— Давай так, я тебе расскажу все по порядку, а там… Ну, в общем, там видно будет.

Лохматая голова кивнула в знак одобрения. Я разлил еще по ковшику (исключительно для красноречия) и начал свой рассказ уже в третий раз. Первый раз для луговых спиногрызов, второй (правда, в укороченном варианте) для Симы, и вот теперь в третий. Что же делать, коли судьба у меня такая. Ну да ничего, чай, язык не отвалится.

Слушал Шарик внимательно, в отличие от хозяйки не перебивал. Время от времени я отвлекался на минуточку, и мы пропускали по глоточку. Под конец рассказа Шарик уже вовсю махал хвостом и время от времени активно кивал лохматой головой в знак одобрения. Что ни говори, а мужик с мужиком всегда найдет общий язык, особенно после того как с помощью собачьего нюха мы нашли и безжалостно опустошили еще два тщательно спрятанных Серафимой кувшина медовухи.

— Да, самое главное я забыл тебе рассказать! — радостно вскрикнул я, когда, казалось бы, основное я уже поведал моему молчаливому другу.

Шарик вопросительно посмотрел на меня.

— Меня… Ой, ну то есть тебя назначили главным придворным кобелем. Во как!

Пес встрепенулся и явно потребовал подробностей.

— Да, да! Меня лично князь назначил. В общем, ты меня не подведи, я тебе создал такой имидж, что теперь все суки в городе твои.

Шарик аж икнул от напряжения.

— А что, место не пыльное. Там одна красотка есть, я немного погостил у нее, от твоего имени, конечно, так скажу тебе, до чего страстная особа! Уж она меня так прижала, что, думал, не удержусь.

— Р-р-р!

— Да не скалься ты. Я мужик кремень, даже лапой ее не тронул, так что как только в город вернешься, сразу дуй на княжеский двор, там спросишь Золотуху, ну а после… Короче, сам знаешь, не маленький, ты же как-никак главный кобель в городе! А девица, я тебе скажу… просто мечта.