— Баб Дусь! — крикнул Рустэм, хрустя малосольным огурчиком, когда они доедали пареную в русской печке картошку.

— Ась? — откликнулась она, роясь на кухонной полке. Полка та была накрыта чистой, застиранной до дыр занавесочкой, опускавшейся до самого подоконника. Где-то тикали часы. Около теплой печки дрых огромный серый кот.

— Баб Дусь! А картошки у тебя можно купить мешочек-другой?

— Христос с вами, сынки! — удивилась старуха. — Такота берите, жаль мне, чоли? Куды мне деньхи твои? Ну-кось, убери! Я вот вам щас чайку наплесну хорошего — мене тута внука привезла. Цвяточная «Бяседа», надоть, так дам пачку. Ли чо?

— Ли чо! — согласился Рустэм. — Не откажемся, баб Дусь!

Его пихнула в бок Иришка, сидевшая рядом на скамье. Ой. Нет. Не на скамье. На лавке.

А чего пихнула-то? К чему у бабки отбирать пачку какой-то «Беседы», когда на Базе ящик «Гринфилда» разнообразного лежит?

— А то вить автолавка тоть к намака раз в две недели ездиет, вот седня прибарахтается, поди. Дак куплю чаю-то.

Рустэм несколько напрягся. Даже жевать картоху в мундире перестал:

— Сегодня?

— Седня, седня, милок.

— Так, бабуль, а что у нас телевизор-то молчит?

— Ой ты, старая совсем, ума-то лишилося… Чичас, чичас…

Бабка воткнула в розетку вилку, потом достала из тумбочки пульт, так и упакованный в полиэтилен, и сунула его Рустэму:

— Доча с внуками подарила тута, шоб не скучно было…

— Баб Дусь! А сама почему не переехала к ним? — поинтересовался Макс.

— А на кой ляд я им тамака нужна? У меня тута коза, огород, погост опять же в селе. Куды я от мамки-то? Помереть бы уж быстрей… — вздохнула старуха, снова садясь за стол.

— Ну, ты, баб Дусь, чего говоришь-то? — возмутилась Иришка.

— А чавось? Нас тут три старухи да Трофимыч паралезотый. Хто мне могилку вырот, када одна остануся? Вот, поди, Рустик сподобится.

Старуха говорила спокойно, расставляя стаканы по столу. Со смертью она не смирилась. Она к ней привыкла, как привыкают к неизбежному. И от слов ее побежали мурашки по спинам молодежи.

Рустэм защелкал по каналам.

Работал только один — Первый. Остальные…

— Ак ить чо други бывают? — удивилась баба Дуся.

— Эмн… Ну… — впервые не нашелся что ответить Командир Команды.

— То-то! — внезапно подал голос Паша. — Покрытие тут неважнецкое. Так что интернета не будет!

Минут пятнадцать выживальщики жадно впитывали информацию. Та была скупа, кратка и противоречива. Немцы какие-то… Какие-то союзы…

— Мозги пудрят! — резко ответил Рустэм. — У нас так — всегда!

Пашка его поддержал:

— Да, сейчас бы в инет залезть, ситуацию прояснить.

— Тырнетов со вчерашнего утра не было. Накрыли, падлы московские, — зло ответила Ольга.

Макс же тихонечко похлебывал чай с медком. И не думал ни о чем. Впрочем, как и Ириша с Машей. Эти две было дернулись бабушке Дусе помогать. Но сначала та сама их остановила:

— Окститесь-ко! Гость тарелки мот — богатство вымыват! Сама я, сама!

Старуха сняла эмалированное ведро с протопленной печи и стала осторожно складывать в теплую воду тарелки с кружками.

— Так, — жестко сказал Рустэм, когда ему надоели повторы новостей. — Все на улицу. Покурим. Поговорим.

Уже на пороге скрипучей тяжелой двери он обернулся:

— Спасибо, баба Дуся!

— И тебя спаси Господь, Рустик! — поклонилась она гостю. А потом продолжила намывать морщинистыми, узловатыми кистями грязную посуду. Вдруг остановилась, подошла к телевизору и, перекрестясь, выдернула вилку из розетки. Лепестричество беречь надоть!

Сурвайверы же вышли во двор, опоясанный кривоватым забором.

— Чай какой поганый, — поморщился Макс и прикурил от протянутой «компьютерным маньяком» зажигалки. — Язык щиплет от дерьма такого…

Рустэм согласно кивнул, но сказал совершенно другое:

— Ну что? Берем автолавку?

— Зачем? — не понял Паша. — У нас же все есть!

— На первое время, — жестко ответил Командир. Потом вдруг увидел серую лохматую кошку, проползшую через дырку в заборе, и присел: — Кс, кс, кс…

Кошка фыркнула и метнулась куда-то за сарай. Рустэм же задумчиво произнес:

— Во-первых, запас карман не тянет. Продукты нам нужны не для жрачки. Это второе. Для обмена. Вы думаете, я не знаю, что сейчас в городе творится? Это вчера там все скупали. Сегодня уже мародерят по самое не могу. Зря, что ли, об этом по телевизору не говорят? Чтобы панику не поднимать. Макс, мы же с тобой эти сценарии не раз разыгрывали. Помнишь?

— Ага, — подтвердил тот, дымя «Парламентом» в синее жаркое небо.

— Значит, делаем так. Идем втроем. Я, Макс и…

Командир осмотрел Команду.

— …и Ольга.

Та спокойно кивнула. А вот Пашка возмутился:

— А я?

— А на тебе контроль за Ириной и Машкой. Приготовьте ужин. Да… И это… Отнесите бабке упаковку нормального чая. Нет. Две. И кофе хорошего. А то я эту гадость пить не могу.

— А мы что, у нее столоваться будем? — спросила Машка, удивленно округлив глаза.

— А почему нет? — пожал плечами Рустэм. — Чем она хуже других источников провианта? Кстати, а эта автолавка, что, по той грязюке пройдет? Макс, сходи-ка уточни, откуда она нарисуется… И давай по-быстрому! Время уже к полудню приближается!

Москва. Дмитрий Медведев

«От бумажек, пусть даже и виртуальных, не уйти! — рутинные процедуры передачи в Федеральное Собрание законопроектов о выходе страны из всех заключенных за последние семь десятков лет международных соглашений затянулись надолго. Одно только перечисление их на бумаге займет солидный том. Юридический отдел Администрации „пахал“ вахтовым методом, как на флоте, уже третьи сутки. — Вникать в каждый пункт нет смысла. Либо ты доверяешь подчиненным, либо — нет. Во втором случае рискуешь закопаться в „текучке“ и выпустить из внимания действительно важное. Такое, как сейчас». Президент, не стесняясь собеседника — какие уж тут политесы, когда в доме пожар с наводнением во время урагана! — помассировал опухшие веки.

— Итак, Александр Васильевич, сверим некоторые моменты… — назвать сидящего напротив человека «генералом армии» просто не поворачивался язык. Не было в его внешности ничего генеральского, да и военного, с точки зрения главы государства, тоже. Директор когда-то всесильного ведомства больше походил на старшего экономиста не самого крупного предприятия. Взгляд главы государства привычно пробежал по тексту черновика, но зацепиться в этот раз было не за что.