Издатель прислал открытый контракт – договор на новую книгу, а сумму гонорара Мардж могла вписать сама.

И, наконец, Америка подарила Марджори дом, в котором она сейчас жила, и ее городскую квартиру, выкупленную у прежних хозяев.

– В конце концов, – заметила Мардж, – во всем есть свои плюсы. Теперь я смогу завести котенка.

К ужину они вернулись, именинница получила свой торт со свечками – достаточно большой, чтобы на нем разместились все тридцать девять штук. В половине одиннадцатого Карен настойчиво предложила еще разок выйти из дома и забраться на соседний холм. Предвкушая сюрприз, Мардж согласилась. Как только они взбежали на вершину, раздался грохот, и в темнеющее небо взлетели салюты. Они потеряли счет залпам и просто любовались на диковинные цветы, раскрывающиеся в лиловой выси. Мардж легла на спину и смотрела, смотрела, предчувствуя, что безмятежных минут в ее жизни осталось не так много. Может быть, пока не догорит последний всполох.

Следующий день она провела в сети. Карен не солгала, хотя Мардж предполагала, что шумиха вокруг ее имени не так уж и велика, более того, тайком малодушно надеялась, что часть вчерашних событий просто-напросто была сном. Потому что, в самом деле, цветы, шейхи, бриллианты, президенты и салют – это немного слишком не только для одного дня, но и для одной жизни. Вдруг всему виной буйное писательское воображение? Вдруг? «Пожа-а-алуйста, – мысленно клянчила Мардж непонятно у кого, пока загружался ноутбук, – пусть мне приснилось все или хотя бы часть вчерашнего дня…»

Но первая же новостная лента подтвердила слова Карен. Факты из жизни ЭмСи[17], подборка фотографий ЭмСи, репортажи со вчерашнего празднования дня рождения ЭмСи – его, оказывается, отмечали в нескольких городах, – интервью с друзьями ЭмСи… А вот это уже интересно. Марджори кликнула на заголовок и открыла огромную статью.

Оказывается, журналисты сбились с ног, разыскивая всех, кто имел к ней отношение, начиная с официантов в любимом кафе и кончая соседкой по парте в начальной школе. Мардж рассматривала фотографии «родственников и друзей», узнавая едва ли каждого десятого. Кто все эти люди?! Хотела отыскать Энн, но наткнулась на кричащий анонс: сегодня в прямом эфире одного из крупнейших каналов состоится встреча с возлюбленными ЭмСи. Три мужчины согласились рассказать о некоторых интимных аспектах жизни несравненной!

Мардж захлопнула ноутбук и закрыла глаза. Кто? Кто из ее любовников оказался способен на такую мерзость? Припомнила кое-какие лица и события, холодея, представила, как та или иная история звучит на всю страну. В конце концов, устала мерзнуть и выбралась в столовую выпить чего-нибудь горяченького.

Карен без звука подвинула ей чашку чая, от которого поднималась тонкая струйка пара.

– Вы святая.

– Нет, но я тоже читаю новости.

Мардж оживилась:

– Карен, дорогая, пожалуйста, запретите им! Ну, не вы, а Президент, пусть позвонит и отменит эфир!

– Извините, но страна не готова к революции. Судя по опросам, программу собирается смотреть все взрослое население Америки, и, если мы вмешаемся, грядут беспорядки. В этом году лимит глобальных катастроф исчерпан, еще одной нам не вынести. – Карен шутила, но ответ был недвусмысленным – передача состоится.

Мардж поплелась в беседку, но по дороге неожиданно вспомнила, что так и не удосужилась включить мобильник. Может, удастся найти кого-то из бывших и выяснить, кто эти три мудака, а потом попытаться их убить… то есть подкупить. Одного только содержимого черной шкатулки хватит, чтобы заткнуть рты целой армии любовников. «Да я нафарширую их бриллиантами, как гусей – орехами! А потом… потом обязательно съем их печень».

Завернула в кладовую, отыскала на полке телефон и, выбравшись к свету, нажала на кнопку включения.

Экран загорелся, пошла загрузка, поиск сети, через полминуты она нашлась… и немедленно замигал значок сообщений. Они сыпались, сыпались, пока телефон не сообщил о переполнении памяти (а карточка в нем будь здоров), а потом аппарат зазвонил. Номер высветился незнакомый, Мардж с некоторой опаской выбрала «ответ» и вопросительно сказала:

– Алло?

На том конце линии раздался рев:

– ААААААААА!!!! Она ответила! Мне ответила Марджори Касас!!! ООООО!!

Мардж размахнулась и шарахнула телефоном по столу, но он все не затыкался, тогда она сбросила его на землю, несколько раз наступила, но мягкая домашняя туфелька не причинила серьезного вреда. Взяла шнурок двумя пальцами, как дохлую крысу за хвост, и побежала к декоративному водоему, который журчал неподалеку от беседки, а телефон тем временем разрывался от очередного звонка. Тогда она опустила его в ручей и держала под водой, пока он не умер.

Потом Мардж, конечно, сообразила, что импульсивный жест стоил всех контактов, записанных в памяти, но в тот момент хотелось одного – тишины. Тишины и правды. Поэтому, наскоро похоронив черный трупик в клумбе, отправилась на поиски Карен. Та хлопотала на кухне.

– Кто продал мой номер? – грозно спросила Мардж, хотя и понимала, что Карен последний человек, которого можно в этом обвинить.

– Всех перечислить? – холодно осведомилась доктор. – Вы уже не первый раз задаете странные вопросы. Кто сообщил журналистам имя, телефон, размеры одежды… Неужели надеетесь, что существует какой-то один предатель, который сливает информацию?

– Их несколько, что ли? – севшим голосом спросила Мардж.

– Скорее, я могу сказать, кто этого не делал. Самым сдержанным оказался Джон, и в некотором смысле немногословны сотрудники «Харпера». И если брат по-настоящему преданный человек, то издатели, похоже, просто опасаются вашего гнева. Имя-то они скрывать не стали… Кстати, уже пришли уведомления о дополнительных тиражах? Несколько типографий в экстренном порядке допечатывают ваши книги. С портретами на обложках…

– Только вашего яда мне не хватало. Нет, я еще не смотрела почту. Надеюсь, не все ящики погибли, хотя глупо рассчитывать, что они не ушли с молотка.

Вернулась к ноутбуку и начала подсчет потерь. Личная почта переполнена. Не стала читать ни одного письма, просто нажала несколько кнопок и удалила ящик с сервера безвозвратно.

Заглянула в блог, который вела, как и всякий писатель, для обратной связи с публикой, ужаснулась, немедленно закрыла возможность оставлять сообщения и тоже удалила загаженную почту.

И только третий адрес, по которому велась деловая переписка с «Харпером», держался. Лишь два десятка истерических посланий с баснословными предложениями – речь шла о переизданиях и новых проектах, и чем дольше она молчала, тем выше становились ставки. Финальный аккорд прозвучал вчера – договор с открытой суммой.

«Таки я неплохо умею торговаться, этого не отнять, – подумала мрачно, – всего-то и надо несколько дней не смотреть почту».

Пожалуй, послезавтрашняя встреча с Президентом имеет некоторый смысл. Если она, Мардж, не хочет провести остаток жизни в подземном бункере, придется жестко регламентировать отношения с внешним миром, обеспечить сохранность тайн и надежную связь с теми, с кем хотелось общаться ей. Правда, говоря по справедливости, сейчас трудно вспомнить кого-нибудь подходящего. Ничего, сначала все организуем, а уж люди-то найдутся. Теперь Мардж решила стать более придирчивой в выборе друзей.