Шотландское моросящее ненастье, конечно же, подпортило ей настроение, но она полагала, что, во-первых, ресторан будет под тентом и, во-вторых, близлежащий участок озера будет освещен — точь-в-точь как у них в Сториленде — и в такси будет полог, скрывающий от дождя. Иными словами, вечерок обещал быть из приятных; пусть Клайв едва не угробил все дело, вздумав пригласить свою бывшую и ее нового дружка.

Когда она прибыла в ресторан, никакого навеса или полога там не оказалось.

Да и такси, если честно, оставляло желать много лучшего. Она едва не сообщила об этом водителю, правда, вовремя вспомнила, как Линкольн говорил ей, что Шотландия — страна «третьего мира». Бедный старый Линкольн! Надо будет с ним поласковей.

Вот она и в ресторане — раньше всех. А Глория Дин была не из тех, кто все делает слишком рано (в том числе и в постели, грязно усмехнулась она про себя). Она справилась о ближайшем телефоне-автомате. Который оказался в вестибюле — и никакого тебе вида на озеро.

Сначала она позвонила в «Холидей Инн» — затем лишь, чтобы снова получить давешнюю информацию: мистер Дин отбыл куда-то на сутки, но обещал вернуться. Во всяком случае, они придержали его номер.

Тогда она набрала его мобильный.

Фрэнки заставил Паттерсона сесть за руль. Сам он уселся на переднее сиденье, а Линкольн, соответственно, на заднее. Паттерсону приходилось вести, высоко подняв голову, — обзор ему отчасти закрывала нашлепка на носу. Фрэнки откинулся на сиденье и полузакрыл глаза, тогда как Линкольн пялился в темнеющие окна. Захватывающее путешествие.

Тут, ко всеобщему удивлению, зазвонил мобильник Линкольна.

— Глория! — Он тут же пожалел, что произнес это так громко. Он не желал говорить с ней при посторонних.

Фрэнки и Паттерсон вмиг навострили уши.

Он продолжал:

— Н-нет, я не в отеле. Я… словом, я в другом месте.

Он закрыл ладонями трубку.

— Неважно, где именно. Нет. Не важно. А что — похоже, что в машине? Словом… а сама-то ты где, черт возьми?

Он глубоко вздохнул.

— О'кей, пусть так. Я имел в виду… Что? Да уж. Я скоро лягу в постельку — и спать.

— Она тоже ляжет в постельку, — грязно усмехнулся Паттерсон.

— Заткнитесь, а? — огрызнулся Линкольн. Потом вернулся к разговору: — Да. Ну да, здесь люди. И что? Могут же у меня быть дела? Нет, Глория, тебя это не касается. А ты как думала — я буду сидеть тут как монах?

Тут на него обрушился целый шквал.

— Это не твое дело, где я — в своем номере или где-то еще… я в отлучке. Нет. Нет. Мы же с тобой говорили — они прибудут завтра, рано утром. А ты? Я просто спросил. Ведь это ты мне звонишь, Глория, и это тебе нужны деньги. Я имею в виду, что раз уж тебе так приспичило, то завтра первым долгом чеши на почтамт. Да, на главпочтамт. Что? Послушай, — я делаю тебе одолжение, не правда ли? Так что…

Он отнял трубку от уха и уставился на нее:

— Ну, что вы об этом думаете?

Фрэнки ответил:

— Она наседает на тебя?

— Вроде того.

— Женщины! Что там за деньги ты ей собрался давать?

— О, да ничего. Наше с ней дело.

— Ты что-то от меня скрываешь, Линкольн.

— Это — наше личное дело. Мое и ее.

— У нас с тобой тоже личное дело. Которое тоже связано с деньгами.

— Верно. Только мы пытаемся получить наши деньги обратно, а не отдать их.

— Ты решил дать денег своей жене?

— Ну да.

— Которая сбежала от тебя с другим?

Линкольн возмущенно засопел.

Фрэнки продолжал прессинг:

— И этот другой — тот самый парень, что должен нам денег?

— Да, да. — Линкольн уставился в окно.

— Что-то здесь не то — ты не находишь?

Помедлив, Линкольн пояснил:

— Ну, вообще-то я не собирался давать ей денег — вы же понимаете?

— Но ты же сказал…

— Это уловка.

— Обоснуй.

Линкольн скрипнул зубами.

— Я сказал ей, что они придут на главпочтамт завтра утром…

— И?

— И она придет за деньгами. А там ее буду ждать я.

Паттерсон одобрительно засопел.

— Хорошо придумано. Шерше ля фам, значит.

Фрэнки обалдело посмотрел на него:

— Я не смотрел это кино.

— Нет, нет, это, как его… ищите женщину, во! Если хотите найти парня, найдите бабу, с которой он спит.

— Вроде того, — согласился Линкольн.

— Завтра утром, — проговорил Фрэнки. — А сегодня вечером она где?

— Кто ее знает?

— Она только что звонила. У тебя что — нет определителя номера?

Линкольн уставился на него:

— А ведь правда, черт подери.

Он набрал сохранившийся номер и поднес трубку к уху:

— Алло? Прошу прощения, куда я попал? А-а. Послушайте — понимаю, мисс, это прозвучит глупо, но — не могли бы вы мне сказать, где именно находится «Орбитал Стивенсон Инн»?

Ресторан являлся частью небольшой сети, включавшей, помимо него, «Павильон на пленэре» и «Баллантрэ». Вопреки ожиданиям Глории, озеро освещено не было, но на его поверхности и впрямь плавало несколько светильников. Вода в нем была черной, а столик им достался у окна, откуда тянуло сыростью. Но они согрелись фирменным коктейлем «Виргинибус» и закрылись от ветра меню, из-под которых, точно испанки из-под своих вееров, они бросали взгляды друг на друга. Внезапно Стречи обнаружила, что у нее совсем нет аппетита. Она сидела между Клайвом и Микки, и, стало быть, напротив Глории, которую она изо всех сил игнорировала. У Клайва был искренне безмятежный вид, зато Глория — которую Стречи игнорировала — сверкала и переливалась, точно рождественский ангел. Она болтала попеременно то с Клайвом, то с Микки, озаряя каждого благосклонной улыбкой — ни дать ни взять королева, беседующая со своими подданными. В самом деле, Глория — несмотря на то, что Стречи игнорировала ее, — старалась спасти вечер. Она повернулась на стуле, чтобы грациозным жестом показать на темные воды озера, а заодно и продемонстрировать окружающим гладко выбритую блондинистую подмышку и колышущуюся, точно живое существо, грудь.

— У нас во Фресно тоже есть такое озеро. Миллертон, знаете? Оно очень известное. Вечером его освещают. — Она обернулась к Микки. — Знаете, там можно взять напрокат лодку, всего за пять долларов, — на весь вечер. Представляете — вы и ваша девушка, одни, в темноте — и лодка покачивается на волнах? — Она шутливо ткнула его локтем.