сознает как потребности и реакции клиента, так и свои собственные потребности и реакции на его манипуляции. Консультант свободно выражает все это.

Если психолог неконтактен, он говорит о межличностных отношениях, не пытаясь реально обратиться к клиенту. При всепоглощающей симпатии психолог сливается с клиентом, теряет возможность посмотреть на его проблемы со стороны и не замечает манипуляций клиента.

Консультант должен поощрять попытки клиента обнаружить и выразить свое подлинное «Я» и фрустрировать те выражения клиента, которые отражают его ложный образ себя, его навыки манипулирования и его невротические способы поведения.

Однако, злоупотребляя фрустрацией, консультант превращается во врага, с которым клиент умеет обходиться только невротическим образом. Фрустрация оправдана лишь при попытке клиента манипулировать психологом. В таком случае фрустрация заставляет клиента обратиться к собственным ресурсам и развивать способность опираться на себя.

Рис. 40. Сохранение целостности человека через оболочку «Я»

Рис. 41. Механизмы нарушения процесса саморегуляции

По мере того как клиент отказывается от своих способов манипулирования, все больше опирается на себя и становится все более собой в контактах с другими, психолог все меньше фрустрирует его и все больше удовлетворяет его подлинные эмоциональные потребности.

И. Д. Булюбаш, Пугач Н. В. (2016) описывают механизмы избегания контакта в ситуации консультирования.

1. Механизм слияния.

А. Клиент не знает, чего хочет, пытается вовлечь терапевта в свою систему, из которой не видит выхода. «Зараженный» консультант испытывает бессилие и беспомощность, не понимает, с чем работает, и не помогает в этом клиенту.

Б. Консультант сам склонен к слиянию, ему трудно «посмотреть» на взаимодействие с клиентом со стороны, определить свои границы; у него нарушено гибкое функционирование по принципу «контакт – уход».

2. Механизм интроекции. Удовлетворение потребности невозможно вследствие правил и долженствований по отношению к себе и другим.

А. Клиент не в состоянии выйти за пределы системы правил и долженствований. «Зараженный» консультант неосознанно действует в пределах интроекта клиента о том, как должно, можно и нельзя в системе клиентских отношений.

Б. Консультант сам склонен к интроецированию, стремится быть «хорошим консультантом», действует в рамках «профессиональных правил», блокирует «нехорошие» чувства.

3. Механизм проекции. Удовлетворение потребности, с точки зрения клиента, зависит от других людей.

А. Клиент склонен к проецированию. «Зараженный» консультант увлеченно разбирает с клиентом, например, способы переделки окружающих, их отношение к клиенту и не осознает проекции клиента на себя. Он принимает на себя проекцию клиента и ведет себя в соответствии с ней.

Б. Консультант сам склонен к проекции. Его реплики и интерпретации откровенно проективны. Клиент либо слабо возражает, либо некритично принимает на себя проекцию консультанта.

4. Механизм ретрофлексии. Блокируется адресация чувства, имеющего отношение к удовлетворению потребности.

А. Клиент демонстрирует ретрофлексивный механизм, и консультант «заражается», испытывая, например, то раздражение, то вину из-за отсутствия продвижения в сессии. При этом он не поддерживает прямое эмоциональное взаимодействие с клиентом.

Б. Консультант сам ретрофлексивен, замкнут и неприступен, не проявляет чувств к клиенту. Клиент остается в одиночестве. Взаимодействие носит характер эмоционально сухого обмена рассуждениями.

5. Механизм дефлексии. «Фигура» потребности не выделяется из-за распыления энергии, высокой тревоги, непереносимости возбуждения, связанного с определенными чувствами.

А. Клиент дефлексивен. Он пытается снять любое минимальное эмоциональное возбуждение, для чего рассказывает массу историй, использует шутки-прибаутки, анекдоты. «Зараженный» консультант беспомощно следует за ним.

Б. Консультант сам дефлексивен, не переносит эмоционального напряжения; как только клиент случайно натыкается на «фигуру», заботливо уводит его в сторону.

6. Эготизм. Действие, связанное с «финальным контактом», неполно и недостаточно для сближения и удовлетворения потребности.

А. Клиент не доводит дело до конца или действует не в полную силу. «Зараженный» консультант ведет себя точно так же.

Б. Консультант сам склонен к эготизму, работает недостаточно включенно.

Мой стиль

Слияние выражается в стирании границ между «Я» и окружением, конформности и симбиозе. Клиенты, использующие слияние:

• применяют местоимение «мы» вместо «я» и «вы»;

• пытаются найти согласие через объединяющие биологические и социальные признаки («вы как женщина, вы как мать, вы как психолог должны меня понять»);

• часто упоминают об интересах групп, в которые они входят;

• пытаются решать проблемы отсутствующих близких людей;

• плохо осознают конфликты и агрессию в близких отношениях;

• с трудом расстаются.

Признаками слияния являются плач и головная боль, приступы тревоги и одышки. В первом случае контроль над мышцами вокруг глаз оказывается связанным с контролем над потребностью в плаче, во втором управление эмоциональными реакциями связано с контролем дыхания. Суть слияния состоит в том, что клиент не признает различия между людьми, а его контакт с самим собой недостаточен для того, чтобы он знал, чего и когда ему хочется.

Я помогаю клиенту обнаружить при переживании симптома, что симптом подменяет самовыражение и сознательное переживание эмоций. Побуждаю клиента осознавать, что у него существуют только ему принадлежащие потребности и чувства (как и потребности и чувства у других людей).

Прошу клиента описывать все свои чувства и ощущения, которые он замечает в данный момент, чтобы выделить из этого континуума осознавания какие-то важные переживания.

Клиенту, применяющему слово «мы», предлагаю уточнить, о ком идет речь, говорить от имени «я», затем – «ты» или «он». Использую эксперименты со «скульптурой» того объекта, с которым, возможно, сливается клиент, а также эксперименты с дистанцией, «встречами и расставаниями».

Интроекция (лат. intro – вовнутрь, jacio – бросать) – поглощение, пассивное усвоение чужого. Отражает примитивное желание овладеть свойствами объекта, которых не хватает, путем вбирания его в себя через кожу (например, во время ласки), а также через отверстия тела (например, впиваясь глазами или жадно слушая, всасывая сперму маткой или подставляя анус).

Интроекция по отношению ко мне проявляется в «якобы послушном» и «хорошем» поведении клиента, просьбах рассказать, как правильно поступить в проблемной ситуации, но, как правило, клиент уклоняется от выполнения моих предложений.

Поглощение «хорошего» объекта защищает младенца от его разрушительных импульсов, а отождествление с «плохим» объектом позволяет сохранить в воображении его важные свойства. В результате предшествующее расщепление образа матери на хорошую и плохую ослабляется, и у ребенка развивается способность к целостному восприятию противоречивого внешнего объекта.

Опасение поглощения воплощено в мужском мифе о зубастом влагалище и недоверии пациентов к «мозгоправам» – как при проекции аппетита сосунка на грудь, воспринимаемую как вакуум-насос. У клиента эти желания вытеснены и изживаются в бессознательных фантазиях. При этом «жадной» части «Я» приходится терпеть беспощадные угрызения «совестливой» части, между ними возникает конфликт «хочется и колется», «грешу и каюсь».

Интроект – усвоенный, присвоенный образ другой личности, возникает во внутреннем мире психолога благодаря детской способности к подражанию.