– Но зачем им подставлять меня сейчас, когда они так сильно зависят от Соединенных Штатов?

– Значит, тут есть что-то… – Клейн сделал паузу, – …экстраординарное. Я дал своим людям, работающим в России, задание выведать все, что связано с «Мишей-124», и они наткнулись на такую стену секретности, что даже я обалдел. Единственное, что им удалось узнать, это некое загадочное сочетание слов: «Событие пятого марта».

– «Событие пятого марта»? Что это такое?

– Не имею ни малейшего представления. Это некий эвфемизм, связанный с каким-то планом, существовавшим в недрах бывшего Советского Союза. «Миша-124», видимо, лишь один из элементов этого сценария. Даже сейчас, по прошествии пятидесяти лет, это словосочетание русские употребляют со страхом.

– Узнай об этом все, что возможно. И доложи, – ровным голосом проговорил президент.

– Уже выясняем, но это может потребовать некоторого времени. В этом вопросе русские закрутили гайки по полной программе.

– Понятно. – В голосе президента прозвучала холодная, злая решимость. – Значит, мы подставили свои шеи под топор, чтобы президенту России спалось спокойно. И теперь, если он вонзит кинжал нам в спину, то станет правителем мира!

– Господин президент, – вежливо перебил Кастиллу Клейн, – давайте не будем принимать поспешных решений. Дождемся известий от Смита. Тогда мы сможем лучше ориентироваться в ситуации и поймем, что все-таки происходит.

– Только бы он смог связаться с нами! Ладно, я – на связи и безотлучно нахожусь в Белом доме.

– А я остаюсь в нашем штабе, покуда мы не получим результатов, господин президент. Буду держать вас в курсе.

– Ладно, Фред, пока. Нас ждет долгая ночь.

В зоне Северного полюса нужно быть особо осторожным: неверный шаг вправо или влево – смерть. Но при этом нельзя потеть. Потеть нельзя ни в коем случае! Пот в Арктике убивает!

Рэнди Рассел знала все это и умела балансировать на грани столь жизнеопасного механизма. По крайней мере, до сих пор ей это удавалось. Она, как на утренней пробежке, рысила в сторону от научной станции, направляясь к горному хребту. Рэнди находилась в очень поганом настроении и так же погано оценивала свои перспективы.

Последние были действительно незавидны. Рубашки Кроподкина, которые она прихватила с собой, годились лишь для того, чтобы защититься от немедленного гипотермического шока, но через пару часов ей придет конец! Чтобы поддерживать нормальную температуру тела, нужно энергично двигаться, а силы у Рэнди уже были на исходе.

Мало того, ее преследовали два десятка злых мужиков, которые горели желанием прикончить беглянку. В других обстоятельствах, если бы эти ребята отличались большей ленцой, Рэнди могла бы рассчитывать на то, что ей предоставят хоть какую-то фору. Но только не сейчас. Она убила племянника их главаря, и, значит, они будут гнать ее, как дичь, – до тех пор, пока не загонят!

Оп-ля-ля! Небо над научной станцией вспыхнуло! Парашютная осветительная ракета!

Рэнди не испугалась. Метель и морская дымка были ее союзниками, а вспышка всего лишь подтверждала, что бандиты идут по ее следу. Ну и хрен с ними, пусть идут! Они никуда не придут! Снег заметет все ее следы!

Рэнди похвалила себя за то, что прихватила тряпки Кроподкина, но рассчитывать на них в полной мере не приходилось. Нужно было рассматривать другие варианты. Например, такой. Преследующие ее бандиты наверняка рассредоточатся, чтобы прочесать как можно большую территорию. Одного из них можно подкараулить и убить, после чего – забрать его одежду и оружие. Но в то же время Рэнди мучили сомнения. Обнаружив Кроподкина, они поняли, на что она способна, и теперь станут более осторожны, а значит, более опасны.

Но, с другой стороны, если Джон – где-то поблизости, он поймет, здесь что-то не так! Он догадается, что за Рэнди идет погоня. Он придет ей на помощь!

В душе Рэнди до сих пор жила горечь от того, что Смит стал косвенной причиной смерти ее сестры, и ничего не смог сделать, чтобы спасти Софию. Но при этом Рэнди с полной уверенностью знала одно: если Джон Смит поймет, что она в беде, он придет ей на помощь, даже если за это придется заплатить жизнью. Он – такой!

Видимо, таким образом Смит отдавал долг Майку и Софии.

Впрочем, сейчас Рэнди было не до реминисценций. Позади нее по снегу шарили длинные пальцы лучей от фонарей, которыми вооружены ее преследователи. А еще – очень донимал холод, заставляя ежеминутно ежиться. Она должна двигаться! Двигаться постоянно! Сказав себе это, Рэнди снова полезла вверх на горную гряду. Может, она сумеет найти какой-нибудь валун, чтобы сбросить его на головы этих ублюдков!

Полагая, что они уже вышли из зоны видимости русского спецназа, Смит согнул химическую световую палку, сломав находящуюся внутри ее капсулу, и засунул ее в нагрудный карман маскхалата.

В мятущейся снежной круговерти материализовался еще один призрак – Валентина зажгла вторую химическую палку. В свете двух этих сомнительных «светильников» они могли видеть пространство не больше чем на пару шагов вперед.

Они добрались до края ледника. Продолжать пеший спуск по ледяному, изъязвленному трещинами и буграми склону далее было невозможно. Им предстояло перебраться на твердую скальную поверхность Западного пика, если, конечно, гора согласится их принять.

Смит скинул с плеч рюкзак и вынул из боковых карманов фальшфейер и ледобур. Опустившись на колени, он ввинтил ледобур в поверхность ледника под углом к его краю, пропустил страховочную веревку сквозь его карабин и, ухватившись за нее, заглянул в разверзшуюся в шаге от него пропасть. Дернув шнур в донышке фальшфейера, он кинул вспыхнувший ярко-красным цветом цилиндр в бездну и проследил взглядом за тем, как тот, отскакивая от выступов застывшего льдом водопада, летел вниз, пока наконец не упал на ровную площадку примерно в сорока метрах внизу. В красном свете фальшфейера черный базальт окрасился дьявольским светом, и дно ущелья превратилось в филиал преисподней. Но за этой бездной открывалась другая, гораздо более глубокая, хотя и более покатая. Пропасть уходила вниз уступами.

– Фотокарты не врали! – Чтобы перекричать ветер, Смиту приходилось орать во все горло. – Здесь действительно горная лестница.

Валентина подошла к Смиту, держась за страховку.

– Не больно-то это похоже на лестницу, как по-твоему?

– По мере того как мы будем спускаться к западному берегу, уступы будут расширяться. Точно так же, как на южной стороне острова. Хорошо хоть спуск – ровный. Я, честно говоря, на это не надеялся.

Голова Валентины в капюшоне повернулась к нему.

– А что бы ты делал, если бы оказалось иначе?

– Хрен его знает! Давай удовольствуемся тем, что имеем. Для меня главное – в другом: когда мы окажемся на этой террасе, спуститься вниз будет полной чепухой.