Выражение лица Джефа стало серьезным.

— Первое, что сделаю завтра утром, так это поеду в Мендхем и расскажу Лизе, что нам известно. После этого выставим круглосуточную охрану для нее и для Джека. Если бы Нолан не был в Чикаго, то я бы выставил круглосуточную охрану прямо сейчас. Мне кажется, что Нолан и его подружка должны очень нервничать.

Зазвонил телефон. Анна, которая все еще разговаривала с Дрю Перри, ответила сразу после первого звонка, прослушала сообщение и включила внутреннюю связь.

— Джеф, вам звонит детектив Раен из Чикаго. Говорит, что они упустили Алекса Нолана. Он ускользнул после делового обеда более трех часов назад и даже не появился в гостинице «Риц — Карлтон».

Джеф и Морт подпрыгнули.

— Три часа! — воскликнул Джеф. — Он уже мог прилететь сюда!

Я услышала, как закрылась дверь гаража. Двигатель машины работал. Выхлопные газы усыпляли меня, но я знала, что должна сопротивляться. Теперь, когда он был со мной, Джек снова засыпал. Я пыталась тормошить его. Я должна перебраться на переднее сиденье. Я должна выключить двигатель. Если мы останемся здесь, мы умрем. Я должна двигаться. Но мои конечности не слушались меня. Зачем Алекс заставил меня выпить снотворное?

Я не могла двигаться. Я полулежала, полусидела. Звук работающего двигателя был оглушающим. Он грохотал. Наверное, педаль газа была прижата чем-то. Скоро мы потеряем сознание. Скоро мой мальчик умрет.

— Нет. Нет. Пожалуйста, нет, — молила я. — Джек, Джек, — мой голос был еле слышным, прерывающимся шепотом, но он был напраштен прямо в его ухо, и Джек зашевелился.

— Джек, мамочке плохо. Джек, помоги мне.

Он задвигался, беспокойно поворачивая голову. Затем он снова пристроился под моей шеей.

— Джек, проснись. Джек, проснись.

Я снова начала засыпать. Я должна была сопротивляться. Я укусила губу так сильно, что ощутила вкус крови, но боль помогла мне удержаться от потери сознания.

— Джек, помоги мамочке, — умоляла я.

Он поднял голову. Я почувствовала, что он смотрит на меня.

— Джек, садись… на переднее сиденье. Вытащи… ключ.

Джек двигался. Он сел и сполз с моих колен.

— Мама, здесь темно, — сказал он.

— Перелезай… на… переднее сиденье. Перелезай… — прошептала я.

Я чувствовала, что медленно теряю сознание. Слова, которые я пыталась произнести, ускользали от меня…

Джек задел ногой мое лицо, когда перелезал на переднее сиденье.

— Ключ, Джек…

Откуда-то издалека я услышала его слова:

— Я не могу вытащить его.

— Поверни его, Джек. Поверни… затем вытащи… его.

Вдруг в гараже повисла тишина, полная тишина, которая сменилась сонным, но гордым криком Джека:

— Мама, я вытащил его! Ключ у меня!

Я знала, что мы еще можем умереть, задохнувшись выхлопными газами. Надо было выбираться оттуда. Джек ни за что не смог бы сам открыть тяжелую дверь гаража.

Опершись подбородком на спинку переднего сиденья, он смотрел на меня.

— Мама, тебе плохо?

«Дистанционный механизм для открытия двери гаража прикреплен к козырьку над сиденьем водителя, — подумала я. — Я часто разрешала Джеку нажимать его».

— Джек, открой… дверь… гаража, — умоляла я. — Ты знаешь, как.

Мне кажется, на минуту я потеряла сознание. От грохота медленно открывающейся гаражной двери я на секунду очнулась. Чувство облегчения и свободы лишило меня сил сопротивляться, и я окончательно отключилась.

Я очнулась в больнице. Джефри Макингсли был первым, кого я увидела. Первые слова, которые он произнес, я больше всего и хотела услышать:

— Не беспокойся, с Джеком все в порядке.

Затем он сказал, будто обещая:

— Лиза, я говорил тебе, что все будет хорошо.

Мы жили в доме уже два года. Многое обдумав, я решила остаться в нем. Для меня он уже не был домом, в котором я убила маму, а был жилищем, в котором я пыталась спасти ее жизнь. Я использовала все мое мастерство дизайнера по интерьеру, чтобы сделать его таким, каким его представлял мой папа. Дом действительно был прекрасен, и каждый день мы создавали счастливые воспоминания для будущего, чтобы добавить их к тем, которые были у меня о моем раннем детстве.

Тэд Картрайт заключил соглашение с прокуратурой, согласно которому ему было снижено наказание в обмен на признание своей вины. Он получил тридцать лет за убийство Зака Виллета, пятнадцать лет за убийство моего отца и двенадцать лет за то, что по его вине была убита моя мама. Сроки суммировались. Частью этого соглашения было признание им, что он пришел к нам той ночью с намерением убить мою маму.

Он жил в нашем доме, пока был женат на моей маме, и он знал, что было одно подвальное окно, которое по какой-то необъяснимой причине не было снабжено датчиком охранной сигнализации. Через это окно он проник в дом.

Тэд признал, что планировал задушить мою маму во время сна, и, если бы я проснулась, когда он был в доме, он убил бы и меня.

Зная, что грозящий ему развод с моей мамой сделал бы его подозреваемым в ее смерти, он оставил сообщение с нашего подвального телефона на своем домашнем и, выждав час, начал подниматься наверх, совершая свой смертоносный путь. Он запланировал сказать полиции, что моя мама попросила его прийти в наш дом на следующий день, чтобы обсудить примирение.

Однако запланированное объяснение про телефонный звонок пришлось изменить, когда я проснулась и произошла борьба со стрельбой. Вместо приготовленного ранее объяснения, выступая на моем судебном процессе свидетелем, он показал, что мать позвонила ему поздно тем вечером, пока я спала, и умоляла прийти.

Как только Тэд оказался в доме, он нашел новый код в адресной книге моей мамы и отключил охранную сигнализацию. Он отпер дверь на кухню, опять же для того, чтобы сделать вид, будто человек проник в дом благодаря маминой невнимательности.

Однако на суде из его показаний следовало, что моя мама отключила сигнализацию сама и открыла дверь, потому что ждала его.

Тэд также заявлял, что другим грузчиком был Санни Ингерс, работавший на его проекте строительства таунхаусов. Описание Тэдом Ингерса подкрепляли слова Рэпа Корригана о красноватой родинке Ингерса и особенно отсутствии фаланги указательного пальца. Поскольку доказательств причастности Ингерса к убийству Зака было недостаточно, Ингерса признали виновным в ограблении квартиры Зака и осудили на трехлетнее тюремное заключение.

Я думаю, что когда признание Тэда прозвучало на открытом слушании в суде и он рассказал все подобности преступления, многие жители в округе устыдились того, что в прошлом поверили в его легенду и с осуждением относились к маленькой девочке.