Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— То есть она старалась вам услужить? — уточнил Эйчисон.
— Да.
— У вас есть дети, миссис Уотсон?
— Увы, Господь не дал нам такого счастья.
Все это было очень унизительно. Эстер наслаждалась своим звездным часом, охотно демонстрируя мягкий голос, безупречную дикцию, идеальную шляпку и перчатки, скромный потупившийся взгляд. Тогда ей было около сорока пяти; красота еще не померкла, но начала увядать, как тюльпан в конце мая. Насколько я знала, Эстер не добилась особых успехов в опере и выступала в легких мюзиклах, которые презирала, но терпела ради денег.
— Вы по-прежнему дружите с мисс Бакстер?
Эстер бросила на меня неприятный ледяной взгляд и замялась.
— Нет, нам с мужем пришлось разорвать с ней отношения.
— Объясните, пожалуйста.
Макдональд вскочил на ноги.
— Ваша честь, я вынужден протестовать. Показания свидетеля не связаны с обвинением, предъявленным мисс Бакстер.
Судья обернулся к Эйчисону.
— Прокурор?
— Уверяю, ваша честь, показания миссис Уотсон обещают пролить свет на важные для дела сведения.
— Пока что они остаются в глубокой тени, — саркастически заметил Кинберви. — Однако я позволю вам задать еще несколько вопросов, прокурор.
— Благодарю, ваша честь. Миссис Уотсон, пожалуйста, расскажите, почему вы прекратили отношения с мисс Бакстер.
Улыбнувшись судье, Эстер продолжала:
— Трудно объяснить, но нам… мне начало казаться, что она хочет внедриться в наш дом. А потом я заподозрила, что она пытается… вбить клинья между Генри и мной.
Эйчисон выдержал долгую паузу, чтобы присяжные осознали всю важность этих слов, и спросил:
— Каким образом?
— О, это проявлялось в мелочах. У меня было ощущение, что при каждой нашей размолвке с мужем она втайне радуется. Помню, как-то у Генри болела голова, и он сказал мне что-то резкое и недоброе — Гарриет засмеялась и потерла руки. Она все время отмечала мои недостатки в его присутствии. Я на несколько лет ее старше, и она постоянно подчеркивала мой возраст. Однажды при Генри она посмотрела мне в лицо и печально произнесла: «Как вы думаете, Эстер, когда-нибудь у меня тоже так ужасно обвиснут щеки, как у вас?» И все это она преподносила обходительно, с обезоруживающим очарованием и юмором.
— Как долго это продолжалось?
— О, месяцы. Несколько месяцев. Все развивалось постепенно. Гарриет очень обаятельна и умеет добиваться своего как бы исподволь, не сразу и поймешь, как она тобой вертит. Поначалу Генри меня не слушал.
— Но потом послушал?
— Да, после… э-э… случая с фотографиями он почуял неладное.
Далее Эстер изложила историю со стереографами — но представила все так, будто бы фото принесла я и сама стала показывать их Генри.
— Итак, миссис Уотсон, зная, что вас нет дома, мисс Бакстер принесла… скажем так, вульгарные фотографии женщин, чтобы показать вашему мужу?
— Да, и, как вы понимаете, ему было очень неловко. Позже он мне все рассказал. Мы заговорили о Гарриет и, припомнив прошлое, поняли, что в наших случайных встречах на улице было нечто странное. Она жила в Клеркенуэлле, на другом конце Лондона, но мы все время сталкивались в Челси. Она всегда бывала там по какому-нибудь поводу, но… слишком уж часто. Тогда мы заподозрили, что она нас подкарауливала.
— По-вашему, она вас выслеживала?
— Не совсем. Скорее, наблюдала за нами, заранее планировала или выясняла, куда мы идем, чтобы встретиться как бы ненароком.
— Вот как?! Что именно вызвало ваши подозрения?
— Совпадения происходили слишком часто.
— И вы прекратили с ней общаться?
— Мы написали ей, что уезжаем, делали вид, что нас нет дома, если она приходила. Не отвечали на ее открытки и письма. В конце концов она все поняла.
— Миссис Уотсон, можно ли предположить, что мисс Бакстер испытывала симпатию к вашему мужу?
— Не знаю, — ответила Эстер.
Она сделала паузу — еще бы! Страшно было думать, до чего она сможет договориться с помощью прокурора.
— Чем вы объясняете поведение мисс Бакстер? — настаивал Эйчисон.
— Иногда… ах, все было так запутанно! Казалось, она хотела поссорить нас с Генри, разрушить наш брак. Видите ли, она очень любила отчима и мечтала быть папиной дочкой. Я была у нее в гостях в Клеркенуэлле — ее комната напоминала храм, посвященный отчиму. Над кроватью висели только его дагерротипы и фотографии, ни одного снимка матери. Такое ощущение, что она ненавидела свою мать.
Макдональд взвился с протестом, но его опередил Кинберви.
— Мэм, нас сейчас не интересуют ваши ощущения. Прошу вас ограничиться фактами, близкими к делу. Шотландцы прекрасно умеют сами делать выводы, если необходимо. Прокурор, мы до сих пор не услышали ничего существенного.
Эйчисон принес извинения судье и велел свидетельнице придерживаться фактов. Эстер Уотсон продолжала:
— Мистер Далримпл, отец Гарриет — точнее отчим — никогда не писал ей и никогда не навещал; он был довольно сдержанным мужчиной. Думаю, Гарриет страдала от этого. И мне казалось, что, пытаясь рассорить нас с мужем, она мстила матери, или отчиму, или даже нам с Генри за то, что мы счастливы вместе. Хотя, наверное, это все не так уж и важно.
Она заискивающе улыбнулась судье.
Кинберви, слушавший ее невозмутимо и недоверчиво, поднял бровь, откашлялся и наклонился вперед.
— Прокурор, все это очень увлекательно, но… какая связь с делом?
— Разумеется, ваша честь. Благодарю, миссис Уотсон, у меня на данный момент все. Свидетель ваш, мой ученый друг.
Прингль снова удовлетворился работой Эйчисона, и к перекрестному допросу приступил Макдональд. Я знала, что мои адвокаты готовят для суда сюрприз, но они даже не намекнули мне, как собираются опровергать инсинуации Эстер Уотсон.
Несколько раздраженный, Макдональд встал. В руках он держал газету, которую развернул к свидетельнице.
— Миссис Уотсон, вы узнаете это издание?
При виде газеты Эстер опешила, затем явно смутилась.
— Д-да, узнаю.
— Это английская газета. Пожалуйста, прочтите суду ее название.
— «Ньюс оф зе уорлд».
— Что это за издание, миссис Уотсон?
— Я не понимаю…
— В этой газете в основном пишут о скандалах и сенсациях, верно?
— Ну… может быть.
— Вы когда-нибудь имели с ней дело?
— Я… я не понимаю, о чем вы…
— Позвольте уточнить. — Макдональд умолк и многозначительно наклонился к ней. — Вы когда-нибудь получали оплату от редактора этой газеты?