спрашивает так тихо, чтобы ни кто не услышал.

Отрицательно качаю головой.

Она бросает быстрый взгляд на Геру и я опять киваю. В этом бессловесном монологе мы понимаем друг друга с одного взгляда…

— Вы проработали у нас больше года. — выжимаю из себя каждое слово. — Лучше вас ни кто не справится… ни кто… не позаботится лучше… — голос срывается сдавая с потрохами моё реальное состояние. Но видит это только Ева.

Женщина нервно сглатывает и кивает.

Сенька не замечает нашего разговора, увлекается своей игрушкой, пока я прощаюсь… и очень хочу верить что ненадолго…

Хочу верить, что я не ошиблась…

— Всё, езжайте. — командует Гера захлопывая дверь машины. Отрезая меня от сына и снова убивая… в очередной раз…

Машина трогается.

— Не передумала? — обращается ко мне, пока я мысленно прощаюсь со своим мальчиком..

— А должна? — ответ получается настолько лишённым эмоций, что сама съёживаюсь…

Гера устало вздыхает.

— Куда ты пойдёшь?

— Ты не на улице меня подобрал, забыл? — меня начинает бить историка, не иначе. Или как объяснить, что я сейчас улыбаюсь.

— Ты понимаешь, что сына больше не увидишь? — говорит так, будто я одна в этом виновата.

Ну уж нет! С себя ответственности я не снимаю, но ни за что не возьму на себя больше, чем есть на самом деле!

— Понимаю. — голос срывается и слезы-предатели катятся по щекам.

Даже не пытаюсь их скрыть. Незачем.

Гера это видит и удовлетворённо складывает руки в замок.

— Ты знаешь, что нужно сделать, чтобы это прекратить. — начинает обманчиво-мягко. — Я в любой момент могу позвонить и Сенька вернётся…

— Я не хочу, чтобы он возвращался. — перебиваю мужа, при этом некрасиво шмыгаю, начиная истерично хихикать.

У мужа глаза на лоб полезли от моего заявления и чуть челюсть не отвалилась.

— Нормальной семьи у него и так не будет никогда. Отец — скотина, мать — потенциальная сумасшедшая. Лучше уж пусть с нянями растёт, чем так. Ева, прекрасный вариант, она знает всё про Сеньку и будет хорошо о нем заботиться.

Теперь на меня, реально, как на сумасшедшую смотрят!

— Ты это серьёзно?

— Абсолютно. — уверенно киваю

— Как то рано ты себя со счетов списала, да и меня в скотины…

— Не знаю, надолго ли меня хватило бы… живя вот так. А что до тебя, то ты скотина. — называя так мужа, получаю удовольствие, потому что не могла этого сказать раньше. — Деспот, тиран, самодур… Я ненавижу тебя так же сильно, как люблю нашего сына… И мне плевать на тебя, главное, чтобы с ним всё было хорошо…

— Ты его бросила! — Геру, явно, впечатлила моя речь!

— Считай, что твои «уроки жизни» дали свои плоды. Ты же наверняка веришь, что превращая мою жизнь в ад заботишься обо мне. Я, в отличии от тебя, не практикую насилие над личностью.

Если не считать саму себя…

— Ты бредишь… — он неверяще отшатывается.

— Я была бы счастлива, если бы последние два года оказались бредом! Но, нет! — развожу руки в стороны. — Это моя реальность.

Правда! Как очищающий огонь. Желанная, но способна испепелить. Но лицо мужа, который её слышит — бесценно!

— Тебе пора. — вывожу его из ступора. — Да и мне, тоже.

Беру свой чемодан за ручку, но не успеваю сделать ни шагу.

— И куда ты?

— Это тебя не касается. — усмехаюсь!

— Ты моя жена! Относительно тебя меня всё касается. — говорит на полном серьёзе.

— Так, это поправимо! — отвечаю невозмутимо.

— Ты не посмеешь! — опасно щурится.

Но как бы погано ни было мне сейчас, нельзя поспорить с тем, что отъезд Сеньки полностью развязал мне руки.

— А иначе, что? Сына отнимешь? — усмехаюсь, а муж стискивает челюсти и прячет руки в карманы пальто. — Гер, ты не понял еще? Я только из-за сына нашу семейную жизнь и терпела. — всплеснула руками и добавила, уже, чуть тише. — Пока до меня не дошло, что оказываю ему медвежью услугу, а тебе даю собой манипулировать.

— Ты пожалеешь… — он вернул себе самообладание и теперь эмоции на его лице стали абсолютно нечитаемы.

— Не сомневайся, что я уже жалею. Правда не совсем о том, о чем ты думаешь. — говорю тихо.

— Ты приползешь ещё.

— Вполне возможно. А может, если попросишь, то я вернусь. Но только не к тебе, а к сыну и на своих условиях. — уверенно чеканю, по-сути, уже ставя условия.

Он усмехается, некрасиво кривя губы.

— Я подумаю. — тянет издевательски.

Больше не вижу смысла задерживаться, отворачиваюсь и шагаю прочь, не оглядываясь.

Надо ещё столько всего сделать…

Главное держать себя в руках, а дать волю чувствам я ещё успею…

105. Даша. Ожидание…

Первым делом иду к банкомату и снимаю всю наличку.

Очень вовремя, к слову! Потому что через пол-часа все мои карты блокируются.

Как предсказуемо!

И нет, мне не стыдно! Ямпольский от не обеднеет, а мне эти деньги сейчас очень даже пригодятся. А пока, обосновываюсь у Янки и ищу съёмное жилье.

Неизвестно сколько продлится вся эта катавасия. Гостиница дорогое удовольствие, а гостеприимством подруги злоупотреблять сама не хочу. Да и не время для пантов и гордости.

— Да, Дашка… у меня нет слов… — Янка, у которой всегда есть что сказать, разводит руками.

Мы сидим в её комнате, на разложенном диване. Все, трое в безразмерных, домашних футболках.

— Я сама в шоке, девочки. Но это больше невозможно терпеть. Мне нужен тайм-аут. Я понимаю, что выгляжу, как мать-кукушка, но я больше так не могу… Сеньку он не тронет, да и в Еве я уверена. — звучит, наверное, странно, если учесть, что речь о любовнице мужа.

— Даш, мы не осуждаем, ты же знаешь! — Юля кладёт ладонь мне на плечо, выражая поддержку.

Осуждают! Я знаю. Сама бы осудила. Но остаются моими подругами!

— Если бы вы осудили, девочки, я бы наверное точно свихнулась. — накрываю Юлькину руку своей.

— Ты? Да, нее! Кто угодно, но не ты! — шутливо отмахивается Янка от моего заявления!

Впрочем, она права! Я бы расстроилась. Сильно! Но чтобы свихнуться — это врятли!

— Думаешь, получится? — шепчет Юля, после недолгой паузы.

— Я не знаю… — отвечаю честно. — Знаю лишь, что дальше будет только хуже… Сенька бы подрос и начал всё понимать… Он бы стал задавать вопросы… — кусаю губу. — Сейчас он маленький и даже если я сама себя переиграла, лучше сейчас… — говорю и сама себе не верю. — К тому же, Гера из его жизни гарантированно исчезнет вместе со мной. Меньше Геры — мне спокойнее.

Говорю, а у самой сердце кровью обливается… Ищу себе оправдание в случае просчёта… Успокаиваю себя…

Как там, без меня,